Товарищ Богдан - [101]
— Вам весело?! — вспыхнул Хоменчук. — Я сказал — нет, и все. — Так… Значит, нет? — Бабушкин сразу стал серьезным.
— Значит, не хотите помочь? И это по-товарищески? Одному же мне не осилить. Подсобите хоть только начать, наладить мастерскую, а там — как угодно.
Долго Хоменчук еще упрямился, но, как ни отбивался, пришлось ему встать.
Пошли к Бабушкину.
— Во-первых, надо смастерить верстак, — сказал Бабушкин.
Два дня потратили они на этот проклятый верстак. Все было трудно.
Доски — где их тут возьмешь? Все же нашли. На берегу Яны откопали из-под снега старую развалившуюся лодку. Разобрали ее — вот и доски.
Гвозди? Тоже раздобыли. Совсем немножко, но раздобыли.
Хуже всего оказалось со столярным клеем. Нет, хоть умри. Ни плитки.
— Пока придется обойтись, — сказал Бабушкин. — А потом сварю. Я рецепт знаю. Будет не хуже фабричного.
В общем, сколотили верстак. Не очень красивый. Но крепкий.
Поглядеть, как они мастерят, в юрту набилось много якутов.
Старики сидели у огня на лавках, сосали свои коротенькие трубочки и изредка коротко и солидно давали советы.
Тут же хозяйка пекла на огромной сковороде ячменные лепешки. Они у якутов заменяют хлеб. Тут же ползали чумазые ребятишки.
Тесно в юрте, шумно.
А когда верстак встал, совсем уж не повернуться.
Потом Бабушкин и Хоменчук налаживали инструменты.
Точили стамески и пилу. И топор наточили, как бритву. И новые рукоятки сделали — для долота и молотка.
Но инструментов было мало. Бабушкин по всем юртам прошел: у кого, может, какой-нибудь стертый напильник завалялся, или молоток, или отвертка, давно отжившая свой век.
— Дайте в долг, — говорил Бабушкин. — Потом верну.
Якуты народ добрый, простодушный.
— Бери, Уйбан. Работай хорошо, Уйбан.
Так они переделали на свой лад имя Бабушкина.
Это Иван Васильевич, с первых дней ссылки подметил: якуты не выговаривают «в». Потому простое «Иван» для них слишком заковыристо.
А один старый, совсем старый якут где-то раздобыл и принес даже тяжелую кувалду. Как только дотащил?
— На, сударский, бери.
«Сударский» — это значит «государственный». «Государственный преступник» — только короче и проще.
И вот — мастерская готова.
Мастерская готова, а заказов что-то нет. Даже странно. Ведь якуты так поддерживали бабушкинскую затею. А теперь вот — не идут.
— Ну? — сказал Илья Гаврилович, когда и второй день прошел, а никто из клиентов так и не появился.
— Придут! — уверенно сказал Бабушкин. — Увидите, скоро нас с вами на части будут рвать. А пока… — Он порылся в старом хламе, извлек ржавое ведро без днища. — Обновим.
Илья Гаврилович мельком глянул на ведро, надел пенсне, снова внимательно оглядел ведро и покачал головой. И в самом деле, овчинка не стоила выделки: уж очень скверно выглядела старая посудина.
— Ничего! — успокоил Бабушкин.
Он научил, как отодрать ржавчину; сам выкроил новое днище, потом показал, как делается шов. Такой шов, чтоб ни капли не просочилось.
— Усвоили?
Илья Гаврилович кивнул.
— Ну, действуйте.
Целый день возился Хоменчук с первым своим изделием.
— Ничего. Сойдет, — сказал Бабушкин, когда Илья Гаврилович кончил.
Тот ушел. А Бабушкин подумал:
«Интересно, а какую работу я ему завтра дам? Если заказов не принесут?»
Главное, нет жести. Научил бы делать кружки, кастрюли. Но где достать жести?
Бабушкин уже все юрты обошел. Нет нигде ни кусочка.
Утром пришел Илья Гаврилович.
Постоял у верстака.
— Ну? — Усмехнулся и потрогал пенсне. — Финита ля комедиа?
Бабушкин итальянского не знал, но и так понял.
— Вот что, — сказал он. — Сегодня будем отдыхать. Ведь мы уже неделю работаем. А завтра — за дело.
— За какое, простите, дело?
— Дел много, — неопределенно, но уверенно заявил Бабушкин.
Илья Гаврилович ушел.
Весь день Бабушкин тревожился. Как же быть? Где достать жести?
Вот обида! Неужели из-за того, что нет каких-то жалких двух-трех листов железа, все лопнет?
Утром опять явился Илья Гаврилович.
— Нынче я занят, — хмуро сказал Бабушкин. — Извините. Придется отложить работу на завтра..
— Заняты? — Илья Гаврилович прищурился. Мол, понимаю, все понимаю. — Ну что ж — завтра так завтра…
И опять Бабушкин раздумывал: что же предпринять?
Думал весь день, весь вечер.
И вдруг надумал. Ведь так просто! Как это ему сразу в голову не пришло?! Взял недавно починенное ведро и разрезал его на две пластины. Выровнял их деревянным молотком. Пластины стали хоть куда.
А наутро, когда пришел Илья Гаврилович, Бабушкин сказал:
— Сделайте кастрюлю. Шов такой же, как в ведре.
И все время, пока Хоменчук возился у верстака, Бабушкин нетерпеливо поглядывал на дверь.
«Ну же!.. Ну… Хоть какой-нибудь заказик…»
Но никто не входил.
Часа через два кастрюля была готова. Илья Гаврилович протянул ее Бабушкину, вопросительно глянул сквозь пенсне: видно, ждал похвалы.
— Неплохо, — сказал Иван Васильевич и повертел кастрюлю в руках. Была она кривовата, и шов подгулял. — Совсем неплохо, — повторил Бабушкин. — Вот шов только надо исправить. И тут тоже — вмятина.
Хоменчук снова суетился у верстака, а Бабушкин опять украдкой поглядывал на дверь.
И все же в мире, наверно, есть справедливость. И хорошие дела вознаграждаются, как в новогодних сказках.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Повесть и рассказы о людях спорта, о том, как спорт воспитывает в человеке мужество, благородство и ответственность.
Кто из ребят не восхищается нашими замечательными спортсменами! Но мало кто знает, какой упорный, напряженный труд стоит за каждым рекордным достижением мастеров спорта. В повести «Только вперед» рассказывается о выдающемся пловце Леониде Кочетове. Двенадцать раз штурмует Кочетов рекорд страны, но лишь тринадцатая попытка приносит победу; ровно год понадобился ему, чтобы улучшить результат на одну только секунду и снова стать чемпионом страны. Упорство, воля, выработанные спортом, помогают Кочетову вновь вернутся в строй после войны.В книге использованы факты из жизни неоднократного чемпиона СССР, рекордсмена мира по плаванию — Леонида Мешкова.
Трудно следовать велению долга, когда тебе всего тринадцать лет. Тяжело принимать важные решения, сколько бы тебе ни было лет — тринадцать или почти сорок. Герои рассказов Раевского принимают нелегкие решения в положении, требующем напряжения всех душевных сил. Согласитесь ли вы с ними? И как бы в этом случае поступили бы вы?
В этой книге собраны рассказы о самых разных людях: о стойких революционерах, о мужественных солдатах, о замечательных спортсменах и о наших советских ребятах. И все-таки они связаны друг с другом. Потому что у каждого человека бывают в жизни такие минуты, когда подвергаются испытанию его воля, решительность, честность.Как поступит герой рассказа в положении, требующем от него напряжения всех физических и душевных сил? И как бы на его месте поступили вы?
Немало рыцарства и благородства есть в службе людей, посвятивших свою жизнь милиции. Все истории, о которых рассказано в этой книге, как правило, были на самом деле. Все они — о борьбе добра со злом, о победе правды в справедливости.
КомпиляцияСодержание:СЕРДЦЕ ПОМНИТ (повесть)ПЛЕВЕЛЫ ЗЛА (повесть)КЛЮЧИ ОТ НЕБА (повесть)ГОРЬКИЙ ХЛЕБ ИСТИНЫ (драма)ЖИЗНЬ, А НЕ СЛУЖБА (рассказ)ЛЕНА (рассказ)ПОЛЕ ИСКАНИЙ (очерк)НАЧАЛО ОДНОГО НАЧАЛА(из творческой лаборатории)СТРАНИЦЫ БИОГРАФИИПУБЛИЦИСТИЧЕСКИЕ СТАТЬИ:Заметки об историзмеСердце солдатаВеличие землиЛюбовь моя и боль мояРазум сновал серебряную нить, а сердце — золотуюТема избирает писателяРазмышления над письмамиЕще слово к читателямКузнецы высокого духаВ то грозное летоПеред лицом времениСамое главное.
Елизар Мальцев — известный советский писатель. Книги его посвящены жизни послевоенной советской деревни. В 1949 году его роману «От всего сердца» была присуждена Государственная премия СССР.В романе «Войди в каждый дом» Е. Мальцев продолжает разработку деревенской темы. В центре произведения современные методы руководства колхозом. Автор поднимает значительные общественно-политические и нравственные проблемы.Роман «Войди в каждый дом» неоднократно переиздавался и получил признание широкого читателя.
В сборник вошли лучшие произведения Б. Лавренева — рассказы и публицистика. Острый сюжет, самобытные героические характеры, рожденные революционной эпохой, предельная искренность и чистота отличают творчество замечательного советского писателя. Книга снабжена предисловием известного критика Е. Д. Суркова.
В книгу лауреата Государственной премии РСФСР им. М. Горького Ю. Шесталова пошли широко известные повести «Когда качало меня солнце», «Сначала была сказка», «Тайна Сорни-най».Художнический почерк писателя своеобразен: проза то переходит в стихи, то переливается в сказку, легенду; древнее сказание соседствует с публицистически страстным монологом. С присущим ему лиризмом, философским восприятием мира рассказывает автор о своем древнем народе, его духовной красоте. В произведениях Ю. Шесталова народность чувствований и взглядов удачно сочетается с самой горячей современностью.
«Старый Кенжеке держался как глава большого рода, созвавший на пир сотни людей. И не дымный зал гостиницы «Москва» был перед ним, а просторная долина, заполненная всадниками на быстрых скакунах, девушками в длинных, до пят, розовых платьях, женщинами в белоснежных головных уборах…».
Русская советская проза 20-30-х годов.Москва: Автор, 1992 г.