Тот, кто виновен - [35]
Космо остановился и указал на западную сторону территории.
— Что ты знаешь о коммуне Куври? — спросил он меня.
Я смутно припоминал статью о занятом земельном участке в сердце Берлина.
— Разве это не был лагерь беженцев?
— Почти.
Космо пошел дальше и свернул с главной улицы направо на узкую тропу, где спугнул спавшую кошку, — шипя, она скрылась за деревянной стеной, на которой кто-то написал белой краской: «Есть ли жизнь после смерти?»
Ко всему прочему начался дождь, как будто одного унылого вида было недостаточно. Плотная морось пленкой ложилась на мою кожу и склеивала волосы.
— Коммуна Куври была когда-то самым большим поселением аутсайдеров в Берлине: бездомные, беженцы, торчки, сквоттеры, люди, которым отказали в статусе беженца.
Мы прошли мимо палатки, в которой работало радио. Иностранная программа с чешским или польским ведущим, языка я не понял.
— Долгое время обитателям территории на пересечении Кувриштрассе и Шлезишештрассе — отсюда рукой подать — угрожали ликвидировать их поселение. Еще до приезда бульдозеров многие перебрались сюда и устроились на большей территории, для которой пока не нашелся инвестор, который захотел бы прогнать их отсюда. Земельный участок принадлежит группе рассорившихся иностранных наследников. Пока они договорятся, пройдут годы.
— И до того времени здесь существует «Куври 2.0»?
— Самая большая фавела Берлина. Без электричества, без воды, канализации или вывоза мусора. Правда, и без полиции.
— Запретный район? — спросил я.
— Именно. Почему, ты думаешь, я отпустил твою маленькую подружку? Сюда не сунется ни один полицейский. Учитывая скрытый здесь потенциал насилия.
Он показал путь обратно.
— На восточной стороне живут безнадежные. Те, которые скорее покончат с собой, чем вернутся в ту нужду, из которой сбежали. В последний раз, когда отсюда пытались кого-то насильно вывезти, пять сирийцев, привязав к ногам грузы, угрожали прыгнуть в Шпре. Каждое постановление об обыске вызывает политический кризис. И даже если полицейские заявятся, в чем я сильно сомневаюсь, так быстро им нас не найти.
Мы еще раз свернули на более узкую темную тропинку, и Космо остановился перед сараем из гофрированных металлических листов, перед которым лежал опрокинутый складной стол с цветочным узором. Дверью в хижину служил брезентовый тент для грузовиков, нижний край которого был прижат к земле камнем.
— Эй, Космо. Почему ты здесь так хорошо ориентируешься?
Он грустно улыбнулся:
— А ты думаешь, кто-то еще будет терпеть рядом педофила с судимостью?
Он отодвинул ботинком камень с брезента.
— Когда-нибудь после терапии я хочу построить новую жизнь. Собираюсь изучать право и отстаивать права уголовников, таких, как я. Возможно, даже создать семью, обзавестись небольшим домиком и универсалом на подъездной дорожке.
— Право? — скептически повторил я. — Универсал?
Он кивнул.
— Научная фантастика, знаю. Но до того времени, то есть следующие сто лет, как только меня отпустят из клиники, я буду жить здесь, малыш, — сказал он, приподнял брезент и исчез в темноте.
Глава 26
ЙОЛА
Йола открыла глаза и чуть не ослепла от боли.
Яркий жгучий свет, который наполнял ее тело изнутри, прорвался наружу из-за одного неверного движения грудной клетки: она совершила ошибку, вдохнув.
Долгое время она не хотела просыпаться; боролась с водоворотом сознания, который размывал мир грез, чтобы перетащить ее на другую сторону сна. Но потом Йолу разбудил дождь; крупные тяжелые капли, которые лопались у нее на лбу, и боль, тлеющая в ней во сне, вспыхнула ярким пламенем.
«Я умерла», — была ее первая мысль, когда Йола увидела деревянный стул, похожий на школьный. Опрокинутый, он лежал на боку.
Она попыталась подняться и снова потеряла сознание. Одну минуту и двадцать девять капель спустя боль все еще была сильнее, чем когда Йола, сидя на багажнике велосипеда Штеффена, попала ногой в заднее колесо между спицами.
Перелом — мелькнула первая мысль. Паралич — вторая, когда Йола попыталась подтянуть ноги, но ничего не получилось из-за адской боли.
«Я не могу двигаться!»
«Не могу пошевелить ни ногами, ни руками. Ни даже головой. Или… Подожди-ка».
Голова двигалась.
Слава богу!
Йола повернула голову направо и увидела груды развалин. Стены, двери, окна — все, из чего состоит дом, только не на своем месте, а разбросанные вокруг, за исключением половины стены (из дерева, если Йола не ошибалась), которая еще стояла вертикально, охваченная отдельными языками пламени, которые — возникая то здесь, то там, то между деревьями, то рядом с горой обломков — освещали руины. Йола лежала метрах в двух от них. На спине, под раскачивающейся кроной дерева и бьющим в лицо дождем. Без движения. Парализованная.
Нет. Не парализованная.
К счастью.
Йола почувствовала, как шевелятся пальцы на ногах, когда она им приказывает. («Обувь? Где мои чертовы сникеры?») Как только она попыталась передвинуть ноги, боль чуть было снова не лишила ее сознания.
— Помогите, — прохрипела Йола, не зная, что еще кричать. Закашлялась и почувствовала вкус золы. А потом и запах копоти, который с развалин донес до нее прохладный ветер.
Еще недавно она смирилась с тем, что сгорит заживо. А сейчас лежит на улице, под хмурым небом — и это уже во второй раз подряд после аварии, когда очнулась в незнакомом месте, понятия не имея, как там оказалась.
Берлинский адвокат Роберт Штерн признан и уважаем в юридических кругах, однако давняя душевная травма не отпускает его на протяжении вот уже десяти лет. И все-таки пережитое меркнет перед тем, с чем ему приходится столкнуться, когда бывшая подруга Карина Фрайтаг, медсестра в неврологическом отделении, привозит на встречу с ним своего пациента, который нуждается в услугах адвоката. Потенциальному клиенту Симону Саксу десять лет, он неизлечимо болен и утверждает, что пятнадцать лет назад убил человека.
Доктор Матс Крюгер не мог отказать дочери Неле в просьбе быть с ней, когда родится ее первенец, и скрепя сердце решился на длительный полет из Буэнос-Айреса в Берлин. Доктор панически боялся летать и не ждал ничего хорошего от этого путешествия, но и в самом страшном сне он не мог представить, каким кошмаром оно для него обернется. На высоте девять тысяч метров ему сообщили, что его беременная дочь похищена, а он должен отыскать в самолете свою бывшую пациентку и спровоцировать ее на безумные действия, иначе Неле умрет.
У Тилля Беркхоффа бесследно пропадает сын Макс. Все улики свидетельствуют о том, что мальчик стал жертвой маньяка Гвидо Трамница. Преступник арестован полицией и признался в похищении и убийстве нескольких маленьких детей. Место их захоронения серийный убийца указал, однако о судьбе Макса хранит упорное молчание. Суд признает садиста невменяемым и отправляет его в строго охраняемую психиатрическую лечебницу. Следствию известно о том, что психопат вел дневник, где описывал все, что сделал с жертвами, но найти записи не удалось.
Пять лет назад у полицейского агента Мартина Шварца без вести пропали жена и сын, путешествующие на круизном лайнере «Султан морей». Тогда круизная компания отстаивала версию суицида. Однако Мартин в это не верил. И вот ему звонит пассажирка того самого лайнера и заявляет, что он должен немедленно явиться на борт «Султана морей», у нее есть доказательства того, что его жена не по своей воле бросилась в море. Более того, возможно, его сын еще жив, а на лайнере происходят странные вещи. Бросив все дела, Мартин отправляется в нежеланное путешествие, преисполненный решимости докопаться до истины…
После изнасилования в гостиничном номере, где останавливалась во время научной конференции, врач-психиатр Эмма Штайн больше не выходит из дома. Она единственная из нескольких жертв маньяка-психопата осталась в живых и боится, что преступник снова настигнет ее, чтобы завершить свое страшное дело. Доведенная до паранойи, в безопасности Эмма чувствует себя только в своем маленьком особняке на окраине Берлина, но лишь до тех пор, пока однажды почтальон не просит ее принять посылку для соседа. Мужчины, чье имя ей незнакомо и которого она никогда не видела, хотя уже много лет живет на этой улице…
Намного сильнее, чем от застрявшего в голове осколка, Марк Лукас страдает от душевной боли из-за автомобильной аварии, виновником которой стал, потому что в ней погибла его жена и нерожденный ребенок. Марк обретает надежду вернуться к жизни, когда узнает о психиатрическом эксперименте, который мог бы избавить его от нестерпимых, мучительных воспоминаний. Но после первого визита в клинику с ним происходит нечто пугающе странное. Список контактов в телефоне оказывается пуст. Ключ от квартиры Марка больше не подходит к замку.
Опорск вырос на берегу полноводной реки, по синему руслу которой во время оно ходили купеческие ладьи с восточным товаром к западным и северным торжищам и возвращались опять на Восток. Историки утверждали, что название городу дала древняя порубежная застава, небольшая крепость, именованная Опорой. В злую годину она первой встречала вражьи рати со стороны степи. Во дни же затишья принимала застава за дубовые стены торговых гостей с их товарами, дабы могли спокойно передохнуть они на своих долгих и опасных путях.
Как часто вы ловили себя на мысли, что делаете что-то неправильное? Что каждый поступок, что вы совершили за последний час или день, вызывал все больше вопросов и внутреннего сопротивления. Как часто вы могли уловить скольжение пресловутой «дорожки»? Еще недавний студент Вадим застает себя в долгах и с безрадостными перспективами. Поиски заработка приводят к знакомству с Михаилом и Николаем, которые готовы помочь на простых, но весьма странных условиях. Их мотивация не ясна, но так ли это важно, если ситуация под контролем и всегда можно остановиться?
Из экспозиции крымского художественного музея выкрадены шесть полотен немецкого художника Кингсховера-Гютлайна. Но самый продвинутый сыщик не догадается, кто заказчик и с какой целью совершено похищение. Грабители прошли мимо золотого фонда музея — бесценной иконы «Рождество Христово» работы учеников Рублёва и других, не менее ценных картин и взяли полотна малоизвестного автора, попавшие в музей после войны. Читателя ждёт захватывающий сюжет с тщательно выписанными нюансами людских отношений и судеб героев трёх поколений.
Александра никому не могла рассказать правду и выдать своего мужа. Однажды под Рождество Роман приехал домой с гостем, и они сразу направились в сауну. Александра поспешила вслед со свежими полотенцами и халатами. Из открытого окна клубился пар и были слышны голоса. Она застыла, как соляной столп и не могла сделать ни шага. Голос, поразивший её, Александра узнала бы среди тысячи других. И то, что обладатель этого голоса находился в их доме, говорил с Романом на равных, вышибло её из равновесия, заставило биться сердце учащённо.
Валентин Владимиров живет тихой семейной жизнью в небольшом городке. Но однажды семья Владимировых попадает в аварию. Жена и сын погибают, Валентин остается жив. Вскоре виновника аварии – сына известного бизнесмена – находят задушенным, а Владимиров исчезает из города. Через 12 лет из жизни таинственным образом начинают уходить те, кто был связан с ДТП. Поговаривают, что в городе завелась нечистая сила – привидение со светящимся глазами безжалостно расправляется со своими жертвами. За расследование берется честный инспектор Петров, но удастся ли ему распутать это дело?..
Если вы снимаете дачу в Турции, то, конечно, не ждете ничего, кроме моря, солнца и отдыха. И даже вообразить не можете, что столкнетесь с убийством. А турецкий сыщик, занятый рутинными делами в Измире, не предполагает, что очередное преступление коснется его собственной семьи и вынудит его общаться с иностранными туристами.Москвичка Лана, приехав с сестрой и ее сыном к Эгейскому морю, думает только о любви и ждет приезда своего возлюбленного, однако гибель знакомой нарушает безмятежное течение их отпуска.
Когда Олли и Каро Хэркурт увидели дом своей мечты – огромный красивый особняк в георгианском стиле, – они не смогли устоять перед его очарованием. И, хотя дом был старым и очень запущенным, супруги купили его, потратив все свои средства. Однако в первый же день приезда Олли, Каро и их двенадцатилетней дочери Джейд стало ясно, что в особняке обитает кто-то еще. С ними стали происходить странные пугающие истории, казалось, кто-то настроен против семьи. Вскоре Олли и Каро узнают ужасное прошлое дома на Холодном холме и понимают, что им всем грозит страшная опасность…
Специальный агент ФБР Мария Паркес, специалист по составлению психологических портретов, неутомимо идет по следу серийных убийц. Мария обладает даром медиума, каждую ночь она видит во сне убийства, точно передачи в прямом эфире, не имея возможности предотвратить ужасное действо. Благодаря своему дару она уже выследила несколько душегубов. На этот раз пропала помощница шерифа Рейчел, которая занималась расследованием исчезновения четырех молодых официанток. Следы Рейчел приводят Марию в лес, к развалинам старой церкви.
Комиссар уголовной полиции Сабина Немез крайне удивлена, встретив в главном здании БКА в Висбадене женщину в монашеской одежде, которая заявляет о желании признаться в преступлении. И не кому-либо, а исключительно коллеге Сабины Мартену С. Снейдеру. Но после бурной дискуссии с новым руководителем БКА он уволился, поэтому заменить его приходится Сабине. От услышанного у нее перехватывает дыхание: безобидная на первый взгляд женщина заявляет, что в следующие семь дней совершит семь убийств — о мотиве и способе она хранит молчание.
Несколько высокопоставленных чинов Федерального ведомства уголовной полиции кончают жизнь самоубийством самым жестоким образом и при загадочных обстоятельствах. Сабина Немез – комиссар группы по расследованию убийств и преподаватель Академии БКА – сразу заподозрила неладное. Многое указывает на давний заговор и жаждущую мести жертву. Сабина просит бывшего коллегу, временно отстраненного от службы профайлера Мартена С. Снейдера, о содействии в запутанном деле. Но он отказывается сотрудничать и убеждает ее не вмешиваться.