Белобрысая девчонка, волосы собраны в хвост, ничего особенного… узкие голубые джинсы и полосатая маечка вся в крови. Напряженная, напуганная, она все время держалась рядом с полноватым мужчиной в домашних тапочках и линялом свитере. На нем тоже кровь, но поменьше. Лару и Атт… кто бы мог подумать.
Великие боги.
Там был Италь, Яснолицый бог солнца, в летной военной форме. Гизиду, мудрый хранитель лесов, напуганный паренек в красном мокром пуховике и с расцарапанной щекой. Эрешкаль, грозная царица подземного мира, высокая стройная девушка в легкомысленном цветастом платьице… Думузи, своевольный степной бог и покровитель пастухов…
Тогда еще Эмеш не мог понять в чем дело, память отказывалась ему объяснять, но что-то подсказывало — у них с Думузи есть нечто общее в прошлом. Только много позже узнал — они оба пришли из того Тихого Леса, мертвой зоны. Оба грязные, заросшие, оборванные… у обоих тьма в глубине глаз.
Думузи сидел чуть в стороне от толпы, словно ему не было никакого дела до того, что с ними происходит. Сидел и смотрел на Поток. Удивительно, но тогда он показался единственным человеком, с которым можно заговорить.
— Здравствуйте.
Думузи обернулся, бросив на Эмеша равнодушный взгляд, ничего не ответил, и снова вернулся к созерцанию бегущих вод.
Эмеш хотел было плюнуть и уйти, но очень уж хотелось разобраться.
— Что происходит? Не знаете?
— Конец света. Все сдохли, — бросил Думузи, не поворачивая головы.
Действительно, все было так.
Им объяснили.
Уршанаби вылез из своей лодки с драконами на бортах, прошелся ковыляя вдоль толпы будущих богов, и объяснил. Все. Спокойно и со знанием дела объяснил.
Их мир скоро рухнет, отмерянное ему время подошло к концу. Если не верят, то могут просто подняться наверх и посмотреть. И сами должны кое-что помнить.
Должны. Кое-что действительно помнили. Смутно.
Они тогда дружно закивали головами.
Уршанаби сказал, что им повезло, и только они могут еще что-то сделать. Нужно всего лишь аккуратно разобрать, отделив последние крупинки жизненной силы мира от отработанного мусора, и снова собрать. Ничего сложного, теперь это вполне им по плечу, они получили такие способности, о которых не могли и мечтать.
Поверили конечно не сразу. Как в такое можно поверить?
Еще больше времени потребовалось, что бы осознать. Но поначалу молодые боги были настолько растерянны и выбиты из колеи, что не особенно сопротивлялись.
А потом постепенно втянулись, и все пошло само собой. Незаметно все привыкли к роли великих вершителей судеб мира. Это оказалось даже проще, чем могло показаться. И не так уж неприятно.
Вся эта божественная мишура настолько была чужда им прежним, что теперешние они ухватились за нее как за соломинку. Забыть, начать все заново, с чистого листа, и чем меньше это будет напоминать о прошлом, тем лучше. Только отказавшись от памяти, можно хоть как-то сохранить рассудок. Слишком много осталось позади и никто из них не был к этому готов.
Они приняли новые правила игры.
Их собственный рукотворный мир вырос за несколько лет, распустился цветами, зазеленел. Маленький он вышел, но на больше их не хватило. Да и куда им огромный мир, с этим бы справиться.
Память вернулась позже, постепенно.
Начав вспоминаться свою прошлую жизнь, Эмеш все пытался напиться, но не выходило. Никак. Он не пьянел, сколько бы не пил.
И не один он…
Память. Глиняные человечки
1
— Ну как там? — Лару подпрыгивала, пытаясь заглянуть Эмешу через плечо, но роста ей явно не хватало.
Эмеш стоял в дверях что-то сосредоточенно рассматривал.
Атт, Думузи и остальные, расположились чуть поодаль, считая ниже своего достоинства выказывать нетерпение. Хотя некоторым, ох как, хотелось посмотреть, а Гизиду — тот просто изнывал от неизвестности.
— Зря ты это, Сар, — Думузи покачал головой и в его глазах неожиданно скользнуло осуждение.
— Что зря? — удивился Эмеш, отвлекаясь от созерцания того, что находилось внутри.
— То и зря, — брякнул тот, отводя взгляд.
Эмеш не понимал, да и не собирался ничего понимать. Его просто распирала гордость от содеянного, и больше ни о чем он думать не мог. У него наконец получилось! Там, внутри, спал на мягкой подстилке человек. Настоящий… почти настоящий.
Они больше не были одиноки в огромном пустом мире. Богам нужны люди, иначе какой смысл в богах. Но людям… людям люди нужны еще больше. Ибо в одиночестве человек может потерять себя.
А молодые боги этого мира были еще слишком людьми, слишком свежо еще в памяти прошлое, как ни старались они выгнать его прочь.
— Это человек, — медленно, произнес Эмеш, словно пробуя слово на вкус.
Думузи презрительно скривился, всем своим видом давая понять, что не одобряет подобной глупости.
— Это подделка, — в его словах звенел лед.
— Ты просто завидуешь, — добродушно фыркнул Эмеш.
— Нет, я просто знаю чем это кончится.
И резко повернувшись, он зашагал прочь.
Он был не так уж не прав, если смотреть на вещи без излишнего оптимизма. Люди не оправдали и половины возложенных на них надежд. Они были лишь марионетками в руках богов, послушными и безликими. Но не подделками, это слово слишком резало слух, а скорее игрушками. Они проживали свои игрушечные жизни и умирали, и смерть их тоже казалась совсем не настоящей.
