Тревоги пути - [41]

— Дурацкий лес, даже не согреться тут, — уныло передернул он плечами, от озноба.

Кейт задумалась, раз это с ней сейчас происходит, то, стало быть, неспроста.

— Что же вы, от меня сейчас-то хотите? — устало спросила она.

— Мы тут застряли, — уныло пожаловался младший.

— Где застряли? — не поняла девушка.

— Между мирами, то есть здесь.

— А мне то что? Я вас оживить не могу.

— Это верно. Но можешь помочь нам, а соответственно и себе.

Кейт подозрительно прищурилась.

— Что вы хотите этим сказать?

— Мы не зря все здесь собрались. Мы должны договориться.

— Договориться!? – возмутилась Кейт, — Вы хотите сказать, что если я не выполню ваших условий, то я никогда не попаду в свой мир и останусь тут, с вами?

«Это похоже на бред сумасшедшего», пронеслось у нее в голове. «Мало того, что это белый лес, так еще пару воскресших покойников, свалились ей на голову и просят о чем-то договориться».

— Мы сами незнаем, — уныло пояснил Петер, — Нам сказали договориться, а как не уточнили.

— Кто вам сказал? Где? – совсем запуталась Кейт.

Родственники переглянулись и одновременно пожали плечами.

— Марра, — уныло ответил за всех старший, — Она сказала, что если мы договоримся, то даст нам второй шанс. А если нет, то в гадость какую-нибудь превратит.

Тут Кейт не выдержала и расхохоталась, сначала весело, а потом напускная веселость перешла в легкую истерику, сменившись, как водится у девушек слезами.

Двое сидели молча и ждали, пока она успокоится, ковыряясь прутиками в мертвом огне.

— Да если хотите знать, я не хотела вас убивать. Это вы, не оставили мне выбора! – обиженно выкрикнула она.

— Ты могла бы просто удрать, — буркнул Петер. Мы не стали бы преследовать.

— Откуда вы знаете? — срывающимся голосом гнусавила Кейт.

Петер еще больше понурился.

— Наверное.

— Вот, то-то и оно!

Поняв, наконец, что надо делать, родственнички одновременно вскочили с насиженного места и бухнувшись ей в ноги, на два голоса заголосили.

— Прости нас! – басил старший.

— Мы больше так не будем! Мы все поняли! — придерживая голову за ухо, что бы не потерялась, неловко уткнулся ей в ботинок младший.

— Помилуй!

— Пощади!

Кейт не могла больше сдерживаться и уткнувшись в колени дала волю настоящим слезам. Словно за все эти годы, сейчас выплескивался весь ее страх, отчаянье и как не странно, стыд за содеянное. А ведь действительно, она могла убежать. Сколько бессонных ночей и тяжелых дней она провела в мыслях о том, правильно ли поступила. На тот момент, ей казалось, что да, правильно. Но проходило время и новые сомнения глодали душу. А что было бы если…? Этот страшный вопрос терзал не хуже железных кандалов, что растирали ее ноги в той телеге. Но, увы, содеянного не воротишь.

— И вы простите, — шепнула она не отнимая головы от ладоней. Вновь залившись горючими слезами.

Да, пусть сейчас она кажется себе слабохарактерной и глупой, (Это-ж надо, у насильников прощения просить!), но это слово ей очень давно хотелось произнести, и она это сделала.

— Ну, что же вы… – Кейт отняла голову от ладоней и огляделась. Она сидела одна на поваленном дереве, и ее окружали только лишь высокие заросли белых папоротников. Ни огня, не мужчин словно никогда и не было.

Она хотела сказать «Ну, что же вы молчите?» Но было уже некому.

Еще пару раз всхлипнув, она утерлась рукавом и уже собиралась подняться, как увидела в трухлявой траве свой медальон. Тот самый, что Харл забрал у нее в первый день ее пленения. Ведь, когда Мэйтон поджег там все, она так и не забрала его.

Тряскими от волнения руками она подняла его с земли. Как он оказался тут? Неужели, ей все это не причудилось?

Кейт открыла овальную серебряную крышечку, украшенную изящной вязью из трав, так любимой у эльфов. Внутри оказался засушенный четырехлистный клевер.

Из глаз опять потекли слезы. Это все, что досталось ей от отца с матерью.

Она поцеловала его и закрыв, повесила на шею.

«Спасибо!», шепнула она небесам.

Немного отдышавшись, она снова двинулась в путь, выйдя на давешнюю узкую тропу.

Через десяток аров, белые деревья впереди подернулись мутной дымкой, и стали расплываться, дрожа и тая, словно в жарком мареве, медленно превращаясь в зеленые. Она вновь очутилась в обычном зеленом лесу, а в пяти шагах от нее удивленно топтался и осматривался эльф.

— Мэйтон! – Кейт кинулась к нему на шею и чуть не придушила в объятьях.

— Я тоже рад тебя видеть, — сдавленным голосом просипел, он пытаясь отдалиться, оберегая раненую руку, — А подруга твоя где?

Кейт, наконец сползла с него.

— Не знаю, она пропала, также, как и ты, — уже не так радостно ответила она.

— Значит, будем ждать ее тут.

— Что с тобой? – спросила она, видя, что он схватился за плечо.

—Так, царапина, но шить придется, — скривился он, усаживаясь на свой рюкзак.

— Знаю я твои царапины, — бубнила Кейт уже вовсю роясь в сумке и доставая иглу с ниткой, и коробку с эликсирами.

— Кто тебя так?

— Потом. Сначала зашей, — буркнул он.

Ему надо было подумать над тем, что и как ей рассказать.

Спустя время, когда рана была зашита и должным образом перевязана, он освободившись от чрезмерной опеки Кейт, прошел несколько шагов вперед. Огляделся вокруг, поводя в воздухе руками и в нескольких пядях от себя обнаружил границу, отделяющую два мира. Кейт охнула, потому что рука Мэйтона пропала в воздухе, словно растворилась.