Три правила фантома - [8]

Волна сдавленных смешков прокатилась по коридору, и Демельза вздохнула. Она знала, что её руки ни за что не подойдут под высокие требования учительницы, особенно после вчерашней изобретательской вечеринки. Она неохотно вытянула их вперёд, и мадам Кардинал с негодованием фыркнула.

– Позор! Я, наверное, уже миллион раз вам повторяла, что изобретать – неподходящее занятие для юной леди! – Слово «изобретать» она выплюнула с таким отвращением, словно речь шла о какой-то дурной привычке вроде поедания корочек, сковырнутых с ссадины.

– Но мадам Кардинал! – запротестовала Демельза, чувствуя, что кровь у неё вскипает, как жидкость в пробирке. – Великое множество вещей были изобретены юными леди. Доктор Джулиана Арджента, к примеру, получила более ста двадцати патентов на свои творения и…

– НЕ ДЕРЗИТЬ, девчонка! Твоя окаянная бабушка, возможно, мирится с подобными неортодоксальными занятиями, но уж я этого никак не потерплю!

Демельза чувствовала, как её распирает от ярости, огненной и взрывоопасной, как нитроглицерин.

– Не смейте так говорить о моей бабусе! – закричала она. – Она никакая не окаянная! Она чудесная! Вы её даже не знаете!

– Конечно же, я знаю… – Мадам Кардинал вдруг остановилась. – Я имею в виду… конечно же, она окаянная, раз воспитала такого беспутного ребёнка. – Она громко кашлянула и отвела взгляд. – В наказание за вашу дерзость, мисс Клокс, вы проведёте утро, помогая миссис Армстронг отчищать гимназические шкафчики от жевательной резинки. Вам понятно?

Демельза закаменела от гнева, но прикусила язык – бесполезно спорить с тем, чьи представления о мире застряли где-то в начале XIX века. Кроме того, в её наказании был один плюс: по крайней мере, она сможет провести это утро в размышлениях об устройстве ловушки. Планирование операции «Ночной шум» официально взяло старт.

Глава 6 Замечательный заточитель злоумышленников

В четыре часа прозвонил школьный звонок, и Демельза в мгновение ока выскочила из класса. Едва вылетев за ворота, она почувствовала, как обмякли плечи – день казался бесконечно долгим, и ей не терпелось оказаться у себя на чердаке и начать работу над ловушкой. Она решила построить простую клетку со спусковым механизмом, захлопывающим дверцу сразу, как только взломщик окажется внутри. В качестве приманки она собиралась оставить миску с тушёными бобами – в конце концов, кто устоит перед таким лакомством?

Но сначала – время для сладкого!

Демельза соскочила с велосипеда и помчалась по главной улице к маленькому магазинчику в конце её, над дверью которого изгибалась надпись выцветшими золотыми буквами: «Эммануил Барнабас, кондитер». Витрина была приготовлена к Хеллоуину: украшена изящной сахарной паутиной, которая опутывала выставленные напоказ жевательные глазные яблоки, лакричных крыс и черепа из белого шоколада, выглядевшие пугающе настоящими. Когда Демельза толкнула дверь, где-то в подсобке зазвенел колокольчик, и тёмноволосый кудлатый мужчина с шоколадной кожей прошаркал в торговый зал. На нём был галстук-бабочка того же оттенка красного, что горошины на платке, торчащем из нагрудного кармана.

– Демельза, мой любимый головастик! Очень рад тебя видеть, – сказал он, подходя к великому множеству стеклянных банок, выстроившихся за прилавком. Пуговицы на жилете сверкали золотом, как и пара его зубов. – Что сегодня придётся тебе по вкусу? Лимонные леденцы? Шоколадные драже? Или… – он взял с прилавка плитку шоколада в поблёскивающей оранжевой обёртке, – один из новых яблочно-тянучковых языкощекотателей, что я приготовил к Хеллоуину?

Демельза подняла глаза к полкам и облизнулась. Бабуся Мадб водила её в этот магазинчик с тех пор, как она была совсем малышкой, но глазеть на ассортимент сладких вкусностей не приелось до сих пор. Тут стояли банки с кокосовыми макарунами, горшочки с желейными конфетами и коробки с сахарными мышками, переливающимися оттенками бледно-розового и жёлтого. На бумажных резных салфетках под стеклянными колпаками лежал только что нарезанный Баттенберг[5] и пирог «Лимонный дождь»[6].

– Я возьму пакет желейных бобов и два тюбика шербета[7], – наконец решила Демельза. – И, может, ваши суфле в шоколаде для бабуси Мадб.

Мистер Барнабас улыбнулся.

– И как же поживает твоя прекрасная бабуся? Держится молодцом, я надеюсь? – Он протянул руку к банке с желейными бобами и отвинтил крышку. Когда он наклонил банку, на чашу весов с задорным стуком посыпались разноцветные конфетки.

– Хорошо, спасибо, – ответила Демельза. – Сегодня она срезает тыквы. Если хотите, я могу принести вам несколько, чтобы вы украсили витрины к Хеллоуину.

– Да, это было бы чудесно! То, что нужно для шоколадных летучих мышей, которых делает миссис Барнабас! – Он достал шербет и суфле с грецким орехом и, подмигнув, передал их Демельзе. – Вот, держи. За мой счёт. Угощаю.

– Спасибо, мистер Барнабас, – отозвалась Демельза, поворачиваясь к выходу. – Я забегу завтра утром, принесу тыквы.

– Великолепно! И прошу, передай моё почтение своей бабушке.

Колокольчик снова звякнул, когда Демельза вышла из магазина; закинув в рот пригоршню бобов, она вскочила на велосипед и покатила домой.