Три мышкетёра - [31]

– А где их можно купить? – спросил я.

– У нас. Но вам-то они на что?

Я объяснил, что являюсь актёром бродячей труппы и что пришёл сюда с тем, чтобы пополнить свои запасы грима и аксессуаров.

Парень понял меня с полуслова. Радуясь, что хоть что-то может мне продать, он вдруг засуетился: выдвинул один за другим несколько ящиков, но, видимо, не нашёл то, что искал; потом, стукнув себя по лбу, юркнул под прилавок и через секунду с видом фокусника, собирающегося поразить публику невиданным трюком, продемонстрировал мне большую и на вид довольно увесистую коробку.

– Вы только взгляните! – воскликнул он с воодушевлением. – Это как раз то, что вам нужно. Набор профессионального гримёра. Здесь вы найдёте кучу нужных вещей: накладные шрамы, язвы, бородавки, – тут он взглянул на меня повнимательней, видимо запоздало заподозрив в подвохе, но, чтобы не сбиться с текста, решил не останавливаться на своём внезапном открытии и продолжил воодушевлённо вещать: – а также материал, из которого вы можете изготовить всё это и остальное по своему вкусу, так сказать: цветные восковые палочки, кусочки цветной глины на масляной основе, чтобы лучше лепилась, и тому подобное. Как видите, в наборе преобладают мышиные оттенки цвета, но есть и другие. Есть даже специальные пробковые прокладки для придания щекам округлости или одутловатости, смотря по необходимости. Все абсолютно свежее, только вчера от изготовителя. Сами мы такие вещи, как вы понимаете, не производим. Единственное, чего нет в этом прекрасном наборе, – это бровей.

– Во сколько станет всё удовольствие? – спросил я.

– Брови брать будете?

Я кивнул.

– Тогда за всё про всё 33 кроны.

Это была именно та сумма, которой я располагал после того, как расплатился со старьёвщиком. Можно было подумать, что юный парфюмер мог видеть содержимое моих карманов. Но на то он и колдун, подумал я, со вздохом выкладывая на прилавок 33 кроны.

Магазин господина Тартара я покидал с лёгкими карманами и с лёгким сердцем: у меня в лапах было оружие, с помощью которого я собирался сразить хитрого и коварного господина Страчино.

Глава двенадцатая,

в которой мне довелось увидеть господина прокурора в действии

На следующее утро в районе десяти часов я, Мишель и его новая подружка, которая, не в пример прекрасной Магнолии, оказалась девушкой смешливой и приятной во всех отношениях, подходили к зданию Дворца правосудия, где должен был состояться суд над колдуньей. По такому торжественному случаю мы с Мишелем немного приоделись, а я даже изменил внешность, избавившись от горба и бородавок. От полного сходства со мною прежним и с графом N меня теперь отделял только нос, неаристократическую форму которого я менять не стал, лишь только слегка его подправил, потому что от лежания на боку он немного перекосился.

Здесь надо заметить, что Пройдоха Мишель отнёсся к моему перевоплощению с хладнокровием английского аристократа. Во всяком случае, он не стал делать квадратные глаза и не упал в обморок. Вместо этого, осмотрев меня критически со всех сторон, он просто заметил: "Пожалуй, так намного лучше. Хотя я уже привык к тебе прежнему". Сам Мишель сейчас тоже выглядел иначе. Я уговорил его на время отказаться от своего цилиндра. "Он слишком бросается в глаза, – сказал я, – а нам сейчас нужно быть как можно неприметней. К тому же в здании суда тебя могут заставить снять слишком высокий головной убор, так не лучше ли сделать это добровольно?" Мишель не мог не понимать разумности моих доводов, но согласился расстаться с цилиндром только после того, как я позволил ему заменить его на лорнет, новомодную вещицу, найденную на туалетном столике графа.

Хотя до судебного заседания оставался ещё почти целый час, толпа перед зданием Дворца правосудия скопилась огромная. Мы попробовали протиснуться поближе ко входу, но не тут-то было. Никто не желал уступать нам свои с трудом завоёванные позиции.

– Что будем делать? – спросил я удручённо. Было очевидно, что, даже если зал окажется безразмерным и вместит всех желающих, то нам, скорее всего, придётся внимать суду стоя.

Пройдоха задумался на минуту. Вдруг его хитрая мордочка просияла, как у Архимеда, только что открывшего знаменитый закон, позднее названный его именем.

– Смотри и учись! – сказал Пройдоха и неожиданно взревел во всю силу своих лёгких: – Разойдись, суд идёт!

Толпа мгновенно расступилась, и мы трое – я, Мелисита и замыкающий шествие Пройдоха – беспрепятственно прошли между двумя рядами мышей прямо ко входу. Народ не сразу догадался, что его облапошили, а когда догадался, было уже поздно. В тот самый момент, когда толпа приготовилась нас разорвать, двери Дворца правосудия распахнулись, и мы одними из первых ворвались в здание. Я едва удержался на ногах – так напирали сзади жаждущие зрелищ.

Благодаря тактической уловке Пройдохи, нам удалось занять самые удобные места, если не считать нескольких лож, предназначенных для избранной публики. К моему удивлению, ближе к началу заседания эти ложи тоже заполнились. Видимо, в описываемые времена знатные дамы и вельможи не стеснялись проявлять свою слабость к вульгарным зрелищам, к каковым я причисляю казнь и суд над колдунами. К слову сказать, сама судебная зала внешне очень походила на театр, здесь даже была своя галёрка и, конечно же, своя сцена. Последняя пока пустовала, но была уже оборудована для предстоящего действа. Посреди сцены на некотором возвышении стоял длинный стол; над ним грозно нависали три массивных кресла – одно, с очень высокой спинкой, располагалось прямо по центру и предназначалось для председателя суда; другие два, поменьше, стояли по бокам и предназначались для судей более низкого ранга. Ниже, почти на уровне партера, находилось место секретаря суда. По правую лапу от него стояла клетка с толстыми железными прутьями. Внутри клетки – скамья. Перед клеткой находилось место защитника; напротив него, по левую лапу от стола секретаря – место вечного непримиримого противника адвоката, королевского прокурора. Все места пока пустовали.