Три мушкетера. Том первый - [30]

Шрифт
Интервал

 Это обстоятельство очень обрадовало де-Тревиля, который такимъ образомъ былъ увѣренъ, что никакое постороннее вліяніе между показаніями де-ла-Тремулля и его не могло имѣть мѣста.

 И дѣйствительно, едва прошло какихъ нибудь десять минутъ, какъ двери королевскаго кабинета отворились, и де-Тревиль увидѣлъ, какъ изъ нея вышелъ де-ла-Тремулль и, подойдя къ нему, сказалъ:

 -- Г. де-Тревиль, его величество посылалъ за мной, чтобы узнать о вчерашнемъ приключеніи около моего отеля. Я сказалъ ему правду, то есть, что вина на сторонѣ моихъ людей и что я готовъ извиниться передъ вами. И такъ какъ я встрѣтилъ васъ, соблаговолите принять извиненія и всегда считать меня однимъ изъ своихъ друзей.

 -- Г. герцогъ, отвѣчалъ де-Тревиль,-- я такъ былъ увѣренъ въ вашемъ благородствѣ, что не хотѣлъ другого защитника передъ его величествомъ, кромѣ васъ. Я вижу, что не обманулся, и благодарю васъ зато, что во Франціи есть еще человѣкъ, о которомъ безошибочно можно сказать то, что я сказалъ о васъ.

 -- Хорошо, хорошо! сказалъ король, стоявшій въ дверяхъ и слушавшій всѣ эти любезности:-- только скажите ему, де-Тревиль, такъ какъ онъ считаетъ себя однимъ изъ вашихъ друзей, что я тоже хотѣлъ бы быть его другомъ, но что онъ пренебрегаетъ мной: скоро будетъ три года, какъ я его не видѣлъ, и вижу его только тогда, когда посылаю за нимъ. Скажите ему все это отъ моего имени, потому что это такія вещи, которыхъ король не можетъ сказать самъ.

 -- Благодарю, государь, благодарю, проговорилъ герцогъ:-- но пусть ваше величество не думаетъ, что только тѣ,-- я говорю въ этомъ случаѣ не про де-Тревиля,-- что только тѣ, которыхъ онъ видитъ постоянно передъ собою, преданы ему больше всего.

 -- А! вы слышали, что я сказалъ,-- тѣмъ лучше, замѣтилъ король, показываясь въ дверяхъ.-- А! Это вы, де-Тревиль! гдѣ ваши мушкетеры? Я вамъ сказалъ третьяго дня, чтобъ вы ихъ привели, отчего же вы этого не сдѣлали?

 -- Они внизу, государь, и съ вашего позволенія ла-Шене позоветъ ихъ сюда.

 -- Да, да, пусть они придутъ сейчасъ же; скоро восемь часовъ, а въ девять я жду гостя. Идите, герцогъ, а главное -- приходите опять. Войдите, де-Тревиль.

 Герцогъ поклонился и вышелъ. Въ ту самую минуту, какъ онъ отворилъ дверь, три мушкетера и д'Артаньянъ, сопровождаемые ла-Шене, показалась наверху лѣстницы.

 -- Подите, мои храбрецы, сказалъ король,-- подите, мнѣ нужно побранить васъ.

 Мушкетеры подошли, низко кланяясь; д'Артаньянъ шелъ позади нихъ.

 -- Какъ, чортъ возьми! продолжалъ король,-- удалось вамъ четверымъ въ два дня обработать семерыхъ гвардейцевъ сто высокопреосвященства? Это ужъ слишкомъ, господа, слишкомъ! Если такъ все пойдетъ, его высокопреосвященство принужденъ будетъ черезъ каждыя три недѣли пополнять свою роту, а я вынужденъ буду примѣнять мои указы со всей строгостью законовъ. Если бъ случайно одного -- я ничего бы не сказалъ; но въ два дня -- семерыхъ, повторяю, это ужъ слишкомъ, слишкомъ много.

 -- Потому-то, государь, они, опечаленные, съ раскаяніемъ явились просить прощенія у вашего величества.

 -- Опечаленные и съ раскаяніемъ! Гм!.. сказалъ король,-- я нисколько не довѣряю ихъ лицемѣрной наружности, а въ особенности... я вижу тамъ, между ними, какого-то гасконца. Подите-ка сюда, молодой человѣкъ!

 Д'Артаньянъ, который понялъ, что эта любезность относилась къ нему, приблизился съ самымъ унылымъ видомъ.

 -- Что-жъ вы говорили мнѣ, что это молодой человѣкъ?-- это ребенокъ, де-Тревиль, настоящій ребенокъ! И это онъ нанесъ такой жестокій ударъ шпагой Жюссаку!

 -- И два прекрасныхъ удара Бернажу.

 -- Въ самомъ дѣлѣ!

 -- Не считая еще того, сказалъ Атосъ,-- что если бы онъ не освободилъ меня изъ рукъ Бикара, то, очень вѣроятно, я не имѣлъ бы чести въ настоящую минуту явиться съ почтительнымъ поклономъ передъ вашимъ величествомъ.

 -- Но въ такомъ случаѣ вашъ беарнецъ, де-Тревиль настоящій демонъ, чортъ возьми!-- какъ сказалъ бы мой отецъ. При такомъ занятіи, должно быть, страшно рвутся камзолы и безпрестанно ломаются шпаги. Потому-то гасконцы всегда и бѣдны, не правда-ли?

 -- Государь, я долженъ сказать, что въ ихъ горахъ еще не открыто золотыхъ рудниковъ, хотя Господь долженъ бы былъ сотворить для нихъ это чудо въ награду за то усердіе, съ какимъ они поддерживали короля, вашего отца.

 -- Вы хотите, другими словами, сказать, что именно гасконцы сдѣлали меня королемъ, не такъ-ли, Тревиль, потому что я сынъ своего отца? Ну, что-жъ! въ добрый часъ, я не говорю нѣтъ. Ла-Шене, посмотрите, не найдетели вы, пошаривъ въ моихъ карманахъ, сорока пистолей, и если найдете, принесите ихъ мнѣ. А теперь, молодой человѣкъ, разскажите-ка мнѣ, положа руку на сердце, какъ все это случилось.

 Д'Артаньянъ передалъ вчерашнее приключеніе со всѣми подробностями: какъ онъ не могъ спать отъ испытанной имъ радости, что увидитъ короля, и пришелъ къ своимъ товарищамъ тремя часами ранѣе назначенной аудіенціи; какъ они всѣ вмѣстѣ отправились въ игорный домъ и какъ онъ испугался, чтобы мячъ не попалъ ему прямо въ лицо и за это былъ осмѣянъ Вернажу, который едва не поплатился жизнью за свою насмѣшку, а де-ля-Тремулль, рѣшительно ни въ чемъ тутъ неповинный,-- своимъ отелемъ.


Еще от автора Александр Дюма
Королева Марго

Роман французского классика Александра Дюма-отца «Королева Марго» открывает знаменитую трилогию об эпохе Генриха III и Генриха IV Наваррского, которую продолжают «Графиня де Монсоро» и «Сорок пять». События романа приходятся на период религиозных войн между католиками и гугенотами. Первые шаги к трону молодого принца Генриха Наваррского, противостояние его юной супруги Марго, женщины со своеобразным характером и удивительной судьбой, и коварной интриганки – французской королевы Екатерины Медичи, придворная жизнь с ее заговорами и тайнами, кровавые события Варфоломеевской ночи – вот что составляет канву этой увлекательной книги.


Две Дианы

В романе знаменитого французского писателя Александра Дюма «Две Дианы» присутствуют все компоненты, способные привлечь к нему внимание читателя. Здесь есть зловещие тайны и невинная героиня – жертва коварных интриг, есть дуэт злодеев – Диана де Пуатье и коннетабль Монморанси, есть, наконец, благородный герцог де Гиз. А красочно воссозданная историческая канва, на фоне которой происходит действие романа, добавляет к его достоинствам новые грани.


Робин Гуд

Роман Дюма «Робин Гуд» — это детище его фантазии, порожденное английскими народными балладами, а не историческими сочинениями. Робин Гуд — персонаж легенды, а не истории.


Граф Монте-Кристо

Сюжет «Графа Монте-Кристо» был почерпнут Александром Дюма из архивов парижской полиции. Подлинная жизнь Франсуа Пико под пером блестящего мастера историко-приключенческого жанра превратилась в захватывающую историю об Эдмоне Дантесе, узнике замка Иф. Совершив дерзкий побег, он возвращается в родной город, чтобы свершить правосудие – отомстить тем, кто разрушил его жизнь.Толстый роман, не отпускающий до последней страницы, «Граф Монте-Кристо» – классика, которую действительно перечитывают.


Сорок пять

Роман является завершающей частью трилогии, в которой рисуется история борьбы Генриха Наваррского за французский престол.


Черный тюльпан

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Полёт фантазии, фантазии в полёте

Рассказы в предлагаемом вниманию читателя сборнике освещают весьма актуальную сегодня тему межкультурной коммуникации в самых разных её аспектах: от особенностей любовно-романтических отношений между представителями различных культур до личных впечатлений автора от зарубежных встреч и поездок. А поскольку большинство текстов написано во время многочисленных и иногда весьма продолжительных перелётов автора, сборник так и называется «Полёт фантазии, фантазии в полёте».


О горах да около

Побывав в горах однажды, вы или безнадёжно заболеете ими, или навсегда останетесь к ним равнодушны. После первого знакомства с ними у автора появились симптомы горного синдрома, которые быстро развились и надолго закрепились. В итоге эмоции, пережитые в горах Испании, Греции, Швеции, России, и мысли, возникшие после походов, легли на бумагу, а чуть позже стали частью этого сборника очерков.


Он увидел

Спасение духовности в человеке и обществе, сохранение нравственной памяти народа, без которой не может быть национального и просто человеческого достоинства, — главная идея романа уральской писательницы.


«Годзилла»

Перед вами грустная, а порой, даже ужасающая история воспоминаний автора о реалиях белоруской армии, в которой ему «посчастливилось» побывать. Сюжет представлен в виде коротких, отрывистых заметок, охватывающих год службы в рядах вооружённых сил Республики Беларусь. Драма о переживаниях, раздумьях и злоключениях человека, оказавшегося в агрессивно-экстремальной среде.


Меланхолия одного молодого человека

Эта повесть или рассказ, или монолог — называйте, как хотите — не из тех, что дружелюбна к читателю. Она не отворит мягко ворота, окунув вас в пучины некой истории. Она, скорее, грубо толкнет вас в озеро и будет наблюдать, как вы плещетесь в попытках спастись. Перед глазами — пузырьки воздуха, что вы выдыхаете, принимая в легкие все новые и новые порции воды, увлекающей на дно…


Красное внутри

Футуристические рассказы. «Безголосые» — оцифровка сознания. «Showmylife» — симулятор жизни. «Рубашка» — будущее одежды. «Красное внутри» — половой каннибализм. «Кабульский отель» — трехдневное путешествие непутевого фотографа в Кабул.