Требуются герои, оплата договорная - [8]

…Катерина вышла на нужной остановке, минуя пустые сентябрьские пансионаты, зашагала по проселку. Через десять минут сквозь лохматые ветви елей забелели стены поместья. Так Ядвига Болеславовна Бреус называла построенный еще в 50-е годы, пионерский лагерь.

Со старухой Бреус они познакомились на кладбище. Катя поведывала маму, и на обратном пути наткнулась на старуху. Та сидела, на пошарпанной лавчонке, хватала ртом воздух, как рыба на берегу, и явно пыталась умереть. На шее бабки сияло необыкновенной красоты колье, в ушах полыхали ярким светом серьги; пальцы, сжимавшие доску скамейки, были унизаны кольцами. Больше от удивления, чем сострадания Катерина остановилась.

Глаза старухи забегали суетливо по сторонам, дрожащая рука потянулась к колье — укрыть богатство от случайных взглядов. В соседстве с серьгами кольца и край ожерелья показались еще красивее, еще богаче.

— Не волнуйтесь, — утешила Катерина. — Я вас не обижу.

Старушка попыталась улыбнуться. Уголок губы двинулся в сторону, замер, застыл на бледном лице кривой ухмылкой.

— У вас есть лекарство?

— Да…

В кармашке пиджака обнаружился тюбик. Шарики ядовито-зеленого цвета постукивали друг о друга с веселым цокотом.

— Две штуки.

Через минуту снадобье начало действовать. Дряблые щеки слегка порозовели, дыхание выровнялось. Старуха закрыла в изнеможении глаза; вздохнула глубоко; скрюченные пальцы отпустили край скамейки; руки безвольно опали вдоль тела, плечи обмякли.

— Вам лучше? — спросила Катя. — Или вызвать «скорую»?

— Не надо врачей. Мне уже хорошо.

— Сможете идти?

— Да.

До ворот кладбища они добирались долго.

— Вот так… потихоньку, не спешите,… мне не трудно… бывает… — Катя приговаривала положенные в таких случаях слова и как-то незаметно для себя разоткровенничалась. Призналась как трудно без мамы; как обидно, что та умерла молодой, 52 года; что внуков не дождалась. Исповедь Катерина завершила неожиданно, задала вопрос, который мучил ее всю дорогу.

— Зачем вы на кладбище надели столько украшений? Не боитесь, что ограбят?

— Ох, деточка, — старуха махнула в отчаянии рукой и увлекла Катерину в маленькое кафе, расположенное прямо у кладбищенских ворот. — Здесь похоронен мой третий муж, — началась странная история. — Он был известным ученым, меня обожал, забрасывал подарками, — морщинистая рука в перстнях коснулась серег и колье. — Я была молодая, веселая, глупая…

Катя во все глаза смотрела на новую знакомую. Ядвига Болеславовна Бреус представилась та. Высокая, худощавая фигура. Лицо со следами былой красоты. Лоб мыслителя, точеный разлет ноздрей. Поражал наряд госпожи Бреус. Все от кутюр, в каждой линии чувствовалась работа не портного, а Кутюрье.

— Я — женщина состоятельная, могу позволить себе любую блажь. Однажды меня свели с некой Мартой — экстрасенсом высочайшего класса. Она меня на путь истинный и наставила…

Маникюр! Прическа! Вкупе с шикарными побрякушками старуха выглядела потрясающе. Интересно, какая у нее обувь. Катя исподтишка опустила взгляд. В ажурном сплетении разноцветных ремешков попирала землю элегантная туфля. Правда, покрытая слоем пыли и пятнами чернозема.

— Деточка, прекратите пялить на меня ваши прелестные глазки. Я не заморская, диковинная зверюшка, а обыкновенная богатая пожилая тетка. Порода для наших краев редкая, но не настолько, чтобы вы пропустили самое интересное в моем рассказе!

Любопытство не осталось незамеченным. И безнаказанным. Катя покраснела.

— Да, ладно, вам! — отмахнулась Ядвига Болеславовна. — Я, действительно, прекрасно экипирована. Костюм и туфли стоят …не буду вас пугать…Хотите такие же?

— Нет, — выдавила с трудом Катя.

— На нет и суда нет. Так что же: продолжим беседу или простимся?

Грозный ультиматум смягчила просительная улыбка.

— Продолжим.

— Хочу, предупредить, я — не сумасшедшая, не склонна к мистицизму, не истеричка…

Катя не понимала о чем речь.

— Вы несносны! — Ядвига Болеславовна учинила новый разнос, — Вы совсем меня не слушали! Вам скучно? Что ж извините, за назойливость!

— После похорон, — оправдалась Катя, — я очень рассеянная, отвлекаюсь все время, извините.

— Вы меня извините, — старуха сбавила обороты, — я не подумала, простите.

Она вновь погрузилась в пучину собственных страстей.

— Представьте, этот подлец собрался меня извести! Каждую ночь, при жизни бы такое рвение, стал являться в мои сны. Поначалу, скромно помалкивал, потом начал болтать всякую ерунду и, наконец, потребовал интимных отношений! Каково?! В моем возрасте! Заниматься сексом с привидением! А когда спать?!

— Кто требует от вас секса? — переспросила Катя.

— Как кто? Упокой Боже его душу, бывший супруг!

— Покойник?

— Да, покойник! — едва ли не с вызовом воскликнула старуха. Мол, что же, вы полагаете, мною уже и увлечься нельзя?! Даже покойнику?! — звенели раздражением интонации.

— Покойный супруг снится вам и…

— Нет, нет, — банальная версия не сработала. — Он вторгается в мои сны, требует интимных отношений, шантажирует, интригует.

Катя с трудом перевела дух. Только больных умом, сексуально — озабоченных старух ей не хватало. Хорошо, хоть люди кругом.

— Деточка, я предупреждала, что нахожусь в трезвом уме и здравой памяти. Первым делом, столкнувшись с подобным явлением, следует обращаться к психиатру. Что я и сделала. Ведь половина контактов с тонким миром — это обычный бред.