Тот, что держит за руку - [21]

Потираю все еще онемевшую шею.

— В школу собралась? — спрашиваю при этом. — А с Ёнасом кто останется?

Она хрустит хлопьями и сообщает, что скоро должен вернуться отец.

— Кем он работает? — интересуюсь у собеседницы, удосужившись наконец спросить об этом.

— Он охранник в ночном клубе. Не ожидал?

В этот момент за дверью гремят ключами, и в дом входит Маттиас Вебер собственной персоной, легок на помине, что говорится: у него красные от бессонницы глаза, да и в целом он выглядит еще помятее, чем обычно. Его слегка расфокусированный взгляд скользит сначала по мне, а потом обращается к дочери, которая невозмутимо запихивает в рот новую порцию хлопьев.

— Ёнас заболел, — с полным ртом сообщает она отцу. Как ей удается при этом не подавиться, остается для меня загадкой!

— Что с ним? — хмуро осведомляется тот, не удостоив меня даже приветственного кивка. И направляется к холодильнику…

— Марк говорит, это летний грипп, — отвечает она так невозмутимо, словно наличие чужого взрослого парня в доме рано поутру ее абсолютно не напрягает, наоборот, мне слышится в ее голосе вызов, причины которого мне абсолютно не понятны. — Поэтому Ёнас останется сегодня дома, так что присмотри за ним, о'кей?

Отец Мелиссы распахивает дверцу холодильника и все так же хмуро обозревает его пустые полки.

— Ты хоть бы продуктов прикупила, что ли? — пеняет он дочери. — Хочешь, чтобы мы от голода передохли…

Я переминаюсь с ноги на ногу, ощущая острую потребность оказаться подальше как от самого этого дома, так и от его обитателей с их странными, чуждыми моему пониманию взаимоотношениями.

— Мог бы для разнообразия и сам в магазин сходить, — огрызается Мелисса, а потом более миролюбиво добавляет: — Дай денег, и я после школы что-нибудь прикуплю…

— Мне теперь что ли полдня голодом сидеть, — возмущенно бубнит тот, исследуя недра своего портмоне и протягивая дочери измятую двадцатку.

Та разглаживает ее руками и сует в задний карман своих джинсов. А я с ужасом прикидываю, что же такое можно купить на двадцать евро, когда у тебя в холодильнике, что говорится, мышь повесилась?

— Нет, отчего же, папочка, можешь пожевать хлопья, как и я! — кидает на ходу Мелисса, направляясь к дверям. — Опаздываю на автобус… Марк, ты у нас доктор, расскажи отцу про лекарство! — с этими словами она бросает меня наедине со своим папашей и даже ни разу не оборачивается.

Пару минут мы оба молча смотрим друг на друга, пока Маттиас не произносит:

— Так ты, типа, настоящий доктор? Малой и правда заболел?

— Да, летний грипп, я думаю. Скоро пройдет.

Мой собеседник удивленно хмыкает «летний грипп, вы только подумайте», а потом подходит к коробке с хлопьями, оставленной Мелиссой, и запускает в нее свою немаленькую ручищу.

— Давайте ему побольше пить, — инструктирую я собеседника, пытаясь избежать неловкой тишины. — А если снова поднимется температура, лекарство на столе в комнате мальчика, просто отмерьте нужную дозировку…

— Лады, доктор, — отзывается тот, подобно собственной дочери запихивая в рот горсть сухих хлопьев и принимаясь смачно их пережевывать, и смотреть, как это делает взрослый накачанный мужик как-то особенно неприятно. — Вы лучше скажите, как там моя жена? Есть какие-то изменения?

Меня неожиданно возмущает подобный вопрос, и я с раздражением кидаю:

— Вообще-то мне у вас следовало бы об этом спрашивать.

— Правда? — абсолютно серьезно пожимает тот плечами. — Так я вчера не был в больнице… Был занят. Ну ладно, может сегодня туда загляну… Если малому станет лучше, — добавляет он, пожимая плечами. — И запихивая в рот новую пригоршню хлопьев, как бы извиняясь, добавляет: — Без машины туда совсем непросто добираться.

Чувствую, как начинаю задыхаться в тесном пространстве этой маленькой кухоньки рядом с этим… ограниченным человеком. Прощаюсь и быстро выхожу в неумолчное утреннее пение звонкоголосых птиц, приветствующее меня своими веселыми серенадами.

В душе я подобной веселости не ощущаю — сегодня птичье пение определенно не помогает.

9 глава

Глава 9.

Из жилища Веберов выскакиваю с одной-единственной мыслью: убраться из этого дома, из этой непривычной для меня среды обитания как можно быстрее и главное подальше. Но у провидения, похоже, другие планы на мой счет: сразу за поворотом я замечаю Мелиссу — она сидит на автобусной остановке и болтает в воздухе ногами. Неужели автобус еще не пришел?

— Мелисса, — окликаю я девочку, останавливая автомобиль напротив нее, — что ты здесь делаешь? Пропустила автобус?

Та виновато пожимает плечами, мол, да, так и есть.

— Хочешь, подброшу тебя до школы?

Отрицательно машет головой.

— Нет, в школу я не поеду, — уведомляет она меня. — Собираюсь проведать маму в больнице… Хочешь со мной?

— А как же школа?

— Марк, — девочка раздраженно закатывает глаза, — июль на дворе, если ты не заметил, скоро летние каникулы, так что расслабься, ладно? К тому же там знают, что у меня мама в коме — закроют глаза на пару прогулов.

Несколько секунд смотрю на нее внимательным взглядом, не зная, на что же мне, в конце концов, решиться.

— Садись, — кидаю я наконец, распахивая переднюю дверь «мерседеса». Та одаривает меня радостной улыбкой и стремительно плюхается на переднее сиденье.