Товарищ милиция - [15]

Весть об убийстве Смородинцева облетела деревни совхоза с быстротой молнии. Дольше всех обходила она его родной дом.

После доклада руководству было снова выдвинуто несколько версий. Первая: Смородинцев убит из мести. Он был общественным инспектором ГАИ, и «недруги» у него, разумеется, могли быть. Другая версия: убит из-за неприязненных отношений по работе. Третья: с целью завладения мотоциклом. Еще одна: убит теми, кто раньше угонял у Смородинцева мотоцикл и был привлечен затем к суду.

Каждая из версий имела основания быть главной и в то же время отвергалась иными обстоятельствами.

Уже поздно вечером, подводя итоги дня, начальник отдела высказал мнение о несостоятельности версии, связанной с участием Смородинцева в работе ГАИ.

— А как у вас, Лев Гаврилович?

Лейтенант Мушников выяснял, не убит ли Смородинцев на почве неприязненных отношений. Всплыла стычка, которая произошла накануне между управляющим и трактористом Закруткиным, пьяницей и скандалистом. Однако Закруткин угрожал не одному Смородинцеву, а каждому, кто делал ему замечание или заступался за его жену и ребятишек в часы пьяного дебоша. В этом лейтенант убедился. Закруткин не однажды попадал в милицию, платил штрафы.

Надо было найти мотоциклиста (если он был), что проехал с женщиной и двумя детишками в то трагическое утро; найти пастухов, которые торчали в то же самое утро на обочине все той же дороги, а может быть и не пастухов? Проверить в округе все нарезное оружие. Дать возможные ориентировки во все соседние районы, в том числе в Башкирию и Удмуртию — они же рядом.

В районной газете рядом с некрологом о трагической смерти Смородинцева было помещено обращение милиции к населению с просьбой оказать содействие в розыске преступников.

Шофер из Дикой Гари, как и условились, разыскал Лядова, чтобы рассказать «кое-что дополнительно».

Он, может, не все четко заметил, однако ехавшего на мотоцикле незнакомого мужчину вспомнил: черный, очки белые, женщину не разглядел, она была в низко повязанном на глаза платке и прикрывала в люльке две детские головки.

— Цвет мотоцикла — вот как эти обои на стене. Разве чуток светлее.

— Голубой, значит?

На обочине были не пожилые, а молодые парни, скорее мальчишки. Один из них похож на татарина — «узкие глаза и скуластое лицо».

Скоро неделя, как совершилось преступление на проселочной дороге. Работники из областного управления внутренних дел ежедневно докладывали о расследовании своему начальнику — полковнику Вагину.

Положив телефонную трубку, Лядов первым начал прерванный разговор:

— Итак, пастухи?

— Нет таких пастухов, и не было.

— Таких или вообще?

— Именно таких, каких видел Попов. Личный скот действительно и накануне, и в тот день, и сегодня пасли и будут пасти, гоняли и будут гонять на Холодную речку. Но делают это сами рабочие совхоза по очереди. Как правило, женщины. Постоянных пастухов нет.

Дождь усиливался, резкие косые удары в окно на какое-то мгновение отвлекли внимание лейтенанта Мушникова. Ему завтра снова мотаться по району. По картотеке — около ста сорока «Юпитеров-Иж», голубых и близких к ним по цвету — более полусотни. На все надо самому посмотреть, иные другим показать и, кроме того, узнать, где был мотоцикл в «то время».

— Так кто же они, если не пастухи и не нефтяники? — прервал его мысли Валентин Васильевич Лядов.

— Возможно, те, кто нам нужен?

— Возможно… Возможно, и волосы на еловом суку кого-то из них?

— А что говорят эксперты?

— Во всяком случае, это волосы не Смородинцева, а кого-то другого, недавно стриженного, русого.

— А пуговица?

— Тоже чья-то. Эксперты сделали свое дело. Есть пуговица. Нам осталось совсем пустяк — найти тот пиджак, к которому она была пришита… Но из всех находок, пожалуй, самой что ни на есть подходящей является книжечка в сереньком переплете.

Старшего лейтенанта Лядова вызвали в УВД. Вместе с полковником Вагиным они поднялись в дактилоскопическую лабораторию. Их встретила невысокая женщина в белом халате.

— Нина Ивановна, — обратился полковник, — здравствуйте. И скажите, чем можете порадовать уголовный розыск.

— Вас интересует книжка?

— Нас, Нина Ивановна, интересует все, но книжка особенно.

— Сделали, Яков Абрамович, все сделали. Вот смотрите. — И Нина Ивановна Якушева положила перед работниками уголовного розыска увеличенные фотографии. — Вот это фотография семнадцатой страницы — почти вся ладонь, зафиксированная экспертом. Мы считаем, что следы принадлежат мужчине, который, судя по всему, еще молод, ему не более тридцати лет. Если внимательно посмотреть на пальцы, вы не заметите морщин. Но занимается физическим трудом. Сплющенность папиллярных линий это подтверждает. То, что книжка была в руках одного человека, а не многих, мы установили по отпечаткам пальцев на первой, восьмой и девятой страницах. Правда, на первой есть еще один пальчик, но он может принадлежать случайному человеку — тоже мужчине и тоже молодому.

— Нина Ивановна, можете сказать, — обратился Лядов, — как давно оставлены эти следы?

— Понимаю, понимаю. — Она взглянула на старшего лейтенанта слегка сузившимися глазами. — Мы выявляли в своей практике следы и двадцатипятилетней давности. А тут книга совсем недавно вышла из печати.