Трезвый расчет - [27]

Близилась гроза. Дик чувствовал ее приближение и томился в ожидании. Может быть, буря сможет освежить его пылающую голову!

Никогда в жизни Дик Аллен не был до такой степени пленен и околдован женщиной. Это чувство было новым и пугающим для него, человека достаточно взрослого и опытного в любовных делах, каким он себя считал. Кроме того, он ведь практически преступник, безжалостный и хладнокровный, и на всем белом свете ему нет дела ни до кого, кроме Рокко да собственной семьи! Женщины? Да, они привлекали его, он любил женщин, мог восхищаться ими, даже не затаскивая при этом в постель, однако истинная страсть никогда не трогала его сердце и не заставляла кровь быстрее бежать по жилам. Он считал, что любовный акт есть вещь обычная и необходимая, как, скажем, ежедневная еда, но ведь никто не испытывает любви к свиному окороку или мясному пудингу? Коль скоро Бог создал мужчин и женщин и велел им любить друг друга, в этом нет ничего странного или необъяснимого…

Не было. Теперь Дик не понимал ничего.

В ушах звенела кровь, грозную и прекрасную песню пела она, и песня эта была внове для молодого человека. Песня страсти и любви, песня жара плоти и огня души, песня древняя и вечная, как сама земля.

Он слышал от своих товарищей и знакомых о любовных муках и никогда не принимал этого всерьез. Более того, он весело смеялся и втайне благодарил Бога за то, что лишен этих пыток, за то, что любовь не может ранить его сердце – ведь оно так хорошо защищено от любовных стрел.

Каким же он был глупцом! Крепости и бастионы пали, высокомерная насмешка улетучилась, и Дик стоял один на один с предвечной и грозной силой любви. Как мало он понимал!

Любви вовсе не понадобилось проникать обманом в его сердце – она просто обрушилась на него, подобно первому весеннему ливню, смыла всю шелуху и оставила Дика Аллена голым и беззащитным. Он сам загнал себя в ловушку – своим высокомерием, гордостью, пренебрежением и самоуверенностью, а вот теперь не знал, что ему делать.

Нет, знал, конечно. Можно бежать, бежать немедленно, оставить Джилл и Дину, тихо разбудить Рокко и улизнуть под покровом ночи, куда-нибудь очень далеко, где никто их не найдет. Юнис приглядит за девушками и отправит Джилл под надежной охраной к Уилбери, а через месяц-другой Джейк отвезет сестру в Уэльс, как они и собирались…

О да, это было бы замечательно – сбежать и тем самым избавить себя от неминуемых мук разочарования, ведь у них с Джилл ничего не может получиться, никогда и ни за что. Знатная наследница богатого и древнего рода – и авантюрист, едва не ставший настоящим преступником, бродяга, хулиган…

Возможно, и даже скорее всего, она увлечена им, ибо Дик был достаточно опытен в общении с прекрасным полом, чтобы распознать плотское влечение, но Джилл Уилбери не позволит себе совершить нечто недостойное, не даст чувствам одержать верх над разумом. Дик с неожиданным презрением вспомнил прочих своих женщин. Как легко они соглашались на все! Возможно, именно поэтому сейчас он не мог даже вспомнить их лиц, не говоря уж об именах.

Джилл была другой. И Дик со всей своей силой, ловкостью, умом, красотой и обаянием ничего не мог поделать с этим. В любом случае придет время – после Уэльса, Сайруса Берка, после встречи с Джейком, – когда они с Джилл Уилбери расстанутся навсегда.

Если он уйдет сейчас, боль будет слабее.

Он не мог уйти.

Впервые в жизни он не мог уйти, не мог удрать. Потому что даже на миг не мог расстаться с Джилл Уилбери. Сама мысль об этом была нестерпимой и жгла его душу каленым железом. Дику Аллену было не впервой убегать из родного дома, но любовь стала неодолимой преградой на его пути, и он тонул, сгорая в ее лучах, погибал от страсти, и погибать ему было сладко!

Джилл была нужна ему, как воздух, как вода, как солнце и луна, но и он был нужен ей, только она этого еще не понимала, наверное…

Джилл в комнате вдруг бросила гребень, обеими руками подхватила золотые косы и стала наклонять голову так и этак, пристально рассматривая себя в зеркале. Дик, зная женщин, прекрасно понял, о чем она сейчас думает.

Потом она оставила волосы в покое и спрятала лицо в ладонях. Судя по всему, она нашла ответ, который искала в зеркале. Дик едва не взвыл от отчаяния и невозможности вмешаться.

Он привык брать, а не отдавать, ибо его женщины сами предлагали ему свои дары. Однако в этот миг Дику хотелось самому сделать подарок – Джилл. Если бы он только мог! Он сделал бы его, не задумываясь и не требуя от нее ничего взамен. Он должен, обязан сказать ей, прежде чем они расстанутся навсегда, что она красавица, что она богиня и королева в одном лице, по крайней мере, в глазах одного мужчины – Дика Аллена!

Возможно, это и не очень много, возможно, это не так уж и утешит ее, но он должен попытаться.

Еще более сильный порыв ветра ворвался в комнату и задул свечи. Джилл подняла голову и взглянула в сторону балкона, не видя, впрочем, Дика – он стоял в густой тени. Затем поднялась и пошла к открытой двери. В этот момент Дик шагнул из тени.

Джилл в изумлении остановилась, а затем торопливо вскинула руку к вороту слишком открытого пеньюара, в смущении пытаясь прикрыть шею и плечи.