Товарищ по партии - [14]

Однако удара не последовало. Вместо него Дукалис услышал грохот падающего тела. Открыв глаза, оперативник увидел удивительную картину. Луис лежал посреди ринга с раскинутыми руками и закрытыми глазами. Замах на удар у полицейского оказался таким широким, что он не удержался на ногах. Выпитая водка дала себя знать. Никогда прежде чернокожий коп не пил горячительный напиток в таких количествах. Последняя рюмка, поднятая с Дукалисом за победу, сделала свое дело.

Американец лежал без движения, а русские друзья пытались привести его в чувство. Наконец Луис открыл глаза.

– Гдье здьесь туальет? – с трудом произнес негр.

Под дружные аплодисменты зала сержант полиции покинул ристалище, поддерживаемый с двух сторон российскими коллегами.

9

Выстрелив в Золотарева, Филиппов несколько минут стоял возле бездыханного тела своего помощника. Затем глава партии открыл ящик стола и положил туда пистолет. Движения председателя были медленными и усталыми. Он налил себе виски и залпом осушил бокал.

Спустя еще полминуты на звук выстрела в кабинет вбежали начальник охраны Аркадий Пискарев и двое его подчиненных – Вячеслав Хлебников и Александр Крячун. Пискарев, крепкий высокий мужчина лет тридцати пяти с широким лицом и короткой прической, был старше подчиненных лет на пять. Начальник охраны первым вбежал в кабинет Филиппова. За ним появился Хлебников, крупный верзила, чья фигура отличалась рыхлостью, а лицо имело сонное выражение. Замыкал троицу Крячун, низкорослый веснушчатый человек с глубоко посаженными глазами.

Увидев окровавленный труп Золотарева, Пискарев молча взглянул на Филиппова. Начальник охраны офиса давно работал с председателем и знал его вспыльчивый характер. Он понял все.

Между тем глава партии взял себя в руки и, встав, спокойно прошелся по кабинету.

– Золотарев давно потерял контроль над собой, – произнес Филиппов. – А сегодня он словно с цепи сорвался. – Председатель посмотрел на Пискарева. – Дай мне закурить, – сказал он.

– Извините, я не курю, – ответил тот.

Крячун услужливо протянул пачку Филиппову и дал ему прикурить.

– Мы с ним сидели, обсуждали финансовые дела, – продолжил председатель, – и вдруг он ни с того ни с сего набросился на меня и, начал душить. Я вырвался, вынул из сейфа пистолет и… – Глава партии тяжело вздохнул. – Нельзя, чтобы об этом пронюхала хоть одна живая душа. – Филиппов глубоко затянулся. – Иначе сорвется моя предвыборная кампания.

Пройдясь несколько раз по кабинету, председатель сел в кресло. Охранники все это время молча стояли, слушая шефа. Наконец Пискарев заговорил.

– Какие будут указания, Артем Генрихович? – спросил он.

Партийный босс быстро перебрал в голове возможные варианты решения возникшей проблемы.

– Увезите его отсюда. – Председатель показал рукой на труп Золотарева. – Выносите из здания осторожно, через заднюю дверь. Поезжайте на Малый проспект Васильевского острова и положите где-нибудь в безлюдном месте.

– Может, лучше за город? – сказал Пискарев.

– Делайте, как я сказал. – Голос Филиппова звучал властно. Он сурово посмотрел на подчиненных. – И еще, – продолжил председатель. – Повторюсь, о том, что здесь произошло, никто не должен знать.

– Конечно, Артем Генрихович, – произнес Пискарев.

– Никто! Не дай Бог кому-нибудь лишним словом обмолвиться! Я не угрожаю. Просто предупреждаю.

– Не волнуйтесь, Артем Генрихович, – заверил главу партии начальник охраны. – Никто ничего не узнает.

– Когда вас спросят, скажете, что видели, как Золотарев вечером вышел из офиса и сел в такси. Так как он часто добирался до дома таким образом, это не вы зовет подозрений.

– Понятно, – кивнул Пискарев.

Филиппов встал.

– Тогда за дело, – сказал он.

Председатель налил себе еще виски, однако, поднеся бокал к губам, почувствовал внезапную тошноту.

– Слава, Саша, тащите его к служебному выходу, а я подгоню машину, – дал указание охранникам Пискарев4 .

– Перед тем как выносить во двор, проверьте, чтобы там никого не было, – сказал Филиппов, выходя из кабинета.

Партийный босс быстрыми шагами направился в сторону туалета. Когда через десять минут он вернулся обратно, труп помощника уже был удален из помещения. Гулкую тишину, установившуюся в комнате, лишь изредка нарушали отдаленнее гудки машин.

Филиппов вышел на балкон. Перед председателем лежал ночной заснеженный город. Обводный канал был скован почерневшим льдом. Глава партии не увидел ни одного прохожего. Лишь редкие машины время от времени проносились вдоль холодной трещины канала.

Только сейчас Филиппов начал осознавать случившееся. Председатель проработал с Золотаревым больше восьми лет. Их связывала не только работа, они часто проводили вместе свободное время, ходили в бани и рестораны, ездили на пикники. Филиппов и Золотарев научились понимать друг друга с полуслова. Председатель знал, что ему будет невыносимо трудно работать, не ощущая надежного плеча и не слыша умного совета старого партнера.

Но больше всего Филиппова угнетало то, что он своими руками убил курицу, несущую золотые яйца. Положа руку на сердце, председатель понимал, что доля, получаемая Золотаревым, действительно была невелика. Может быть, помощник потребовал слишком много, но с ним можно было поторговаться, прибавить ему пять, семь или, на худой конец, восемь процентов…