Трактат v 2.0 - [6]

Шрифт
Интервал

«Как исправить баг?».

«По алгоритму. Знаешь, оказалось, что человеческое существование все-таки можно свести к достаточно простому и давно известному в психологии алгоритму — рефлекторному кольцу: установка программы, затем ее реализация в реальном мире, обратная связь и, в зависимости от того, удовлетворителен результат или нет, прием к эксплуатации, либо возврат к стадии установки, то есть ее редактирование».

Вот они, те самые особые отношения между реальным миром и миром мысли. Если убрать из алгоритма элемент реального мира — попытку, тест, — то все наши скрипты просто замкнутся на самих себе, программы утратят вариативность, и мы станем похожи на механических роботов. А самое интересное, что, по мнению моего друга, сама природа позаботилась о том, чтобы этого не произошло, и предустановила в исходный код человека программу автоматического выхода в реальный мир. Так, если человек не занимается сознательным самонаблюдением и самопрограммированием, то бессознательному, чтобы откуда-то брать информацию для обновления, приходится толкать человека в ту или иную ситуацию, если не с целью спровоцировать сознание на активную обратную связь, то с целью извлечь хотя бы пассивную. И получается, что убеждение в том, что «никто и ничто не случается в нашей жизни бесцельно» — верно.

Кстати о судьбе. На этот счет у Андройда тоже было мнение. Обычно мы вспоминаем о судьбе и свободе воли в контексте ситуации выбора. Мы думаем: «Если бы в тот раз я поступил иначе… но что поделаешь? Судьба! А впрочем, изменилось ли бы хоть что-нибудь если бы я выбрал не этот, а другой вариант? И мог ли я вообще поступить иначе или это было предопределено?». Таким образом, мы допускаем существование и свободы воли, и судьбы, но помещаем их в один и тот же момент времени — момент принятия решения, и не можем понять, что же из них явилось определяющим, ведь если выбран один вариант, то посмотреть, как развивались бы дальнейшие события при выборе другого не представляется возможным. И каждому приходится самому решать, во что верить: в судьбу или в свободу воли.

Мой друг подумал, что в таком подходе есть какая-то ошибка и, благо уже имел дело с подобными, быстро нашел ее. Дело в том, что, по его мнению, ситуация выбора свидетельствует о наличии в программе багов или конфликтующих между собой скриптов. В случае если программа написана правильно выбора возникать не должно вовсе, решение приходит сразу. Не обязательно верное, но запрограммированное. В ситуациях же выбора, правильного или неправильного решения тоже нет, там есть попытка, которая, являясь изначально нейтральной, призвана быть переоцененной в ту или иную сторону впоследствии, чтобы переоценкой этой внести правку в некорректно сработавший скрипт.

Таким образом судьба и свобода воли разделены во времени: судьба действительно проявляется в момент принятия решения и никакой свободы воли в этом моменте нет, поскольку она была «до» и будет «после» него.

Судьба — феномен реального мира, феномен невозвратности момента, неизменности решения, непоправимости действия; феномен момента, в котором можно было поступить иначе, но без возможности испробовать альтернативу в исходных условиях, потому что все находится в непрестанном движении и ни одна ситуация доподлинно не повторяется. Судьба — это брошенный камень. В реальном мире его полет уже не остановить, а на результат броска уже не повлиять. А в мире мысли, как теперь и в цифровом, легко. Полет брошенного камня можно остановить, отмотать назад, заглянуть вперед, разложить по кадрам и даже принять решение вовсе не бросать этот камень. Но только постфактум, и только на будущее. Это — феномен мира мысли, это — свобода воли, это инструмент управления судьбой.

«Все наши действия и решения несомненно предопределены», — сделал вывод мой друг, — «но предопределены именно наличием у нас свободной воли, которая заключается не в моменте принятия решения или свершения действия, а в моменте осуществления обратной связи ранее принятому решению или совершенному действию, что к тому же программирует последующие. Судьба же является отдаленным во времени следствием предыдущего, и в тоже время причиной последующего, проявления свободы воли».

Получается, что и здесь применимы отношения мира реального и мира мысленного. Получается, что и здесь убеждения «от судьбы не уйдешь» и «все зависит только от нас» — не противоречивы, а являются одним и тем же. Получается, что и здесь логика «и» более справедлива, чем логика «или». Получается, что и здесь между судьбой и свободой воли существует преемственность, как между курицей и яйцом. Получается, что и здесь работает алгоритм рефлекторного кольца. Удобный концепт, нечего сказать! Все то в нем получается. Будто универсальный трафарет, в который и любой существующий рисунок вписывается, и закрасишь его — получится «черный квадрат», в который в свою очередь вписывается все.

А вообще и правда удобный. Помимо прочего, с ним получается, что ни о чем не стоит сожалеть. И если мы с нашим прошлым станем кем-то значимым, это будет вопреки или благодаря ему, также, как если мы станем никем — тоже вопреки или благодаря прошлому, ведь от него никуда не деться, оно уже было. Но оно не приговор и каким бы ни было позволяет двигаться во многих направлениях. Все что с нами было сделало нас теми, кто мы есть и кем будем, а быть мы можем как лучше, так и хуже, чем сейчас. Выбор за нами. Достаточно лишь сдвинуть ползунок соответствующей настройки в нужную сторону.


Еще от автора Антуан д'Эстет
Трактат

История о журналисте, который работает над статьей о загадочном исчезновении профессора философии, гадалки и программиста. По ходу работы он сталкивается с мировоззрением каждого из пропавших и сам понемногу отрешается от реальности.


Flamma

Англия. Лондон. 1666 год. Промежуток между Великой чумой и Великим пожаром. Архидьякон Собора святого Павла и бывший чумной врач после череды странных и трагических событий оказывается втянут в противостояние с сектой «Отверженных». Богатые диалоги, красочные описания, продуманные персонажи и нетривиальный сюжет романа «Flamma» погрузят читателя в мрачную атмосферу Лондона 1666 года, полную тайн, мистики, загадочных убийств и конечно же любви.


Князь

На Мидгард возвращается княжич Сильвестр Таларский, наследник самого важного княжества на материке, однако из-за возложенного на него смертью отца долга крови не может взойти на трон. Он вынужден отправиться в путешествие по семи королевствам Мидгарда, дабы призвать на совет их правителей, но, сам того не зная, действует на руку заговорщикам. Средневековый антураж, интриги, предательства, войны, помещенные в богатый фэнтезийный мир, полный магии и удивительных существ, явит Вам Летопись Мидгарда.


Рекомендуем почитать
Блюз перерождений

Сначала мы живем. Затем мы умираем. А что потом, неужели все по новой? А что, если у нас не одна попытка прожить жизнь, а десять тысяч? Десять тысяч попыток, чтобы понять, как же на самом деле жить правильно, постичь мудрость и стать совершенством. У Майло уже было 9995 шансов, и осталось всего пять, чтобы заслужить свое место в бесконечности вселенной. Но все, чего хочет Майло, – навсегда упасть в объятия Смерти (соблазнительной и длинноволосой). Или Сюзи, как он ее называет. Представляете, Смерть является причиной для жизни? И у Майло получится добиться своего, если он разгадает великую космическую головоломку.


Осенью мы уйдем

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Другое детство

ДРУГОЕ ДЕТСТВО — роман о гомосексуальном подростке, взрослеющем в условиях непонимания близких, одиночества и невозможности поделиться с кем бы то ни было своими переживаниями. Мы наблюдаем за формированием его характера, начиная с восьмилетнего возраста и заканчивая выпускным классом. Трудности взаимоотношений с матерью и друзьями, первая любовь — обычные подростковые проблемы осложняются его непохожестью на других. Ему придется многим пожертвовать, прежде чем получится вырваться из узкого ленинградского социума к другой жизни, в которой есть надежда на понимание.


Ашантийская куколка

«Ашантийская куколка» — второй роман камерунского писателя. Написанный легко и непринужденно, в свойственной Бебею слегка иронической тональности, этот роман лишь внешне представляет собой незатейливую любовную историю Эдны, внучки рыночной торговки, и молодого чиновника Спио. Писателю удалось показать становление новой африканской женщины, ее роль в общественной жизни.


Рингштрассе

Рассказ был написан для сборника «1865, 2015. 150 Jahre Wiener Ringstraße. Dreizehn Betrachtungen», подготовленного издательством Metroverlag.


Осторожно — люди. Из произведений 1957–2017 годов

Проза Ильи Крупника почти не печаталась во второй половине XX века: писатель попал в так называемый «черный список». «Почти реалистические» сочинения Крупника внутренне сродни неореализму Феллини и параллельным пространствам картин Шагала, где зрительная (сюр)реальность обнажает вневременные, вечные темы жизни: противостояние доброты и жестокости, крах привычного порядка, загадка творчества, обрушение индивидуального мира, великая сила искренних чувств — то есть то, что волнует читателей нового XXI века.