Трагедия войны. Гуманитарное измерение вооруженных конфликтов XX века - [120]

Таким образом, указанные архивные документы позволяют уточнить некоторые детали побега членов лесной бригады летом 1943 г., в первую очередь дату побега и сведения об убитом вахмане.

Катынь и анти-Катынь: критический анализ современных общественных дискуссий

Сергей Валерьевич Романов

главный редактор сайта «Катынские материалы»

Аннотация. В статье на основе привлечения литературы и архивных источников рассматривается феномен отрицания ответственности И. Б. Сталина и НКБД СССР за катынское преступление, дается обзор существующей доказательной базы катынского дела. Подчеркивается, что вопрос о местонахождении польских военнопленных в 1940–1941 гг. является ключевым. Анализируются аргументы отрицателей, включая гипотезу о нахождении польских граждан в Бяземлаге и отрицание польских захоронений в мемориальном комплексе Медное. Опровергаются утверждения о подложности катынских документов из закрытого пакета № 1 и приводятся доказательства их подлинности. Делается вывод о полной несостоятельности катынского негационизма как исторической концепции.

Ключевые слова: Катынь, ревизионизм, политика памяти.

Краткое введение в катынскую проблематику

5 марта 1940 г. Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение о расстреле многих тысяч польских военнопленных и узников тюрем^[985]. В результате исполнения этого решения в апреле — мае 1940 г. НКВД были убиты почти 22 тыс. польских граждан, в т. ч.^[986]:

• более 14 тыс. польских офицеров, полицейских и прочих военнопленных 1939 г., которые находились в трех лагерях для военнопленных: Козельском (большая часть расстреляна и захоронена в Катынском лесу под Смоленском), Осташковском (большая часть расстреляна в Калинине и захоронена в Медном) и Старобельском (расстреляны в Харькове, захоронены в Пятихатках);

• более 7 тыс. арестованных, содержавшихся в тюрьмах западных областей Украинской и Белорусской ССР (расстреляны в т. ч. в Киеве (известно захоронение в Быковне^[987]) и в Минске).

В настоящее время этот комплекс преступлений называется «катынским расстрелом», или «катынским преступлением», несмотря на то что в Катынском лесу захоронена лишь часть жертв, потому что именно эти захоронения были в 1943 г. широко использованы немецкой пропагандой и оставались единственным точно известным местом погребения польских военнопленных в течение многих десятков лет.

До 1990 г. Советский Союз последовательно отрицал свою вину. Опубликованное в 1944 г. сообщение Специальной комиссии по установлению и расследованию обстоятельств расстрела немецко-фашистскими захватчиками в Катынском лесу военнопленных польских офицеров (работала под руководством Н. Н. Бурденко)^[988] было официальной позицией советского руководства и даже представлялось в качестве одного из доказательств на Нюрнбергском процессе, где катынское преступление стало частью обвинительного заключения^[989]. Во время процесса, где и обвинение, и защита смогли предъявить по три свидетеля, катынский вопрос оказался одним из самых спорных и громких пунктов, но ясность в него не была внесена и эта тема не упоминалась в приговоре трибунала — возможно, потому, что советские доказательства не убедили большинство судей^[990].

Проблема Катыни время от времени поднималась на Западе (самым известным является расследование катынского дела комитетом американского Конгресса под руководством Р. Мэддена в 1951–1952 гг.). Официальной советской реакцией были ссылки на сообщение комиссии Бурденко.

После изучения Н. С. Лебедевой, Ю. Н. Зорей и В. С. Парсадановой документов Управления по делам военнопленных НКВД СССР (далее — УПВИ) и материалов конвойных войск^[991] стало ясно, что доводы комиссии Бурденко не могут быть верны, поскольку пропавшие весной 1940 г. военнопленные из трех лагерей в документации УПВИ (включая сводные документы) позднее также не числятся, сами военнопленные из Козельска переведены в Смоленск и Гнездово. На основании этого и других косвенных аргументов (вроде частичной корреляции списков на отправку 1940 г. и эксгумационных 1943 г.) в апреле 1990 г. советское руководство признало, что виновными в катынском расстреле были Л. П. Берия и его подручные (И. В. Сталин не упоминался).

В октябре 1992 г. были рассекречены документы из т. н. «закрытого пакета № 1»^[992], включая записку Л. П. Берии И. В. Сталину от марта 1940 г. как с предложением расстрелять около 25 тыс. польских военнопленных и узников тюрем, так и с положительными резолюциями И. В. Сталина и других членов Политбюро; протоколы решений Политбюро, содержащие решение о расстреле, и выписки из них; письмо председателя КГБ А. Н. Шелепина Н. С. Хрущеву от марта 1959 г. с подтверждением информации о расстреле примерно 22 тыс. из них. Изображения документов были опубликованы в Польше сразу же^[993], в России тексты с фрагментами изображений — в январском номере «Вопросов истории» за 1993 г.^[994]

Дополнительные важные документы были обнаружены в Отраслевом государственном архиве Службы безопасности Украины. Они посвящены обнаружению в 1969 г. в Харькове могил поляков из Старобельского лагеря. Внутреннее расследование КГБ 1969 г. показало, что все они расстреляны в 1940 г. В переписке между харьковским КГБ и Центром (Ю. В. Андроповым) обсуждались меры по конспирации — распространение слухов, будто захоронения принадлежат расстрелянным немецким дезертирам или инфекционным больным (тиф, холера, сифилис). Составлялись планы по уничтожению могил, но сделать это в полной мере не удалось. В конце 1980-х гг., когда тема снова всплыла, КГБ УССР снова провел внутреннее расследование и еще раз подтвердил как захоронение расстрелянных НКВД поляков, так и попытки КГБ в 1969 г. и начале 1970-х гг. затереть следы