Три города на севере Африки - [17]

Позже мне довелось прочитать о впечатлении, произведенном Ватной на известного русского путешественника Петра Чихачева, побывавшего в этих местах весной 1878 года: «В Батну мы прибыли… гонимые дикими порывами ветра, преследовавшего нас в течение всего пути. Батна, появившаяся перед нашими глазами, представляла собой унылую деревню, расположенную среди пустыни. Ее широкие пустынные улицы скорее ловили солнечные лучи, чем избегали их. Светило, столь жгучее в это время года на юге, не смогло даже оживить растительность»[7].

Батна расположена в восточной части Алжира. До ближайшего средиземноморского порта Скикды — четыре часа езды на автобусе. Удалена Батна и от Сахары. Она лежит в северной части массива Аурес на высоте 1051 метра над уровнем моря. С северо-востока город окаймлен горами. Прямо от его окраины начинается длинная широкая равнина, уходящая в сторону Туниса. Вдали высятся покрытые снегом вершины, где-то там за ними — самая высокая в Алжире гора Джебель-Шелия (2328 метров). С восточной стороны равнины, на расстоянии десятка километров от города, в нее врезается невысокий хребет, за которым лежат развалины римского города Тимгада.

Горы покрыты лесом, не слишком густым, кое-где видны голые участки. Растут низкие кривые сосны, хвойный кустарник. В годы освободительного движения в области Аурес скрывались от колонизаторов алжирские партизаны — муджахиды.

История Батны коротка, но богата событиями. Город был построен французами на месте захваченного ими в 1844 году берберского селения. Сначала возник укрепленный лагерь, служивший захватчикам форпостом на пути в Сахару. Лагерь постепенно обрастал домами, в которых селились прибывавшие из Франции иммигранты. Первое название города Нувель Ламбез (Новый Ламбез) — в отличие от старого поселения того же названия, расположенного в 11 километрах от Батны. Свое нынешнее имя Батна получила в 1849 году.

В 1871 году город был практически разрушен во время восстания местного населения против французского владычества. Восстание подавили, а Батна приобрела славу одного из самых непокорных городов Алжира.

Вдоль дороги, на вершинах окрестных гор круглые сутки дежурили французские солдаты. Сторожевые посты располагались таким образом, что с любого из них были видны два соседних укрепления. Если где-нибудь начинались волнения, то на постах разводили костры, и огненная «телеграмма» летела по небу, предупреждая солдат и местных колонистов о грозившей им опасности. Два таких поста поднимались при въезде и выезде из Батны, вдоль дороги, шедшей от побережья в Сахару. Развалины одного из них заметны и поныне.

В 1912 году среди алжирского населения Батны наблюдалось массовое недовольство мобилизацией мусульман на французскую военную службу. Из 141 призывника на сборный пункт явилось только пятеро. Спустя четыре года, в сентябре 1916-го, жители Батны выступили против декрета о принудительном наборе рабочих для оборонной промышленности Франции, был убит супрефект Батны. В 1915–1917 годах в окрестностях Батны действовали отряды повстанцев.

Неспокойно жилось колонизаторам в Ауресе. Не случайно провинциальная Батна стала первым городом, услышавшим в ноябре 1954 года выстрелы освободительной революции, завершившейся спустя восемь лет победой алжирского народа. В память о ее начале стоит здесь скромный памятник из бетона — символизирующая победу большая буква V.

Хотя население Батны уже давно превышает 100 тысяч[8], даже по местным масштабам она не считается крупным городом. Живут в ней арабы, издавна селившиеся здесь кабилы и шавийя — два берберских народа, имеющих свой собственный язык и культуру. Шавийя практически двуязычны — арабский для них давно стал вторым родным языком.

Знакомство с Ватной, начавшееся с ее вокзала, продолжилось, когда за нами приехала машина и мы отправились через весь город к месту, где предстояло прожить два года.

От вокзала до центра ехать минут пять. Узкие прямые улицы делят центр на квадраты. По их периметру стоят двух- и трехэтажные дома, большинство которых сохранилось еще с колониальных времен. Некоторые из них покрыты потемневшей красной черепицей. У других крыши глиняные и плоские, на них сушились, надуваясь под ветром точно паруса, широкие белые простыни. Многие дома остались недостроенными: над первым или вторым этажом торчали толстые железные прутья. Сыновья хозяина дома, повзрослев и обзаведясь семьями, не уходят куда-то в поисках жилья, а просто надстраивают этаж или другой над старой квартирой.

Батна меняла свой облик. Возводились не просто дома — целые улицы, районы. Создан университетский городок, здания которого немного напоминают крепостные сооружения. На западной окраине вырос поселок из аккуратных одноэтажных домиков под красными крышами. В южной части соорудили уютный микрорайон, каждый дом которого, отгороженный от внешнего мира белой высокой стеной, напоминает крепость. В таких домах прохладно летом. Увы, прохладно в них было и зимой. Проблема надежного отопления в африканском градостроительстве пока не решена. В зимние месяцы пол устилают овечьими шкурами или толстыми верблюжьими одеялами. Новые дома поднялись и вдоль самой широкой городской улицы — Бульвара аллей, — названной так потому, что ее разделяли два ряда густых темно-зеленых деревьев.