Треугольник короля - [22]

Из оцепенения его вывел яростный выкрик, доносившийся с другой стороны дороги, оставшейся за спиной историка. Вытерев нос ладонью, он бросился к дороге и, припав к снегу у самого её края, увидел неподалёку чёрный внедорожник. Из него вышли трое людей, одетые в чёрное. Владимир узнал их. Это были люди Пануриша.

– Почему ты свернул? – яростно закричал один из них, обращаясь к другому.

– На дороге появился кабан, – спокойно ответил тот и стал оборачиваться по сторонам.

Недолго думая Владимир сполз обратно к своей машине, и залез в засыпанный битым стеклом салон. Там он нашёл сумку, и тут же вылез обратно. Ещё секунда промедления и вот он уже бежит прочь от машины.

– Какой ещё кабан? – услышал минчанин, уже убегая в лес.

Владимир тяжело дышал, но старался бежать как можно быстрее. Делать это было тяжело, так как голова у него кружилась, поломанный палец ныл довольно сильно, а снег в лесу был чрезвычайно глубокий. Кроме того, Владимир никогда не отличался особой любовью к спорту и был не в той физической форме, чтобы запросто развить спринтерскую скорость по ночному заснеженному лесу, да ещё и после вылета вместе с машиной с трасы.

Наконец он почувствовал, что устал настолько, что если ещё немного пробежит, то просто ляжет и уже не встанет и заснёт.

«Ни в коем случае не спать, тут на снегу, нельзя…» – пронеслось у него в голове.

Постояв минуту, он оглянулся вокруг и вдруг впал в полное отчаянье.

– Холод, лес, куда бежать? – тихо спросил сам себя историк.

Не затрудняясь с ответом, минчанин вновь побежал вперёд, но споткнулся и упал прямо лицом в снег. Обжигающий холод, коснувшийся лица, взбодрил беглеца, и он проворно вскочил на ноги, а затем с новыми силами понёсся вперёд. Пробежав ещё более ста метров Владимир присел у какой то сосны, прислонился к ней спиной и стал шарить по карманам в поисках телефона. Не найдя его он полез в захваченную сумку и довольно быстро нащупал в ней трубку мобильного. Подняв голову верх он увидел ясное звёздное небо и подумал, что уже очень давно не дышал таким чистым воздухом. Он опять забылся.

«Телефон!» – промелькнуло в голове у Владимира.

Он поднёс трубку поближе к глазам. На экране зияла огромная трещина, а на попытку включения аппарат не реагировал хотя историк и жал на нужную клавишу изо всех сил. В этот момент минчанину захотелось заплакать, но он только опустил голову вниз и через мгновение поднял её, выдохнул и поднялся на ноги. Молодой человек опять полез рукой в сумку и нащупал там ворох денег и жевательную резинку. Не долго думая, беглец достал и распаковал жвачку, а затем положил её в рот.

«Хоть какая-то еда!» – решил он.

Историк уже чувствовал сильный холод и слабость и решил, что жуя что-то сможет немного взбодриться.

Бежать со жвачкой во рту оказалось весьма не просто, пару раз Владимир чуть не подавился и вынужден был выплюнуть её на снег.

Между тем беглец замерзал всё больше и больше, а двигался вперёд всё медленнее и медленнее. Он падал и вставал, иногда лежал по несколько минут и лишь сжав всю волю в кулак заставлял себя подняться. Его всё больше клонило в сон и всё больше хотелось просто лечь и заснуть, заснуть так, чтобы избавиться от холода и боли, чтобы больше не чувствовать дикой усталости. Он устал настолько, что уже почти не чувствовал страха.

Неожиданно для себя Владимир скатился с какой-то небольшой горки и лишь с третьей попытки смог подняться на ноги. Подняв отяжелевшую голову и всмотревшись вперёд, историк оцепенел от ужаса, который накрыл его разом, как большая волна.

Прямо перед ним, метрах в трёх, стоял довольно крупный волк. Он пристально смотрел на незваного гостя, но не проявлял никакой агрессии или страха. Владимир даже не заметил валявшуюся под ногами большую палку, а просто отступил на шаг назад и схватил в правую руку свою сумку, приготовившись отбиваться её от волка. Страшная пауза длилась ещё несколько мгновений, после чего волк просто резко отскочил в сторону и скрылся за деревьями. Владимир в изнеможении упал на колени и тут же рассмеялся.

– Да, ты бы отбился от волка сумочкой, – сказал он сам себе, нащупывая под ногами палку, – вот что надо было схватить.

Следующие несколько часов Владимир плёлся вперёд. Иногда он падал и подолгу валялся в снегу. Во время одного из самых длинных своих привалов, историк вдруг услышал звук ломающихся веток и даже, как ему показалось, звуки человеческого голоса. Он находился в чуть возвышенной точке с которой мог видеть вдаль довольно далеко, поэтому он обернулся и, припав к стволу ёлки, пристально смотрел туда откуда пришёл. Через несколько секунд он отчётливо увидел троих людей Пануриша, выскочивших из-за огромного бурелома. Они шли по следу… по его следу.

Владимиру ещё не случалось чувствовать такое сильное отчаянье.

«Я пойду и поговорю с ними, что им нужно от меня?» – подумал историк.

Но он тут же вскочил на ноги и побежал вперёд. Ему казалось, что он бежит довольно быстро, но треск веток сзади становился всё ближе. У Владимира не осталось сомнений – за ним бегут и его догоняют. Очень скоро он услышал и громкий насмешливый крик: