Три стороны медали - [44]

— Я сменю, — сплюнул боевой маг земли. — Проклятый водник, не мог даже нормально прикрыть, едва все здесь не остались.

— Дайте мне минуту, и я обеспечу нам передышку! — Тайми отступила за спины солдат, и вокруг нее заплясали искры.

Торстену стало казаться, что все происходящее это просто страшный сон. Окутавшая отряд багровая мгла тумана, лезущие со всех сторон хищники, нескончаемое жуткое шипение, несущееся из джунглей… Оставшихся на ногах солдат было слишком мало, они не могли сомкнуть строй. Торстен, забрызганный кровью с головы до ног, отчаянно рубил наседающих бестий. Многие из них легко могли сбить человека с ног, и бойцам приходилось уворачиваться, чтобы не оказаться на земле.

Натиск тварей не ослабевал, а силы отряда таяли с каждой секундой. Вот один из пехотинцев не успел вовремя отреагировать, и его сбила с ног кровожадно рычащая громадная кошка. Хищника сжала в смертоносных объятиях вздыбившаяся земля, но солдата уже настигли другие твари. Небольшая змейка плюнула ядом в лицо истошно завопившему человеку, а на его ноге сомкнулись челюсти неведомо как забравшегося так далеко от воды крокодила.

Торстен попытался прикончить тварь, но выпад вышел смазанным, и клинок лишь скользнул по прочной шкуре. А сам крокодил, продемонстрировав нешуточное проворство, крутнулся на месте и едва не сломал норду ногу страшным ударом хвоста. В так и не разжавшейся пасти, разбрызгивая кровь, болталась оторванная конечность.

Подскочивший Тарн щитом отбросил прыгнувшую на Торстена крупную ящерицу, незамеченную самим гвардейцем, и вогнал клинок в глазницу крокодилу. Забившийся в агонии хищник вырвал рукоять меча из ладони октата, и уже гвардейцу пришлось рубить удава, обвившегося вокруг ног командира.

Пока Тарн, отскочив за спины солдат, подбирал чей-то меч, Торстен милосердным ударом прервал страдания пехотинца с оторванной ногой и выжженными ядом глазами. У целителя просто не было времени и энергии заниматься такими ранами, маг воды и так выбивался из сил, пытаясь привести в чувство пострадавших от ментального удара бойцов.

Выдергивая свой меч из груди товарища, Торстен на секунду замешкался и оказался слишком близко к вынырнувшей из багрового тумана твари, напоминавшей богомола. Один из ударов серповидных лезвий норд принял на щит, а вот вторым хищник прорубил чешуйчатый доспех на боку гвардейца.

Первые мгновения Торстен даже не почувствовал боли. На пару с Келем он расправился с тварью и только потом понял, что ранен. Каждое движение теперь отдавалось вспышками боли, а по бедру заструились ручейки крови. Отчаянно отмахиваясь мечом от очередного хищника, норд помянул недобрым словом более легкий и менее жаркий кожаный поддоспешник, который, в отличие от стеганого, не впитывал кровь.

Тварей становилось все больше. Обитатели джунглей остервенело рвались к людям, и казалось, что еще несколько мгновений, и хищники сомнут отчаянное сопротивление. Даже помощь боевого мага земли уже не всегда выручала, и ряды защитников таяли. Но в этот момент Тайми закончила свое плетение.

С разведенных рук волшебницы вниз заструилось жидкое пламя. За считанные мгновения огненные дорожки растеклись по земле и образовали вокруг отряда круг. А затем языки пламени взвились вверх, превратив в пылающие факелы нескольких хищников, и жадно лизнули влажные клубы тумана.

Добив тварей, оказавшихся внутри огненного круга, солдаты и гвардейцы обессилено опустились на землю. Торстен, не снимая доспехов, с помощью Келя кое-как затолкал под чешуйчатую броню льняную тряпку, пытаясь остановить кровь. О том, чтобы раздеться и нормально обработать рану, не могло идти и речи. Оставалось надеяться, что всерьез норда не задело.

— Сколько огненное кольцо продержишь? — спросил у Тайми адепт земли.

— Меньше чем хотелось бы. Хорошо, если пять минут, — волшебница устало потерла виски.

— Мне защита от ментальных атак тоже тяжело дается, — сплюнул маг. — Чую — нам еще повезло, что основная свора за людьми Керита увязалась, а то бы нас уже смяли.

— Прорываться надо, — влез Кель. — Как огонь погаснет — рвать в джунгли что есть мочи, пока нами тут не закусили.

— Без тебя ясно, — рыкнул на гвардейца октат. — Лекарь, что там с моими людьми?

— Плохо, — толи от страха, толи от усталости голос целителя дрожал. — Половину я на ноги поставлю, но вот остальные… У кого кровоизлияние в мозг, кого просто слишком сильно ударили по голове и проломили череп, а вот этот голубчик и вовсе не переживет, если его сейчас на ноги поднять. С ними мне возиться и возиться, не меньше часа нужно.

— Может быть, и наши раны посмотришь? — мрачно спросил один из гвардейцев, подволакивающий ногу. — А то у меня в сапоге уже от крови хлюпает.

— Только те, что помешают идти, — приказал Тарн. — А потом приводи в чувство всех, кого можешь. Остальных, кто еще жив, понесем.

— Да нас с такой ношей всех растерзают, — неприятный скрежещущий голос Ритала заставил всех вздрогнуть, ведь он озвучил то, о чем подумал каждый, но побоялся произнести это вслух.

— Плевать, я своих людей не брошу, — яростно оскалился октат. — Лекарь, показывай, кого ты сможешь залатать потом, но сейчас привести в чувство не успеешь.