Трагедия в ледяной пустыне - [19]

Шютце производил поиски в западной части дельты и в устье р. Оленека, куда он отправился на куттере. Осмотр здесь также не дал никаких результатов.

К 22 (10) сентября шхуна «Серч» была в Булуне, где команда ее осталась ожидать зимнего пути, чтобы направиться в Верхоянск. В это время Гарбер и Шютце жили на острове Сагастыре на Русской полярной станции, намереваясь по первому снегу еще раз осмотреть берега дельты р. Лены. Между тем здесь, на острове Сагастыре суровая северная зима уже вступила в свои права.

Температура упала ниже 0° и даже временами доходила до —10°, начиналась пурга, тундра покрылась снежным покровом. Американцы, малознакомые с природой севера, оказались в весьма тяжелом положении: не было меховой одежды; жители дельты не могли снабдить их теплой одеждой вследствие неудачной охоты на оленей в эту осень. С большим трудом при деятельном участии нач. станции Юргенса и других удалось достать необходимую для обратного путешествия одежду и только месяц спустя они могли тронуться в путь. Шютце поехал вдоль морского берега через Баркин-стан к Быковскому мысу, а Гарбер туда-же по прямой дороге, с заездом в урочище Кенюль, чтобы взять тело Де-Лонга для отправки на родину.

Глава XIV ЖЕРТВЫ ЛЕДЯНОЙ ПУСТЫНИ ПО ПУТИ НА РОДИНУ. СЛЕДСТВЕННАЯ КОМИССИЯ ПО ДЕЛУ О ГИБЕЛИ СУДНА „ЖАННЕТА“. СУДЬБА ЕЕ ЭКИПАЖА

Из донесения Якутского губернатора от 16 (4) ноября видно, что лейтенанты Гарбер и Шютце предполагали выехать из Якутска с останками своих соотечественников: капитана Де-Лонга, доктора Эмблера, метеоролога Коллинза и матросов: Ли, Герца, Дресслера, Бойда, Иверсона, Каака и А. Сама, 28 (16) ноября и следовать через Иркутск, Томск, Омск, Оренбург, Москву, Смоленск, Вильно по направлению к г. Кенигсбергу. Все десять трупов, каждый отдельно, в мерзлом состоянии, предварительно обернуты в лен, затем войлок, в матрацы, набитые опилками и, наконец, уложены в жесть, края которой плотно спаяны и затем помещены в десяти деревянных ящиках, обтянутых поодиночке железными обручами.

На проследование транспорта Гарберу и Шютце был выдан открытый лист. В г. Иркутск, к якутской заставе, транспорт прибыл. 17 (5) декабря. Здесь он был встречен членам распорядительного комитета В. С. О. Русского Географического Общества и представителями города.

Через несколько дней Гарбер и Шютце с останками капитана Де-Лонга и его товарищей выехали дальше.

По дороге в крупных городах Сибири их встречали представители местной власти и научных организаций, оказывая знаки уважения памяти усопшим.

Гибель «Ж а н н е т ы» и последующая судьба начальника, офицеров и проч. экипажа были предметом разбирательства следственной комиссии по законам флота США. Она была созвана в Вашингтоне и начала свои работы 5 октября (23 сентября) 1882 г.

Комиссия вывела заключение, что судно, построенное руками человека, в известных условиях не может сопротивляться льду и что «Ж а н н е т а» показала себя в продолжительной борьбе исключительно выносливой и годной к плаванию. Окончательную гибель предусмотреть или предотвратить было не в силах человека. Всякое судно в подобном положении, заключает комиссия, такого типа или построенное крепче, подверженное таким давлениям, каким подвергалась «Ж а н н е т а», было бы уничтожено.

Комиссия признала, что оставление корабля было правильным, отход руководился с благоразумной осторожностью, на что указывает тот факт, что 90 дней после крушения экипаж был в прекрасных условиях, несмотря на тяжелое путешествие. Журнал капитана Де-Лонга дает неоспоримые доказательства о том напряжении, об усилиях, с каким он двигался летом к материку, а также свидетельствует о дисциплине и порядке, которые существовали среди экипажа.

Последний пункт, которым занималась комиссия, касался общего поведения и заслуг каждого из офицеров и матросов команды. По данному пункту комиссия пришла к заключению, что каждый офицер и матрос вели себя так, что комиссия не находит причины обвинить кого-нибудь из членов экспедиции. Вместе с тем комиссия вывела заключение, что настроение членов экспедиции было удивительно жизнерадостным, бодрым; добрые товарищеские отношения, взаимная услуга, постоянство и выносливость, с которыми встречались все трудности и опасности достойны даже похвалы. Специальной похвалы заслуживает капитан Де-Лонг за его высокие качества, выказанные им в условиях экспедиции; старший инженер Мельвиль за его усердие, энергичную работу по своей специальности, которая заслужила высокую похвалу его начальника, и за его последние поиски в дельте р. Лены; матросы Ниндеман и Свитман за службу, которая была отмечена их начальником.

Здесь мы были-бы должны поставить точку. Но… заключение следственной комиссии было вынесено 50 лет тому назад. Это, конечно, была только официальная сторона дела и нам неизвестно, имелись-ли у кого-нибудь из участников экспедиции, оставшихся в живых, записки и воспоминания, освещающие взаимоотношения членов экспедиции, дающие свою оценку распоряжениям и мероприятиям капитана Де-Лонга. Ведь вызывает же сомнение приказ Де-Лонга грузить лодку тяжелыми дубовыми санями, теперь уже ненужными, ящиками с картами, журналами, инструментами и проч., а лейтенанта Чиппа с 7 матросами посадить в малую, совершенно непригодную для далекого плавания в океане, шлюпку? Настолько малую, что некуда было даже поместить провиант! Нужно ли было нести от места высадки с собой судовые журналы, карты, ящик с медикаментами и тем самым в конец измучить истощенных и обессиленных людей? Мельвиль нагрузил имуществом, которое было при Де-Лонге, целую нарту. Надо-ли было делать длительные остановки, противником которых был Мельвиль?