Тревожное счастье - [20]
— Сколько раз я тебя здесь встречала и провожала! Одни только встречи и расставания. Хотя бы месяц пожили вместе!
В голосе Саши прозвучали упрек и жалоба.
— Дурень я, что поехал после болезни на работу. На полтора месяца полетел в такую даль.
— Я же тебе говорила. Ты упрямый.
— Разве я не хотел остаться, Сашок! — Он взял ее за локоть, прижался щекой к ее плечу. — Я боялся, что будут неприятности.
Саша вздохнула.
— Я и до сих пор не отнесла в сельсовет трех рублей.
Воспоминание о том, как они недавно пошли в сельсовет записываться и как у них не оказалось трех рублей, чтобы заплатить за регистрацию, обычно вызывало у них смех. Но теперь и эта история показалась Петру грустной: у него вообще нет денег. Он все еще по-студенчески беден, и Саша дала ему денег на дорогу. Чтоб отвлечься от неприятных мыслей, он, смеясь, сказал:
— Когда я сообщил дома, что женился, мой батька кричал: «Только дурни женятся перед армией!» Им трудно понять. Они никогда не поймут, что у нас иначе и быть не могло. Правда, Сашок?
— Я своим и теперь не призналась.
— Ты напишешь им.
— Кому? Отцу и мачехе?
— Сестрам. И моим напиши.
— А что написать?
— Мать очень просила. Ты пойми… — Ему казалось, что она не хочет писать.
— Хорошо, напишу, сегодня же напишу, — успокоила его Саша.
Они замолчали. Над ними послышался жалобный крик. Они остановились, подняли головы и в чистой лазури неба увидели журавлей. Ровный клин их удалялся на юг. Они крикнули только раз, но так жалобно и протяжно, словно прощались с чем-то очень родным и близким. Саша долгим взглядом проводила их. Петро видел, как по ее щекам катились крупные слезы. Он осторожно ее окликнул. Она закрыла лицо ладонями, а когда отняла руки, глаза ее были сухие.
— А все же это очень тяжело. Боже мой! Сколько ждать!.. Родится и вырастет дитя… А тебя не будет.
— Саша, славная моя, хорошая. Я же приеду в отпуск. Я буду стараться, буду просить. Ты не волнуйся. — Петро почувствовал, что все его утешения наивны, но других слов не находил.
— Ну ладно, пойдем. Хорошо, если удастся сесть в машину.
Они вышли на дорогу, обсаженную молодыми березками, кленами и тополями. Здесь деревья были уже голые, и лишь кое-где на них трепетали одинокие листочки, и от этого дорога казалась еще более пустынной и сиротливой.
— Может, вернешься, Сашок? — несмело предложил Петро. — Тебе трудно…
— Мне? А тебе? Нет, я пройду еще. Если б я могла вот так идти с тобой все время, всю жизнь!
— Я буду чувствовать тебя всегда рядом. Вот так! — он обнял ее за плечи, прижал к себе, и так они шли по дороге, разбитой и пыльной даже осенью.
— Мне кажется, что я не дождусь той поры, когда мы будем вместе. И не надо будет никуда тебя провожать. Мне даже не верится, что есть такие счастливые люди, которые живут все время вместе.
— Будет и у нас такое счастье.
— А если…
— Что? — насторожился Петро.
— Ничего. Я не хочу об этом говорить. Ты знаешь, о чем я думаю. О большом несчастье для всех… Ты будешь писать мне часто-часто, правда?
— Каждый день, Сашок! Каждый день! — Он тогда не знал, как нелегко будет ему выполнять это обещание.
Поднималось солнце. В воздухе поплыла паутина.
— Почему это называется «бабьим летом»? Это несправедливо. Я так люблю эту пору!.. В лесу теперь красиво. Скучно без леса. Меня так и тянет за Днепр. Завтра пойду и буду целый день ходить одна.
— Зачем?
— Мне так хочется. Я буду вспоминать тебя. Я буду звать тебя. Ты услышишь меня?
— Саша, не надо, — попросил он, чувствуя, как горький ком подкатывает к горлу.
Они вышли на пригорок, с которого была хорошо видна и деревня, хотя они отошли от нее километров на восемь, и далекие дымы Речицы, и близкий Днепр с широкой луговой поймой, уставленной стогами.
Саша остановилась.
— Когда ты будешь ехать в отпуск, ты напиши мне. Я встречу тебя тут. А теперь я вернусь.
Она поставила на землю портфель и подняла руки, словно намереваясь поправить волосы. Петро обнял ее, прижал к себе.
Долго стояли они так, чувствуя удары сердец друг друга. Ничего не говорили — все было сказано. Теперь им хотелось просто лишнюю минуту побыть вместе и навсегда сохранить в памяти тепло этой последней минуты.
Потом Саша освободилась из объятий, сжала обеими руками его голову и поцеловала в губы, лоб, глаза. И, ничего не сказав, легко оттолкнула его, повернулась и быстро пошла назад.
Петро минуту стоял ошеломленный, потом позвал:
— Саша! — и сделал несколько неуверенных шагов вслед за ней. Она пошла быстрее. — Саша! — позвал он громче и остановился. Ему стало горько и обидно, что она не оглядывается.
Он не подумал о том, что Саша плачет и не хочет, чтоб он видел ее слезы и волновался. Но и она не догадалась, какую боль причиняет ему, уходя вот так.
«Неужели тебе не жаль, что ты так легко простилась и не хочешь оглянуться? Саша! Посмотри!» — мысленно кричал он.
Наконец она повернулась и помахала ему рукой. И тут он скорее догадался, чем увидел, что она плачет, и необыкновенным теплом и жалостью наполнилось его сердце…
— Саша, моя любимая, славная. Не плачь. Я скоро приеду. Разве мало людей расстается со своими женами? Не плачь, — шептал он, но ему самому хотелось плакать.
Иван Шамякин — один из наиболее читаемых белорусских писателей, и не только в республике, но и далеко за ее пределами. Каждое издание его произведений, молниеносно исчезающее из книжных магазинов, — практическое подтверждение этой, уже установившейся популярности. Шамякин привлекает аудиторию самого разного возраста, мироощущения, вкуса. Видимо, что-то есть в его творчестве, близкое и необходимое не отдельным личностям, или определенным общественным слоям: рабочим, интеллигенции и т. д., а человеческому множеству.
Роман «В добрый час» посвящен возрождению разоренной фашистскими оккупантами колхозной деревни. Действие романа происходит в первые послевоенные годы. Автор остро ставит вопрос о колхозных кадрах, о стиле партийного руководства, о социалистическом отношении к труду, показывая, как от личных качеств руководителей часто зависит решение практических вопросов хозяйственного строительства. Немалое место занимают в романе проблемы любви и дружбы.
«Торговка и поэт… Противоположные миры. Если бы не война, разрушившая границы между устойчивыми уровнями жизни, смешавшая все ее сферы, скорее всего, они, Ольга и Саша, никогда бы не встретились под одной крышей. Но в нарушении привычного течения жизни — логика войны.Повесть исследует еще не тронутые литературой жизненные слои. Заслуга И. Шамякина прежде всего в том, что на этот раз он выбрал в главные герои произведения о войне не просто обыкновенного, рядового человека, как делал раньше, а женщину из самых низших и духовно отсталых слоев населения…»(В.
В романе «Криницы» действие происходит в одном из районов Полесья после сентябрьского Пленума ЦК КПСС. Автор повествует о том, как живут и трудятся передовые люди колхозной деревни, как они участвуют в перестройке сельского хозяйства на основе исторических решений партии.
… Видывал Антонюк организованные охоты, в которых загодя расписывался каждый выстрел — где, когда, с какого расстояния — и зверя чуть ли не привязывали. Потому подумал, что многие из тех охот, в организации которых и он иной раз участвовал, были, мягко говоря, бездарны по сравнению с этой. Там все было белыми нитками шито, и сами организаторы потом рассказывали об этом анекдоты. Об этой же охоте анекдотов, пожалуй, не расскажешь…
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В третий том вошли произведения, написанные в 1927–1936 гг.: «Живая вода», «Старый полоз», «Верховод», «Гриф и Граф», «Мелкий собственник», «Сливы, вишни, черешни» и др.Художник П. Пинкисевич.http://ruslit.traumlibrary.net.
Поэт Константин Ваншенкин хорошо знаком читателю. Как прозаик Ваншенкин еще мало известен. «Большие пожары» — его первое крупное прозаическое произведение. В этой книге, как всегда, автор пишет о том, что ему близко и дорого, о тех, с кем он шагал в солдатской шинели по поенным дорогам. Герои книги — бывшие парашютисты-десантники, работающие в тайге на тушении лесных пожаров. И хотя люди эти очень разные и у каждого из них своя судьба, свои воспоминания, свои мечты, свой духовный мир, их объединяет чувство ответственности перед будущим, чувство гражданского и товарищеского долга.
Перед вами — первое собрание сочинений Андрея Платонова, в которое включены все известные на сегодняшний день произведения классика русской литературы XX века.В эту книгу вошла проза военных лет, в том числе рассказы «Афродита», «Возвращение», «Взыскание погибших», «Оборона Семидворья», «Одухотворенные люди».К сожалению, в файле отсутствует часть произведений.http://ruslit.traumlibrary.net.
Лев Аркадьевич Экономов родился в 1925 году. Рос и учился в Ярославле.В 1942 году ушел добровольцем в Советскую Армию, участвовал в Отечественной войне.Был сначала авиационным механиком в штурмовом полку, потом воздушным стрелком.В 1952 году окончил литературный факультет Ярославского педагогического института.После демобилизации в 1950 году начал работать в областных газетах «Северный рабочий», «Юность», а потом в Москве в газете «Советский спорт».Писал очерки, корреспонденции, рассказы. В газете «Советская авиация» была опубликована повесть Л.
… Шофёр рассказывал всякие страшные истории, связанные с гололедицей, и обещал показать место, где утром того дня перевернулась в кювет полуторка. Но оказалось, что тормоза нашей «Победы» работают плохо, и притормозить у места утренней аварии шофёру не удалось.— Ничего, — успокоил он нас, со скоростью в шестьдесят километров выходя на очередной вираж. — Без тормозов в гололедицу даже лучше. Газком оно безопасней работать. От тормозов и все неприятности. Тормознёшь, занесёт и…— Высечь бы тебя, — мечтательно сказал мой попутчик…