Трактаты - [14]

. И еще: «если отнять [у Него] природную волю и сущностную энергию, то Он не будет ни Богом, ни человеком» [91]; этим явно показывается, что обвиняющие нас в двубожии за нетварность и сущностность божественной энергии сами впадают в страшное безбожие, отвергая ее.

10.

Но отцы называют энергиями и природные свойства. Ведь мы исповедуем Христа, согласно Дамасскому богослову, имеющим соответственно двум природам «двоякого рода природные свойства двух природ, два природных воления – божественное и человеческое; и две природных энергии – божественную и человеческую; и два природных самовластия – божественное и человеческое; и премудрость и знание – божественное и человеческое» [92] . Итак, невозможно, чтобы когда-нибудь природные свойства могли быть названы «природами», как и ипостасные [свойства], которых тоже много есть у каждой ипостаси, не могут быть названы «ипостасями». Опять же, энергия – из сущности; но сущность – не из энергии. И одна является причиной, а другая – обусловлена причиной; и одна существует сама по себе, а другая не существует сама по себе, ибо все энергии -    окрест оной сверхсущественности. «Ведь если что и говорится о Боге, – глаголет божественный Григорий Нисский, – будь то по человеческому обычаю или в Святом Писании, то этим обозначается нечто из того, что окрест нее» [93] . Сама же она есть то, вокруг чего все: не только подлежащее [категории] времени, но и превыше вечности боголепно разумеемое о Боге, из которых, – говорит великий Афанасий, –  «да не будет мне назвать что-либо принадлежащее Духу благоприобретенным»[94]. И еще: «применительно к Богу мы говорим «Сущий», «Бог», «Сверхсущностный» и «Бесконечный» и подобные наименования, которые являют нечто из созерцаемых окрест Него [акциденций], но не показывают ничего из того, что [является Его свойством] по сущности и природе» [95] . Также «по сущности Бог непричаствуем, по боготворящей же благодати и энергии, которая есть и слава Божия, и призывается, и причаствуется и видится достойными» .[96]

11.

Если же кто дерзнет прямо назвать эту энергию тварной, то он будет обличен великим Василием, говорящим [что возможно человеку] «называться чадом света, причащаться присносущной славы»[97] . Поэтому и тезоименитый богословию Григорий, перечисляя будущие наслаждения говорит о «созерцании славы, иной и высшей»[98] . А великий Афанасий говорит, что «не сущность Божию видели святые, но славу»[99], которую и апостолы неизреченно увидели на горе; ведь он сам называет ее природной славой Божией, а мудрый в божественном Дамаскин – «природным лучом Божества»[100] . К тому же и подумать даже, будто когда-нибудь будет единая сущность Бога и святых, было бы нечестиво, а о «единой энергии Бога и обоженных»[101] говорит усердный в божественном Максим, и присовокупляет, что обожение состоит в том, что «воссияют праведники, как Господь воссиял на горе, явившись иными солнцами причастием боготворящего оного сияния» .[102]

12.

Исследуя же [этот вопрос] ты найдешь еще больше [отеческих цитат], согласно которым не одним и тем же является применительно к Богу сущность и энергия. А страждущие страшной слепотой по отношению к стольким [свидетельствам], отбирают и приводят из божественных Писаний слова, свидетельствующие о тождестве, и думают тем противоречить нам, делая что-то вроде того, как если бы и Савеллий почитающим единую триипостасную сущность приводил бы, собирая из божественного Писания, [цитаты] показывающие, что Божия сущность – единая и неделимая. Но ни ливийского оного зверя [103] мы на основании этого не сопричислили бы к овцам Христовым, ни сих – к право мыслящим, как (по моему, по крайней мере, мнению) не меньше него богохульствующих. Ведь он представлял безыпостасными Единородного и Духа, говоря, что Они во всем являются одним с Отцом и неотличимы [от с Отцом и неотличимы [от Него], а эти делают безыпостасной триипостасную сущность, называя ее по всему единой и неотличимой по отношению к энергии, которая сама по себе является безыпостасной. И он говорил, что «Отец», «Сын» и «Дух Святой» – это пустые имена без сути, употребляемые по отношению к одному обозначаемому [ими субъекту], а эти то же самое говорят обо всех божественных именах, так как говорят, будто все они обозначают одно и то же – сущность Божию, а все, что не тождественно ей и не абсолютно неотличимо, объявляют обозначающим нечто тварное, поскольку есть только одно нетварное – сущность Бога. Посредством этого они маскируются, низводя Божество до уровня твари; ведь согласно божественному Максиму и всем другим святым, поскольку природа каждого характеризуется его энергией, «и нетварная энергия указывает на нетварную природу, а тварная – на тварную»[104] , и поскольку указывающее по необходимости является иным, нежели то, на что оно указывает, то в соответствии с этим является иным по отношении к божественной природе указывающая на нее энергия. Так что, если, согласно этим новым богословам, все иное по отношению к божественной природе является тварным, то тварной будет указывающая на божественную природу энергия, а вместе с ней и являемая посредством нее природа.