Три секунды - [142]
Дыра на полке стеллажа. Она как будто разрослась.
И продолжит разрастаться, пока он не примет решение.
Два дня он гонял вперед-назад записи с камер слежения из Аспсосской тюрьмы, кадр за кадром: запертые двери и длинные подземные коридоры, серые стены, заграждения из колючей проволоки — и те секунды, что стали взрывом, густым дымом и погибшими. Он изучил рапорты Кранца по результатам криминалистической экспертизы, протоколы вскрытия, составленные Эррфорсом, и записи всех допросов, проведенных Свеном и Херманссон.
Комиссар надолго увяз в двух местах.
Первое находилось в распечатке переговоров между снайпером и наблюдателем, имевших место незадолго до выстрела.
Снайпер с наблюдателем говорили о каком-то ковре, в который Хоффманн упаковал заложника и обвязал чем-то похожим на провод и что, как показало расследование, оказалось запальным шнуром.
Ковер гасит взрывную волну и направляет ее вниз, защищая того, кто стоит рядом.
Второе темное место обнаружилось в беседе с тюремным инспектором по фамилии Якобсон.
Якобсон говорил, что Хоффманн покрыл кожу заложника пакетиками с какой-то жидкостью, которая, как показало расследование, оказалась нитроглицерином.
Нитроглицерин в таких огромных количествах превращает тело в клочья, опознать которые невозможно.
Эверт Гренс захохотал.
Он стоял посреди кабинета, глядя на плеер и распечатки на столе. Продолжая смеяться, комиссар вышел из участка и поехал в Аспсос, к стенам, высившимся над поселком. На центральной вахте он потребовал все записи с тюремных камер слежения, начиная с четырнадцати часов двадцати шести минут двадцать седьмого мая. Вернулся к себе, принес еще кофе из автомата и сел, чтобы отследить каждую секунду с момента смертельного выстрела с колокольни.
Гренс уже знал, что ищет.
Он выбрал видеокамеру номер четырнадцать, висевшую над окном центрального поста. Потом промотал запись вперед и остановил, чтобы изучить каждого выходящего. Надзиратели, посетители, заключенные, поставщики, лицо за лицом, проходили мимо камеры, волосы на уровне объектива, кто-то предъявлял удостоверение, кто-то расписывался в журнале посещений, большинство просто махали рукой знакомому дежурному.
Он успел просмотреть до записи, сделанной через четверо суток после выстрела.
И сразу понял, кто перед ним.
Очень коротко стриженный человек в форме надзирателя в двадцать часов ноль шесть минут заглянул в камеру, направляясь к выходу, немного задержал взгляд и пошел дальше.
Знакомое ощущение в животе и груди обычно бывало гневом, но сейчас было чем-то другим.
Он остановил запись и отмотал ее назад. Человек на экране недолго поговорил с дежурным, потом взглянул вверх, в камеру — совсем как три недели назад, стоя возле другого дежурного, сидевшего в другой стеклянной будке — в правительственной канцелярии. Гренс проследил за человеком в форме надзирателя до самой дуги безопасности, ворот и стены, до камер под номером пятнадцать и шестнадцать. Человеку на экране было трудно сохранять равновесие. Как же страшно грохнуло в тот день. От такого грохота рвутся барабанные перепонки.
Ты жив.
Вот почему комиссар потом три часа сидел на столе и смотрел на ширящуюся на полке дыру.
Я не принимал решения о смерти.
Вот почему ему нужно было понять, стоит ли вплотную заняться тем, что он видел, или увиденное только показалось ему важным, но потеряет свою важность, если поделиться им с кем-нибудь еще.
Хоффманн жив. Так что вы тоже не принимали решения о смерти.
Все еще смеясь, он достал из ящика стола вызов на слушания, где предстояло решить вопрос о продлении ареста. Гренсу предстояло скоро явиться туда. Слушания были началом пути к обвинительному приговору и долгому тюремному заключению для трех высоких начальников, злоупотребивших властью.
Комиссар громко рассмеялся, заплясал посреди безмолвного кабинета, а потом осторожно замурлыкал что-то себе под нос. Тот, кто прошел бы в эту минуту мимо его кабинета, разобрал бы мелодию, похожую на мелодию из шестидесятых — что-то вроде «Тонких пластинок» Сив Мальмквист.
И еще день спустя
Небо как будто медленно опускалось к земле.
Эрик Вильсон стоял на асфальтовой площадке. Тонкая ткань липла к телу, встревоженные мухи что-то искали среди капель пота. Девяносто девять градусов по Фаренгейту, выше температуры тела, а через пару часов, к обеду, будет еще жарче. К этому времени жара обычно разливалась повсюду.
Вильсон провел уже мокрым платком по лбу и так и не понял, что стало суше — лоб или ткань. В аудитории трудно было сосредоточиться, утром вышли из строя все кондиционеры, и занятий по курсу advanced infiltration[27] не выдержали даже полицейские начальники с запада Соединенных Штатов, которые при других обстоятельствах с удовольствием послушали бы собственные голоса.
Он, как обычно, смотрел через ограду, увенчанную колючей поволокой. За оградой была учебная площадка. Шестеро одетых в черное прикрывали седьмого, потом из двух невысоких зданий раздались выстрелы, двое «сопровождающих» бросились на сопровождаемый объект, машина резко рванула с места и умчалась. Вильсон улыбнулся. Он заранее знал, что этот президент тоже будет спасен, а злодеи, стрелявшие из домов, снова останутся ни с чем. Секретная служба всегда на высоте. Те же учения, что и три недели назад. Полицейские другие, но учения те же.
ОДИН ИЗ ЛУЧШИХ КРИМИНАЛЬНЫХ РОМАНОВ В ШВЕЦИИ. ОТ ПРИЗНАННОГО МАСТЕРА ЖАНРА. Сидя прохладным летним днем на кладбище у могилы жены, криминальный инспектор Эверт Гренс встречает женщину, удивительно похожую на его погибшую Анни. Та показывает ему могилу с простым белым крестом и одной-единственной надписью: «Моя маленькая девочка». Дочь этой женщины необъяснимо пропала несколько лет назад: отчаявшаяся мать потеряла всякую надежду и теперь приходит оплакивать пустой гроб. Гренс решает во что бы то ни стало узнать, что случилось с девочкой, – это дело становится для него слишком личным.
Семнадцать лет назад криминальный инспектор Эверт Гренс был вызван на место жестокого преступления. Убита семья, единственная выжившая — пятилетняя девочка. Ее поместили в программу защиты свидетелей и закрыли дело, но годы спустя инспектора Гренса все еще преследуют воспоминания об убийствах и ребенке, которого пощадили. Когда он узнает, что квартира, в которой произошло преступление, была взломана, начинает опасаться, что кто-то намеревается заставить замолчать последнего свидетеля. Тем временем кто-то в преступном мире города казнит торговцев оружием и угрожает семье бывшего полицейского осведомителя Пита Хоффмана.
Жестокий насильник, осужденный за убийство двух маленьких девочек, ухитряется совершить побег из тюрьмы. Эверт Гренс, занимающийся его делом, уверен: рецидив безумия неизбежен. Вся полиция округи поднята на ноги, но извращенец убивает и насилует еще одного ребенка. В городке, где совершено преступление, начинается истерия, нагнетаемая прессой. В числе тех, кто решает взять на себя осуществление правосудия, отец погибшей девочки, и последствия его действий катастрофичны.
В благополучной Швеции в мрачном чреве Стокгольма скрываются странные люди-тени. Среди них — девочка-подросток и сумасшедший тип по имени Лео. В подземелье под больницей Святого Георгия полицейские находят изуродованный труп женщины со множественными ножевыми ранениями. Это Лиз Педерсен, чья дочь Янника пропала несколько лет назад. Говорят, мать ее и не искала. Но прежде она обвиняла бывшего мужа в том, что он развращает девочку. Комиссар Эверт Гренс, чтобы найти убийцу и попытаться спасти дочь погибшей женщины, решает устроить в подземелье облаву.
Имя Вадима Голубева знакомо читателям по его многочисленным детективам, приключенческим романам. В настоящем сборнике публикуются его детективы, триллеры, рассказы. В них есть и юмор, и леденящее кровь, и несбывшиеся мечты. Словом, сплошной облом, характерный для нашего человека. Отсюда и название сборника.
Любовь и ненависть, дружба и предательство, боль и ярость – сквозь призму взгляда Артура Давыдова, ученика 9-го «А» трудной 75-й школы. Все ли смогут пройти ужасы взросления? Сколько продержится новая училка?
Действие романа происходит в США на протяжении более 30 лет — от начала 80-х годов прошлого века до наших дней. Все части трилогии, различные по жанру (триллер, детектив, драма), но объединенные общими героями, являются, по сути, самостоятельными произведениями, каждое из которых в новом ракурсе рассматривает один из сложнейших вопросов современности — проблему смертной казни. Брат и сестра Оуэлл — молодые австралийские авторы, активные члены организации «Международная амнистия», выступающие за всеобщую отмену смертной казни.
В пригороде Лос‑Анджелеса на вилле Шеппард‑Хауз убит ее владелец, известный кардиолог Ричард Фелпс. Поиски киллера поручены следственной группе, в состав которой входит криминальный аналитик Олег Потемкин, прибывший из России по обмену опытом. Сыщики уверены, убийство профессора — заказное, искать инициатора надо среди коллег Фелпса. Но Потемкин думает иначе. Знаменитый кардиолог был ярым противником действующей в стране медицинской системы. Это значит, что его смерть могла быть выгодна и фигурам более высокого ранга.
Запретная любовь, тайны прошлого и загадочный убийца, присылающий своим жертвам кусочки камня прежде чем совершить убийство. Эти элементы истории сплетаются воедино, поскольку все они взаимосвязаны между собой. Возможно ли преступление, в котором нет наказания? Какой кары достоин человек, совершивший преступление против чужой любви? Ответы на эти вопросы ищут герои моего нового романа.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В Осло обнаружены трупы двух молодых женщин, умерщвленных с помощью неизвестного орудия. Безжалостный убийца подкрадывается к своим жертвам бесшумно, как леопард, отнимая у них жизнь с изощренной жестокостью. Следствие топчется на месте, и Харри Холе вызывают из бессрочного отпуска. Пока полицейское начальство пытается использовать его в межведомственной борьбе, измученному охотнику предстоит пройти долгий путь по кровавому следу хищника…
Чтобы замять скандал с подстреленным во время саммита в Осло американским спецагентом, полицейского следователя Харри Холе переводят в Службу безопасности, где ему предстоит выявить связь между королями подпольного рынка оружия и группой неонацистов. Харри выходит на весьма подозрительную сделку: некто приобрел за большие деньги киллерскую винтовку с оптическим прицелом. Коллега Харри, норвежка Эллен Йельтен, убеждена, что в этом деле не обошлось без большой политики. Догадка стоит ей жизни, но американец все равно продолжает следствие.
В Сиднее зверски убита молодая норвежка Ингер Холтер. На помощь австралийским коллегам полиция Осло посылает следователя Харри Холе. В Австралии Харри подстерегает множество неожиданностей. Здесь он обретет и потеряет и добрых друзей, и свою большую любовь. А поиски жестокого убийцы, подобного страшному змею Буббуру из сказаний австралийских аборигенов, станут для Харри глубоко личным делом и превратятся в смертельную схватку с загадочным и многоликим врагом.
Поистине в первом снеге есть что-то колдовское. Он сводит любовников, заглушает звуки, удлиняет тени, скрывает следы. Разыскивая пропавшую Бирту Беккер, Харри Холе приходит к выводу, что годами в Норвегии в тот день, когда выпадает первый снег, бесследно исчезают замужние женщины.Впервые Харри сталкивается с серийным убийцей на своей родной земле. Преступник, которому газеты дали прозвище Снеговик, будто дразнит старшего инспектора, доводя его до последней грани безумия…Перевод с норвежского Екатерины Гудовой.