«Так, Дейвон, успокойся, — снова сказала она себе. — Ты измотана, устала, ты предпочла бы сейчас оказаться посреди пустыни Калахари вместо этой свадьбы, вот твое воображение и разыгралось сверх меры. Этот человек тебя потряс? Брось, какая ерунда! Да, конечно, в его лице нет сладкой красивости, а есть скрытая хищная угроза, но какая тебе разница?»
В одном Дейвон уже не сомневалась. Мужчина, стоящий перед ней, и есть тот самый пресловутый Джаред Холт. Теперь Дейвон начала понимать страх своей матери перед ним.
— А вы кто такой? — спокойно поинтересовалась она.
Словно не услышав ее вопроса, глубоким бархатным баритоном он проговорил:
— Я надеялся, что вы не приедете вовсе. Таким образом эта нелепая свадьба могла бы быть по крайней мере отложена.
— Какая жалость, — ответила Дейвон. — Я все-таки здесь. — Внутренне гордясь спокойствием своего тона, она предпочла удержать при себе сообщение, что для нее эта свадьба точно так же нелепа. — Полагаю, вы Джаред Холт?
Он только кивнул, даже не удосужившись подать ей руку.
— Признаться, вы оказались совсем не той, что я ожидал увидеть. Ваша мать только и говорила все время о том, как вы хороши собой.
— Господи, — возмутилась Дейвон, — вы ведь и в самом деле не хотите, чтобы мы с матерью вошли в вашу семью, не так ли?
— Вы абсолютно правильно меня поняли.
— Точно так же и я не хочу видеть вас с вашим отцом в нашей семье!
Его подбородок затвердел. Очень волевой подбородок, между прочим.
— Почему же вы тогда не опоздали на самолет из Йемена, мисс Фрейзер? Полагаю, ваша матушка не согласилась бы начать церемонию без вас. Таким образом вы могли бы решить эту проблему. Хотя бы временно.
— К сожалению, — ледяным тоном вежливо ответила Дейвон, — я не играю в жизни своей матери столь определяющую роль. В любом случае она давно уже вышла из несамостоятельного возраста. Как и ваш отец.
— Показываете коготки, да? Любопытно. Однако они ничуть не подходят к вашему наряду. — Он снова прошелся оценивающим взглядом по ее пыльному и помятому костюму и выбившейся блузке.
— Мистер Холт, последние четыре дня я провела на переговорах с очень влиятельными людьми, живущими в стране, где женская мода сильно отличается от нашей. Мой самолет вылетел из Йемена с опозданием, поэтому я не успела на пересадку в Гамбурге, в аэропорту Хитроу меня встретила невообразимая толчея, а в Торонто я едва разобралась в страшной путанице с багажом. Умалчиваю о пробках на выезде из города. Я устала так, что с ног валюсь, и готова кусаться. Поэтому не могли бы вы наконец сказать, где моя комната, чтобы я могла переодеться?
— Готовы кусаться? — усмехнувшись, повторил он. — Поаккуратней с выражениями... однако как это по-женски!
— Обобщения — признак ленивого ума, — вежливо сообщила Дейвон. — А вот слова, которыми я могла бы описать вас, не входят в лексикон порядочных девушек, разговаривающих с незнакомцами. Где же моя комната, мистер Холт?
— Значит, я был прав — за вашим скромным обличьем скрывается нечто гораздо большее, чем просто желание кусаться... впрочем, я все же не могу понять, почему вы против брака вашей матери с богатым человеком. Вам это сулит немалые выгоды.
«Только не поддавайся на провокации, — сказала себе Дейвон, стискивая зубы. — Джаред Холт будет в восторге, если ты завизжишь и фурией вцепишься ему в физиономию на десятой минуте своего пребывания у порога дома его отца». Поэтому она только холодно сказала:
— Моя мать была замужем за человеком гораздо более богатым, нежели ваш отец... Не понимаю, почему она решила согласиться на меньшее. — Она вопросительно приподняла бровь. — Конечно, может быть, отец намного приятнее своего сына?
— Когда нужно, я бываю вполне приятным человеком, к вашему сведению. И, между прочим, я терпеть не могу разговаривать с людьми в темных очках. — Дейвон не успела отстраниться, как Джаред молниеносным движением руки сдернул очки с ее носа. На мгновение в его лице что-то словно изменилось, в глазах промелькнуло изумление, но спустя секунду все встало на свои места, и Дейвон могла только спрашивать себя — не померещилось ли ей все это?
Он коротко бросил:
— Я покажу вам вашу комнату. Комната вашей матери рядом. После церемонии она, конечно, переселится на половину моего отца.
Дейвон с самой невинной улыбкой спросила:
— Судя по всему, вас задевает, что ваш отец все еще ведет половую жизнь?
— Меня не интересует, с кем он спит. Меня волнует, на ком он женится.
— Надо же, — у Дейвон вырвался короткий смешок. — Почему меня это удивляет?
— Давайте сразу проясним обстановку, — со сдержанной яростью предложил Джаред Холт. Дейвон с трудом поборола желание отступить на шаг. — И можете передать это своей матери. Я не позволю ей втянуть отца в тяжбу по разделу имущества, когда придет время неизбежного развода. Вы поняли это? Или мне повторить?
К дьяволу все ее благие намерения и хорошее воспитание! Не для того она пролетела и проехала несколько тысяч миль, чтобы получить здесь ушат грязи на голову.
— Знаете что? — выпалила Дейвон. — За последние восемь лет мне пришлось побывать в сорока или пятидесяти странах, и ни в одной из них — слышите! — ни в одной я не встречала человека до такой степени грубого и невоспитанного. Вам первый приз, мистер Холт! Поздравляю!
