Трактат Сатаны. История Дьявола, рассказанная им самим - [39]

Я отдавал себе отчет в том, что вкусы и индивидуальные желания не должны были играть никакой роли в тот момент, когда на кон было поставлено будущее всего человечества, и мне удалось устроить так, чтобы Каин познал одну из тех женщин, которых я ему постоянно предлагал. Истины ради необходимо все-таки добавить, что многие женщины, в свою очередь, не находили в Каине ничего привлекательного, так как лицо его было изуродовано большим пятном, а кроме того, он все время говорил только о своей матери и о том, что ему по праву должен быть разрешен допуск в Парадиз (Pardês означает Сад), но женщины об этом ничего не знали, так как слыхом не слыхали ни о саде Эдемском, ни о Парадизе, ведь они были результатом моего, а не Божьего Творения. В общем, Каин не был привлекателен, хотя сам считал себя таким, и тут я ничего не мог изменить.

К счастью, однако, все прошло, в конечном счете, так, как и должно, и потомство Каина, прежде всего дети Ламеха, проявили себя чрезвычайно способными в обращении с разной техникой, будь то добыча руды или плавление металла, чему их научил Азазель, равно как и изготовление оружия, что мне в то время совсем не понравилось, и я позаботился, чтобы Азазель вновь прибыл на Землю и показал женщинам, как изготавливать украшения, косметику и разные краски с тем, чтобы мужчины отвлекались от бряцания оружием, совращая женщин. Жалко только, что этот самый Ламех оказался достойным наследником своего предка и убивал всякого, кто ему не нравился или кто наносил ему рану, пусть даже и случайно, но в тот момент на Земле было уже достаточно людей, и мне не приходилось больше заботиться об этом.

ПЕРВОЕ ИНТЕРМЕЦЦО: Братство

Ну что ж, честно говоря, я не желал больше иметь к этому делу никакого отношения и был чрезвычайно рад, что работу свою я сделал, и что не услышу больше ничего ни об издательстве, ни об этом подозрительном господине Б. Кемпфере. Гонорар был переведен на мой счет, но все мои попытки проследить прохождение платежей не дали результата, поскольку следы гонорара терялись в банковских дебрях островов Вест-Индии, поэтому я решил не думать больше об этом, уж тем более ни с кем об этом не говорить.

Разумеется, мне еще тогда довольно быстро стало ясно, кого пытался представлять тот самый Б. Кемпфер, а именно — Дьявола. Еврейское слово «сатана» означает не что иное, как «обвинитель», т. е. некто, кто в рамках судебного процесса выполняет задачу ставить как можно более точные и конкретные вопросы и таким образом доказать вину обвиняемого. В этом смысле он — дух отрицания и, стало быть, является поистине «разрушителем» («Bekämpfer»). По крайней мере, с точки зрения обвиняемого, который, естественно, чувствует себя после обрушивавшихся на него вопросов, обвинений и недоверия подавленным, особенно если в душе он сам считает себя виноватым.

Как раз в такой связи упоминается в Библии в первый раз существо по имени Дьявол, а именно в Книге Иова, где рассказывается о том, как доверие и верность Богу были подвергнуты жестокому испытанию, когда обвинитель и подстрекатель, некто Сатана, последовательно отнимает у Иова, известного своей непорочностью и богобоязненностью, благосостояние, здоровье и семью, для того чтобы (словно в социологическом эксперименте) испытать беззаветно верующего. Об этом можно думать, как кому заблагорассудится, ведь Бог и Сатана откровенно обращаются с людьми, как с подопытными крысами в клетке. Это свидетельствует о двух вещах: во-первых, Бог и Сатана объединяются друг с другом, когда считают это нужным, а во-вторых, они дистанцируются от человека, в общем и частном. Во всяком случае, так об этом написано.

Как бы то ни было, не таким уж большим даром логика нужно было обладать, чтобы найти этимологический путь от Б. Кемпфера к Сатане и, тем самым, к Дьяволу. Я задавался вопросом, назвался ли бы он в Италии «di Abolo», а в Америке — «De Ville». Чем больше я размышлял на эту тему, тем меньше я находил ответов на важный вопрос: почему именно я, именно сейчас, именно здесь в Германии был выбран исполнить свою роль. Я по-прежнему остаюсь простым наемным писарем, ответственность которого за работу прекращается в тот момент, когда он отдает свою рукопись в издательство, а издательство ее принимает.

Так что мне нужно только дождаться, когда на мой счет поступит последний транш гонорара, и я смогу посвятить себя другим вещам в жизни. Ими-то я и хотел тогда заняться, причем с большой охотой, так как события, связанные с Б. Кемпфером, потребовали от меня больше сил, чем мне хотелось бы. Итак, я решил позволить себе продолжительный отпуск, ибо жирный гонорар предоставил мне большую свободу в этом вопросе. Я отправился в горы, где снял на пару месяцев за умеренную плату небольшой домик, и прихватил с собой все, что было мне мило и дорого, прежде всего, конечно, книги и музыку, Я не могу жить и без того, и без другого. К счастью, мне не нужно было прощаться с большинством знакомых, ибо я полностью положился на свой мобильный телефон.

Действительно, на первых порах мне удалось насладиться покоем, к которому я так стремился. Я наконец-то смог поразмыслить над тем, что происходило со мной в прошедшие дни и недели. Теперь уже не было никаких сомнений, что Б. Кемпфер принадлежал к числу тех странных, даже сумасшедших современников, которых в последнее время развелось весьма много, и которые, кажется, в состоянии оплатить и осуществить свои прихоти и причуды. Один нанимает ракету и летит в космос, другой покупает себе столько ночей любви, сколько ему хочется, и если господин Б. Кемпфер хочет лично считать себя Дьяволом или, по меньшей мере, его инкарнацией, то пусть тешится себе на здоровье, хотя в этой ипостаси он сильно напугал меня и сбил с толку.