Третье поколение - [59]

— Кто?

— Народ! Я ж говорю... Курицу — и ту сторожи!

Зося пошла в хату, ничего не отвечая. Портной встре­вожился и побежал следом за ней.

— Я сюда приехала на работу. Нестерович сказал мне, чтобы я тут жила.

— Он же мне отдал эту хату!

Зося молча начала осматривать помещение. Здесь были кухня и три комнаты. Из каждой в кухню — от­дельный ход.

— Вы какую комнату заняли? — спросила Зося.

— Как это — какую? Все! Живу...

— Один?

— А кто мне еще нужен?

— Вы здесь балы, что ли, собираетесь устраивать? К чему вам столько комнат?

— У каждого человека своя фантазия... Кому что нравится.

Зося стояла и раздумывала. Портной, вдруг о чем-то догадавшись, изменил тон.

— Бог ты мой, вы бы сразу так и сказали! Занимай­те какую вам угодно комнату.

— Какую поспокойнее, чтоб через нее не ходили... Вот эту я займу.

— Берите эту, мне все равно. Правда, эта побольше, но с вас я дороже не возьму. Одна цена будет — и за эту и за ту.

Зося усмехнулась и пошла за Славой и за вещами. На следующий день портной узнал, что Зося ничего ему платить не будет, и помчался к Нестеровичу.

— Что это делается? — закричал он. — Что это за порядки? Мою хату разобрали? Разобрали! Пожалуй­ста! Вместо моей хаты ты мне дал другую? Дал.

— Пожалуйста! — передразнил портного Нестерович.

— Тебе смешно. А зачем же ты ко мне людей посы­лаешь? На какого черта мне нужны квартиранты?

— Ну что ж, если не хочешь иметь квартирантов, сам можешь квартирантом стать у тех, кто с тобой там живет.

— Отдавай мне мою хату!

— Давай в таком случае оценим твою хату, и строи­тельство тебе заплатит за нее.

— Ладно. А сколько дадите?

— Подумаем, сколько можно дать за три охапки трухлявых дров.

— Э, брат ты мой, ты, видать, совсем уже забы­ваешь о нашем давнишнем соседстве!

— Мы тебе за хату заплатим, но только ты не ду­май на этом наживаться. Заплатим не больше, чем она стоит. А сейчас дали тебе жилье? Живешь? Почему же ты на работу не ходишь? Кулацкие хаты принадлежат теперь строительству, а жить в них могут только наши рабочие. Людей нам требуется много, но таких, что работают.

— Дай же мне обжиться!

— Как это — обжиться? Обживаться надо работая.

— А я что, из милости, что ли, живу?

— Еще чего не хватало! Сегодня же с полудня ста­новись на работу!

Портной не ждал такого решительного тона и даже отступил на шаг.

— Я и сам думал уже становиться на работу. Чего это ты так расходился?

В глубоком раздумье портной вернулся домой, а на следующий день с утра вышел на работу. Несколько человек очищали место для постройки — рубили кусты, выравнивали площадку. Портной взял топор. Часа че­рез два такая работа ему надоела, и он сказал брига­диру:

— Признаться сказать, я ремесленник, а это занятие для чернорабочего. Я, конечно, не говорю, что на строи­тельстве мне должны дать в руки иголку и овчину — на, мол, шей кожух. Хотя, если правду сказать, так рабо­чему человеку кожух разве не нужен?

— Нужен.

— Ну вот. Но только сейчас не до того. Тут надо ру­бить, копать и стены выводить. Но я не только портной, а и каменщик. Я не только кожухи шил, а и печи скла­дывал. И каменщик из меня не хуже, чем портной. А я еще умею гонт делать, гончарить...

— Хорошо, я скажу в конторе, что вы каменщик.

— Скажите, братец!

Хотя он больше уже не думал о том, чтобы взимать квартирную плату с Зоси, и примирился с тем, что не один занимает целый дом, портной тем не менее свы­сока поглядывал на свою соседку по квартире: что она в сравнении с ним, исконным здешним жителем, кото­рый не только знает всю эту местность и людей этого края, но и с самим Нестеровичем на ты! Но вскоре, од­нако, произошел случай, после которого он стал смот­реть на Зосю по-иному. Больше того — он даже начал побаиваться ее. Как-то в выходной день в клубе состоя­лось общее собрание. Первым выступил Нестерович. Он говорил, что вот уже без малого год, как здесь по­явились строители, что за это время проложено больше трех четвертей главной осушительной магистрали. На­чато строительство главного корпуса электростанции, организована местная выработка кирпича километрах в шести от строительства, так что нет необходимости во­зить кирпич издалека. (Нестерович говорил обо всем этом подробно и называл людей, которые руководили и руководят отдельными участками.)

— Я сам здешний, — сказал Нестерович, — и издавна знаю, что по ту сторону леса, за береговыми холмами, есть хорошая глина. А исследования показали такие ее запасы, что стоило бы построить большой кирпичный завод. Однако пока нам большой завод не требуется, и мы построили завод поменьше, чтобы иметь свой кир­пич для строительства. У нас уже есть кое-какие за­пасы, так что нехватки кирпича не будет. Лучшей брига­дой руководит там Наумысник.

«Тот, который мою хату разобрал!» — подумал порт­ной.

— Товарищ Наумысник, — сказал Нестерович, — на днях начинаем регулярную кладку стен. Не будет у нас простоев из-за недостачи кирпича?

— Не будет! — отозвался откуда-то из зала голос.

Портной подскочил. «Что такое? Чей это голос? Та­кой знакомый! Слышал я этот голос... Кто это? Где я слышал, где мог видеть этого Наумысника?»

Эта мысль чуть ли не целый час сверлила голову портного, он вытягивал шею, вертел головой, разгляды­вал всех подряд, стараясь увидеть Наумысника. Нако­нец он шепотом обратился к соседу: