Три женщины - [51]
Не было у Дуче и личных счетов с евреями. И две любовницы, изменившие его судьбу — Балабанова и Маргарита, — были еврейками. Так что бытовой антисемитизм его тоже не коснулся. Да, финансовыми рынками в мире владеют евреи. Так это ж дело известное, там где деньги, там еврей.
В начале двадцатых годов один из приспешников Гитлера[206] Курт Людеке посетил Муссолини и беседовал с ним четыре часа. В своих мемуарах Людеке написал:
«Говоря о международных финансах, (…) я заговорил и о евреях. Он согласился с теми фактами, которые я привел, но (…) заметил, что в Италии еврейский вопрос не стоит так остро, как в Германии»[207]. Людеке был возмущен тем, что Муссолини «подыгрывал евреям». А Муссолини не видел никакой необходимости в антиеврейском законодательстве, потому что не считал итальянских евреев врагами, а главное — их было слишком мало, чтобы они могли хоть чем-то угрожать государству. Только к концу двадцатых годов многие взгляды Муссолини претерпели изменения, в том числе на еврейство. Тогда, возможно, под воздействием зарубежной антисемитской прессы и долетавших из Германии воплей «Евреи — наше несчастье!» Муссолини начал все чаще и чаще вспоминать, что Маргарита — еврейка, а не итальянка.
Женским чутьем Маргарита уловила эту перемену. Столько лет она была для Бенито родной, а теперь, что же, стала чужой? Неужели их связь может кончиться из-за того, что она — еврейка?
И в надежде не допустить такой страшный конец Маргарита перешла в католичество.
Это произошло в 1928 году. За матерью последовала Фьяметта, а потом и Амедео.
В том же 1928 году в Милане прошел Сионистский конгресс, на котором шла речь об активизации сионистской работы среди итальянских евреев. В связи с конгрессом Муссолини опубликовал в «Иль пополо ди Рома»[208] анонимную статью «Религия или нация?». В ней подчеркивалось, что не следует разжигать антисемитизм, хотя семиты составляют большинство в международном антифашистском движении, а сионизм — явление чуждое и тем самым опасное для Италии. Но «мы спрашиваем итальянских евреев: кто вы? религиозная группа или нация?».
Как всегда, Муссолини вел двойную игру: осуждение итальянских сионистов не помешало ему установить хорошие отношения со Всемирной сионистской организацией и ее лидерами, которые, полагал Муссолини, могли оказать политическую и финансовую поддержку имперским планам фашистского правительства Италии — в частности, проникновению в Левант[209]. Еще 3 января 1923 года Муссолини принял президента Всемирной сионистской организации (ВСО) Хаима Вейцмана[210].
Тогда Муссолини прямо сказал Вейцману, что считает сионизм орудием британского империализма. Вейцман с ним не согласился, но заметил, что, даже если бы это было и так, Италия выиграет не меньше, чем Англия, от ослабления мусульманской власти. Такой аргумент не вызвал у Муссолини большого воодушевления, но он смягчился и выразил явное удовлетворение, когда Вейцман попросил у него разрешения включить одного из итальянских сионистов в комиссию ВСО по вопросам заселения Палестины. Вейцман полагал, что итальянская общественность воспримет это как свидетельство терпимого отношения фашистского правительства к ВСО, что сразу облегчит положение итальянских сионистов, пугающихся от одной мысли о конфликте с новым режимом. А Муссолини сразу понял, что такой ничего не стоящий жест обеспечит ему еврейскую поддержку и в Италии, и за границей.
Когда же в середине 20-х годов Муссолини заключил из донесений своих дипломатов в Палестине, что сионисты определенно там закрепятся и англичанам придется убраться восвояси, если сионисты добьются своего государства, он решил выразить свое благосклонное расположение к сионизму.
В 1926 году он снова пригласил Вейцмана в Рим и на этот раз был сама любезность. Муссолини даже предложил Вейцману содействие в создании экономической базы сионизма, а фашистская пресса начала публиковать просионистские материалы о заселении Палестины. Год спустя Муссолини принял председателя исполнительного комитета ВСО Нахума Соколова[211], который вышел от Дуче в восторге, заявив, что тот совершенно лишен антисемитских предубеждений и, если в прошлом евреи опасались фашизма, сейчас они начинают понимать, что он не представляет для них угрозы. А главный раввин Сачердоти, который был активным сионистом, сказал, что такие основополагающие принципы фашистской доктрины, как главенствующая роль государственных законов, соблюдение традиций, приверженность к религиозным ценностям, стремление к моральной чистоте семьи и др., есть не что иное, как еврейские принципы.
Не прошло и года со времени Сионистского конгресса в Италии, как Муссолини снова разнес итальянских сионистов в анонимной статье. Маргарита узнала о ней перед тем, как отправиться в Берлин на операцию так и не зажившего колена. Она никогда не разделяла еврейских настроений Чезаре и тем более его увлечения сионизмом. Палестина — подходящее убежище для евреев Восточной Европы. Кто же с этим спорит? Но при чем тут Италия. Ведь не может Муссолини усомниться в лояльности итальянских евреев.
