Товарищ милиция - [14]

Пока он шел, поднимался по скрипучим ступенькам крыльца, Лядов спросил бригадира:

— Давно он в совхозе?

— Вообще-то здешний, но…

— Что?

— Сам перерыв устроил.

— Сидел?

— Три года «отслужил».

Лядов еще хотел задать бригадиру один-два вопроса, но открылась дверь и вошел шофер.

— Зачем звал, Владимир Иванович?

— С тобой, Иван Петрович, вот товарищ из области поговорить хочет. Присядь.

— Инспектор уголовного розыска, — представился Лядов.

При этих словах шофер несколько растерялся.

— Вы не встречались, случайно, позавчера со Смородинцевым?

— Как же, встречался, — шофер с облегчением вздохнул.

— Где?

— На дороге. После первого рейса я возвращался в Гарь. Смородинцев ехал от нас.

— Вы о чем-то говорили?

— Ни о чем. Разминулись, не останавливаясь.

— Где?

— По дороге из Гари в Сосновку.

— Точнее?

Шофер немного подумал и ответил:

— Не доезжая «девятки», если ехать от нас.

— Что это за «девятка»?

— Буровая нефтяников, ее здесь все в округе знают.

— Больше вы его в тот день не видели?

— Нет.

— Еще кого-либо встречали по дороге на этом участке?

И шофер Попов рассказал, что примерно напротив той же самой «девятки» он видел двух парней, очевидно нефтяников, которые сидели на обочине дороги.

— Может, и пастухи из Сосновки, их скот в этих местах пасется. Не рассматривал особо-то.

В течение дня ему попадались пешеходы, люди, которые ехали на мотоциклах, лошадях, знакомые и незнакомые. Один из мотоциклистов примерно в это же время вез в коляске женщину и двоих детишек.

— Мотоциклиста, что проехал с женщиной и детишками, раньше не встречали?

— Нет.

— А запомнили?

— Вроде бы черный, как цыган.

— А эти двое на обочине?

— Не разглядывал, некогда, вроде не старики, а молодые, скорее мальчишки или молодые парни, не очень рослые и чуть ли не из Татарии, хотя точно не утверждаю.

Вечером, как условились, все собрались в Дикой Гари.

Версий могло быть несколько: убили, погиб сам по неосторожности, уехал куда глаза глядят — может же прийти такая блажь в голову. В любом случае надо искать. Нужны были люди, и много.

— Люди будут, — сказал парторг, — хотя вы понимаете, какое это время — уборка.

Было принято решение создать несколько поисковых групп, территорию поделить на квадраты и обыскать весь лесной массив вдоль дороги от Дикой Гари до Сосновки, особенно в районе «девятки». Почти каждый таил надежду не просто найти, а успеть оказать помощь попавшему в беду.

Заканчивались третьи сутки. Надежды меркли, однако никто первым не хотел высказать предположение, что Смородинцева уже нет в живых, хотя эта мысль все настойчивее и назойливее сверлила мозг каждого. Только одна Лена ждала Виктора, ей казалось, что он вот-вот придет: взревет у ворот его мотоцикл, затем, чихнув два-три раза, смолкнет, стукнет щеколда, и в открытую калитку шагнет он, Виктор, увидит жену, дочку Ириночку и сам расскажет, где он был, что с ним случилось…

Лядов с двумя помощниками из Дикой Гари решил до полного рассвета изучить берега Холодной речки.

Все трое поднялись по пологому берегу, свободному в этом месте от зарослей, пересекли пыльный проселок и стали углубляться в сторону вырубок. Один из помощников, старый рыбак и охотник Симонов, выбирал проходы в зарослях молодняка, придерживал ветки, чтобы они не ударили следом идущего. Вдруг он остановил Лядова и попросил вернуться назад:

— Почему поломаны деревца в этом месте? Надо посмотреть. Судя по свежему излому веток и подвянувшим листьям, здесь кто-то прошел совсем недавно. И прошел не совсем обычно. Словно тащил что. Вот смотрите.

Решили проверить. По едва заметному следу все трое прошли от дороги шагов двадцать, не более, и там, где заросли расступились, образуя небольшую поляну, из земли ударило отражение солнечного луча.

Первым наклонился и притронулся к тому, что отбросило солнечный луч, Лядов.

— Очки!

Он чуть разгреб землю — показались шлем, лицо…

— Это он, Смородинцев, — с дрожью в голосе выговорил Симонов.

Первым вышел из оцепенения старший лейтенант:

— Никуда не уходить, ничего не трогать. Охраняйте место происшествия. Ждать меня здесь, через несколько минут вернусь!

С этими словами Лядов метнулся к дороге. Прошло не более получаса, и он возвратился с мастером с «девятки».

— Э-э, да тут… — И Симонов ткнул пальцем в какой-то серый картон.

— Стой! — Инспектор опередил Симонова и осторожно поднял из примятой травы книжку в сером переплете. — Это вещественное доказательство. — А затем так же осторожно положил на прежнее место: до приезда эксперта и следователя.

Через час с небольшим на место преступления примчались следователь прокуратуры, начальник отдела милиции и эксперт.

Яма оказалась мелкой, вырытой наспех и, судя по всему, не лопатой. Очки у Смородинцева были подняты на лоб. Так обычно делают мотоциклисты перед тем, как остановиться и с кем-то переговорить. Сапоги с ног сняты, кинуты тут же в яме.

— Закрытая травма головы, очевидно от удара, — комментировал эксперт. — А это? — Слева на груди серая рубашка хранила расплывшееся кровяное пятно: удар ножом. — И кому ты, добрый человек, мог сделать плохое? За что с тобой обошлись, как со зверем?

При более тщательном исследовании экспертиза дала заключение, что Смородинцева убили не тупым предметом по голове и не ножом в грудь. В него стреляли из мелкокалиберного оружия. Первый выстрел угодил в висок, Смородинцев не мог сразу погибнуть, но, возможно, потерял способность защищаться. Второй выстрел был сделан в упор — с очень близкого расстояния.