Трансформация парадигмы перевода Корана на латинский язык: между полемикой и наукой - [6]
В XVI—XVII в. в Европе появляется множество работ об исламе, где цитируются обширные фрагменты Корана; речь идет как о фрагментах из переводов Роберта Кеттонского, так и об оригинальных авторских переводах[33]. Мы не будем обсуждать данные работы подробно, однако стоит отметить, что если в XVI в. эти публикации носили преимущественно полемический характер, то уже в XVII в., в эпоху рождения и развития научного востоковедения, переводы, включенные в работы, посвященные истории, арабскому языку и другим темам, постепенно становятся частью именно научной, а не полемической или миссионерской деятельности (хотя до XVIII в. включительно, а где-то и до XIX в. необходимость перевода Корана обосновывалась потребностями миссионерской деятельности). Таким образом, уже в XVII в. наметился переход к преобладанию научного подхода, который, однако, окончательно утвердился лишь через один-два века, в эпоху, когда новые переводы на латинский язык уже не создавались.
Финальная и определяющая лепта в историю переводов Корана на латинский язык была внесена в 1698 году, когда в итальянском городе Падуя вышел в свет перевод, который в значительной степени вытеснил из обращения все предшествующие переводы на европейские языки, живые или мертвые, в том числе и весьма популярный французский перевод А. Дю Рье, опубликованный в 1647 году[34]. Речь идет о переводе Корана, выполненном итальянским ученым-востоковедом и богословом Людовико Мараччи.
Перевод был издан под заглавием «Alcorani Textus Universus Arabice et Latine» («Полный арабский и латинский текст Корана»). Как следует из названия, издание содержит арабский текст Корана с параллельным латинским переводом. Помимо текста Корана, оно содержит обширный сопроводительный материал.
Л. Мараччи был видным церковным деятелем своего времени, придерживался ригористских католических воззрений. Так, он был духовником папы римского Иннокентия XI, принимал активное участие в деятельности Конгрегации пропаганды веры (Sacra Congregatio de Propaganda Fide), а также был одним из составителей списков запрещенных книг. Кроме того, Л. Мараччи активно участвовал в преследовании квиетистов и иудеев. Именно по причине того, что правоверность Л. Мараччи не вызывала у римской церкви никаких сомнений, ему было доверено переводить такую «идеологически опасную» книгу, как Коран.
Первоначально, в 1691 г., была издана работа Л. Мараччи под названием «Prodromus ad refutationem Alcorani» («Введение в опровержение Корана»)[35]. Она являлась своеобразным предварением будущего перевода. Работа состоит из предисловия и четырех частей, каждая из которых имеет собственную пагинацию и индекс[36]. Предисловие включает 27 глав, в которых повествуется о жизни пророка Мухаммеда, и 6 глав, где рассказывается о происхождении Корана[37]. Общий объем предисловия составляет 45 страниц. Первая из книг «Введения» (объемом в 46 страниц) посвящена опровержению домыслов о том, что в Библии был предсказан приход Мухаммада и возникновение ислама. Вторая книга (объемом в 81 страницу) посвящена доказательству того, что не существует чудес, свидетельствующих об истинности исламского вероучения. Третья книга (объемом в 94 страницы) посвящена сравнению христианского и исламского вероучений; согласно Л. Мараччи, только христианство имеет подлинное божественное происхождение. Четвертая книга (объемом в 123 страницы) по большей части посвящена опровержению мусульманского права, и ее целью является доказательство превосходства христианской морали над исламской[38].
Несмотря на полемический характер сочинения, оно содержит в себе множество ценных сведений, в частности большое количество цитат на арабском языке, переведенных на латынь. Таким образом, работа Л. Мараччи является одной из первых христианских работ, полемизирующих с исламом на основании прямого обращения к арабским первоисточникам, причем пересказ и/или перевод этих источников осуществлен с высокой степенью точности[39]. Более того, издание «Prodromus ad refutationem Alcorani» стало самым обширным собранием цитат из исламских источников, переведенных на латынь[40].
В 1698 г. в Падуе выходит работа Л. Мараччи под названием «Refutatio Alcorani, in qua ad Mahumetanicae superstitionis radicem securis apponitur» («Опровержение Корана, в котором коренится магометанское суеверие»). Она содержит оригинальный текст Корана, его латинский перевод, пояснения и «опровержения»; кроме того, в издание входит 26-страничное предисловие, индекс и список исправлений. Общий объем текста составляет 873 страницы. Эта работа была объединена с изданной в 1691 г. «Prodromus ad refutationem Alcorani» («Введение в опровержение Корана»), что и составило 1300-страничное издание «Alcorani Textus Universus Arabice et Latine» («Полный арабский и латинский текст Корана»)[41].
«Refutatio Alcorani» предваряется посвятительным письмом, которое адресовано императору Леопольду I (прав. 1658—1705), который в это время сражался с османской армией под стенами Вены. Публикация издания стала возможной благодаря помощи епископа Падуи Грегорио Барбариго, который создал центр изучения восточных языков в рамках падуанской семинарии, чтобы улучшить востоковедческую подготовку католических миссионеров
В пособии предпринимаются попытки взглянуть на историю ислама как единую и неразрывную часть общего процесса складывания и развития государственности на территории Российской Федерации, приведшего в итоге к консолидации широких территорий, населенных представителями различных культур и народов, в составе Российского государства. Процесс распространения ислама на территории России вплетается в историю ряда политических образований, существование которых может рассматриваться в качестве этапов развития российской государственности.
Монография посвящена истории высших учебных заведений Русской Православной Церкви – Санкт-Петербургской, Московской, Киевской и Казанской духовных академий – в один из важных и сложных периодов их развития, во второй половине XIX в. В работе исследованы организационное устройство духовных академий, их отношения с высшей и епархиальной церковной властью; состав, положение и деятельность профессорско-преподавательских и студенческих корпораций; основные направления деятельности духовных академий. Особое внимание уделено анализу учебной и научной деятельности академий, проблем, возникающих в этой деятельности, и попыток их решения.
Предлагаемое издание посвящено богатой и драматичной истории Православных Церквей Юго-Востока Европы в годы Второй мировой войны. Этот период стал не только очень важным, но и наименее исследованным в истории, когда с одной стороны возникали новые неканоничные Православные Церкви (Хорватская, Венгерская), а с другой – некоторые традиционные (Сербская, Элладская) подвергались жестоким преследованиям. При этом ряд Поместных Церквей оказывали не только духовное, но и политическое влияние, существенным образом воздействуя на ситуацию в своих странах (Болгария, Греция и др.)
Книга известного церковного историка Михаила Витальевича Шкаровского посвящена истории Константино польской Православной Церкви в XX веке, главным образом в 1910-е — 1950-е гг. Эти годы стали не только очень важным, но и наименее исследованным периодом в истории Вселенского Патриархата, когда, с одной стороны, само его существование оказалось под угрозой, а с другой — он начал распространять свою юрисдикцию на разные страны, где проживала православная диаспора, порой вступая в острые конфликты с другими Поместными Православными Церквами.
В монографии кандидата богословия священника Владислава Сергеевича Малышева рассматривается церковно-общественная публицистика, касающаяся состояния духовного сословия в период «Великих реформ». В монографии представлены высказывавшиеся в то время различные мнения по ряду важных для духовенства вопросов: быт и нравственность приходского духовенства, состояние монастырей и монашества, начальное и среднее духовное образование, а также проведен анализ церковно-публицистической полемики как исторического источника.
Если вы налаживаете деловые и культурные связи со странами Востока, вам не обойтись без знания истоков культуры мусульман, их ценностных ориентиров, менталитета и правил поведения в самых разных ситуациях. Об этом и многом другом, основываясь на многолетнем дипломатическом опыте, в своей книге вам расскажет Чрезвычайный и Полномочный Посланник, почетный работник Министерства иностранных дел РФ, кандидат исторических наук, доцент кафедры дипломатии МГИМО МИД России Евгений Максимович Богучарский.
Постсекулярность — это не только новая социальная реальность, характеризующаяся возвращением религии в самых причудливых и порой невероятных формах, это еще и кризис общепринятых моделей репрезентации религиозных / секулярных явлений. Постсекулярный поворот — это поворот к осмыслению этих новых форм, это движение в сторону нового языка, новой оптики, способной ухватить возникающую на наших глазах картину, являющуюся как постсекулярной, так и пострелигиозной, если смотреть на нее с точки зрения привычных представлений о религии и секулярном.