Тоня Глиммердал - [5]

Шрифт
Интервал

Глиммердал гремит, грохочет,
Снегокат по горке скочет.
На пути он всё топочет,
Тормозить никто не хочет.

Показался кемпинг «Здоровье», и Тоня запела еще громче:

Девяносто выжимает,
На дорогу вылетает.

Она успела заметить Клауса Хагена — тот шел из конторы в один из домиков.

На дорогу вылетает,
Посередке пролетает,
Никого не замечает,

— пропела она и понеслась дальше.

Вскоре вдали показался Петер.

Вжик — и санки тормозят,
Вау, их заносит!

Сделав красивый поворот, отчего снежинки заплясали в последних лучах солнца, Тоня остановилась в сантиметре от черного армейского башмака Петера.

— Привет-распривет, — сказала она, поднимаясь с саней.

Тело затекло от долгого сидения в одной позе. Петер аккуратно отодвинул ее на обочину. За ним выстроился длинный хвост машин. Они ждали здесь с той минуты, когда она начала испытание первых саней. С тех пор прошло немало времени.

— Хорошо еще, они думают, что я ремонтирую дорогу, — Петер кивает на землечерпалку. — Они едут в кемпинг Хагена на выходные.

Точно, сегодня же пятница, вспоминает Тоня. Она заглядывает в каждый автомобиль. Все сплошь пожилые пары, любители лыжных прогулок. Тоня вздыхает. Здесь целый Глиммердал со снегом и санными спусками, но ни один ребенок не имеет права порадоваться этому на каникулах. Позорище, да и только.


Пока коричневая «вольво» Петера прыгает по снежным надолбам всю дорогу вверх на хутор к Гунвальду, Тоня рассказывает, что они с Гунвальдом работают над санями, которые будут доезжать аж до моря.

— Полозья он уже делает отличнейшие, — говорит Тоня, глядя в окно на сугробы вдоль дороги и хлопья падающего снега. И резко замолкает: посреди дороги, как разбуженный овцебык, топчется Клаус Хаген.


Петер притормаживает и останавливается. Стеклоподъемник сломан, поэтому Петер открывает дверцу. Она ударяет Хагена в живот.

— Что за дорожные работы вы придумали? — гремит Хаген. — Мои гости говорят, что им пришлось час стоять и ждать.

Петер прокашливается.

— Идиот, ты хочешь, чтоб я заявил на тебя в полицию?! — орет Хаген.

Тоня подается вперед.

— Называть людей идиотами нельзя, — говорит она и смотрит на Хагена своим самым строгим взглядом.

— Нет, можно, если это правда! — орет неуемный Клаус Хаген. — А тебя, Трулте, это касается в первую очередь! Если я еще раз увижу, что ты ездишь на санях по дороге, тут же позвоню в полицию!

Тоня не успела даже сказать, что ее зовут не Трулте, как Клаус Хаген уже засунул свою рыжую голову в салон.

— Нет никакой возможности всерьез развивать здесь туризм, пока ты пасешься, где вздумаешь. Будь я твоим отцом, я бы держал тебя на привязи и не выпускал из дому!

Тоня таращится на Хагена. Что он такое несет?!

— Клаус Хаген, ты…

Петер захлопывает дверцу.

— Нельзя называть людей идиотами, — говорит он миролюбиво и газует в сторону сказочного леса.

Глава четвертая, в которой почта сыплется с неба на землю

Зла не хватает!!! Откуда только берутся такие люди, как этот Клаус Хаген! Вечно им надо всё испортить, если всё хорошо. Тоня так возмущена, что с топотом марширует по двору перед домом Гунвальда и размахивает руками.

— И он продолжает называть меня Трулте! — кричит она напоследок, чтобы Гунвальд все-таки уяснил, какой это кошмар.

Но тот лишь фыркает.

— Еще не хватало нам морочить себе голову глупостями, которые несет этот сморчок, — спокойно объясняет Гунвальд и приглашает Петера в дом — выпить чашечку кофе в благодарность за отличную работу.


А Тоня сидит в сугробе и уже доморочила себе голову словами Хагена до колик в животе. Как же так — всё веселое и интересное вредит туризму! Даже катание на санках! Кому он нужен, этот проклятый кемпинг, унылый, как маститу овцы?! Тишина, тишина… тоже мне! Люди должны в Глиммердале радоваться жизни, вот что главное! Она украдкой посматривает на тройку саней. Как посмел этот Хаген обозвать Петера идиотом? Петера, до того милого, что у него глаза светятся!.. А как посмел этот Хаген сказать, что папа должен держать ее дома на привязи? А угрожать заявить в полицию, если она еще раз проедет на санках по дороге? Тоня ужасно возмущена, она прямо кипит от злости.

Она слышит, что Гунвальд на кухне достал скрипку. Музыка выползает в дверную щель и пляшет в синем предвечернем воздухе. Третьи сани, те, что с отличными полозьями, сверкают и подмигивают ей. Тоня прямо слышит, как они шепчут: «Скорость и самоуважение». Когда Гунвальд велит ей не морочить себе голову словами Хагена, он ведь на самом деле что имеет в виду? Что она должна наплевать на его идиотские угрозы и скатиться сейчас на санях еще раз. Прямо по проезжей дороге. Разве нет? Конечно, да!

Тоня быстро оглядывается и садится на недоделанные сани, просто чтобы попробовать. У них нет тормозов, но во время последнего спуска они ей почти не пригодились. Тормозить можно ногами. Сани короткие и низкие, удобные. Тоня пару раз крутит руль. Тоже приятно.

— Испытатель готов! Отбой и старт, — бормочет она и отталкивается ногами от покрытого льдом двора, не успев об этом пожалеть.


Впоследствии Тоня лучше всего помнила, как у нее свело живот, когда она чуть не опрокинулась, выезжая с хутора. Львиные кудри грозы Глиммердала выбились из-под шлема, но приклеились к нему снаружи, как нашивки за скорость. Перед мостом ей пришлось пустить в ход всё тело, чтобы вписаться в поворот. Ниже, напротив Салли, ее едва не вынесло в сугроб, но каким-то чудом она выровняла снегокат. Тоня вцепилась в руль намертво, как если бы от этого зависела ее жизнь. Впрочем, она и зависела.


Еще от автора Мария Парр
Вафельное сердце

«Вафельное сердце» (2005) — дебют молодой норвежской писательницы Марии Парр, которую критики дружно называют новой Астрид Линдгрен. Книга уже вышла в Швеции, Франции, Польше, Германии и Нидерландах, где она получила премию «Серебряный грифель».В год из жизни двух маленьких жителей бухты Щепки-Матильды — девятилетнего Трилле, от лица которого ведется повествование, и его соседки и одноклассницы Лены — вмещается немыслимо много событий и приключений — забавных, трогательных, опасных… Идиллическое житье-бытье на норвежском хуторе нарушается — но не разрушается — драматическими обстоятельствами.


Вратарь и море

Герои «Вафельного сердца» Лена и Трилле из бухты Щепки-Матильды подросли – им уже по двенадцать лет, а в этом возрасте все непросто. Дед Трилле стареет, неподалеку поселяется девочка-иностранка, а новый тренер футбольной команды изводит Лену придирками и держит на скамейке запасных. Друзья по-прежнему пускаются в невероятные авантюры, ссорятся и мирятся, ведут разговоры о пустяках и о важном. Год им предстоит нелегкий, он принесет любовь и ревность, страх смерти и отчаяние, мужество в трудную минуту и стойкость на пути к цели. Остроумная и трогательная повесть, как и предыдущие книжки Марии Парр, читается на одном дыхании: вместе с героями мы смеемся и плачем – и верим каждому слову. Для младшего и среднего школьного возраста.


Рекомендуем почитать
Вы — партизаны

Приключенческая повесть албанского писателя о юных патриотах Албании, боровшихся за свободу своей страны против итало-немецких фашистов. Главными действующими лицами являются трое подростков. Они помогают своим старшим товарищам-подпольщикам, выполняя ответственные и порой рискованные поручения. Адресована повесть детям среднего школьного возраста.


Музыкальный ручей

Всё своё детство я завидовал людям, отправляющимся в путешествия. Я был ещё маленький и не знал, что самое интересное — возвращаться домой, всё узнавать и всё видеть как бы заново. Теперь я это знаю.Эта книжка написана в путешествиях. Она о людях, о птицах, о реках — дальних и близких, о том, что я нашёл в них своего, что мне было дорого всегда. Я хочу, чтобы вы познакомились с ними: и со старым донским бакенщиком Ерофеем Платоновичем, который всю жизнь прожил на посту № 1, первом от моря, да и вообще, наверно, самом первом, потому что охранял Ерофей Платонович самое главное — родную землю; и с сибирским мальчишкой (рассказ «Сосны шумят») — он отправился в лес, чтобы, как всегда, поискать брусники, а нашёл целый мир — рядом, возле своей деревни.


Том Сойер - разбойник

Повесть-воспоминание о школьном советском детстве. Для детей младшего школьного возраста.


Мой друг Степка

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.


Алмазные тропы

Нелегка жизнь путешественника, но зато как приятно лежать на спине, слышать торопливый говорок речных струй и сознавать, что ты сам себе хозяин. Прямо над тобой бездонное небо, такое просторное и чистое, что кажется, звенит оно, как звенит раковина, поднесенная к уху.Путешественники отличаются от прочих людей тем, что они открывают новые земли. Кроме того, они всегда голодны. Они много едят. Здесь уха пахнет дымом, а дым — ухой! Дырявая палатка с хвойным колючим полом — это твой дом. Так пусть же пойдет дождь, чтобы можно было залезть внутрь и, слушая, как барабанят по полотну капли, наслаждаться тем, что над головой есть крыша: это совсем не тот дождь, что развозит грязь на улицах.


Мавр и лондонские грачи

Вильмос и Ильзе Корн – писатели Германской Демократической Республики, авторы многих книг для детей и юношества. Но самое значительное их произведение – роман «Мавр и лондонские грачи». В этом романе авторы живо и увлекательно рассказывают нам о гениальных мыслителях и революционерах – Карле Марксе и Фридрихе Энгельсе, об их великой дружбе, совместной работе и героической борьбе. Книга пользуется большой популярностью у читателей Германской Демократической Республики. Она выдержала несколько изданий и удостоена премии, как одно из лучших художественных произведений для юношества.


Изумрудная рыбка

«Изумрудная рыбка» покоряет удивительным «русским детским» языком, искренностью и «настоящностью». Николай Назаркин сам был когда-то маленьким пациентом и показывает жизнь больницы изнутри. Но не думайте, что в книжке будет одно нытье и скука — умению дружить и радоваться жизни у героев «палатных» рассказов можно только поучиться!Сборник рассказов «Изумрудная рыбка» — дебют Николая Назаркина в литературе — был сразу замечен критиками и получил Малую премию (за повесть или рассказ) Национальной детской литературной премии «Заветная мечта».


Зима, когда я вырос

1947 год. Послевоенный Амстердам. Зимний лед не только на улицах города, но и в жизни людей, стремящихся обрести хоть какое-то равновесие. Десятилетний Томас живет вдвоем с отцом-мечтателем, который переходит с одной работы на другую и никак не может смириться со смертью матери мальчика. И сын остается практически без его внимания. У каждого в этом городе в это время — по такой истории. Что их отогревает — это друзья и разговоры. Друзья Томаса — его ровесник, тихий мальчик Пит Зван, чьи родители стали жертвами Холокоста, и строгая тринадцатилетняя Бет Зван, в которую Томас влюблен.Вместе с Томасом и его друзьями мы познаем внутренний мир людей, пострадавших от войны, и радуемся каждому лучу солнца в их жизни.12+.


Пусть танцуют белые медведи

Повесть известного шведского писателя Ульфа Старка «Пусть танцуют белые медведи» рассказывает об обычном подростке Лассе: он не блещет в учебе, ходит в потертых брюках, слушает Элвиса Пресли и хулиганит на улицах.Но однажды жизнь Лассе круто меняется. Он вдруг обнаруживает, что вынужден делать выбор между новым образом примерного мальчика с блестящими перспективами и прежним Лассе, похожим на своего «непутевого» и угрюмого, как медведь, отца. И он пытается примирить два противоречивых мира, найти свое место в жизни и — главное — доказать самому себе, что может сделать невозможное…


Простодурсен. Лето и кое-что еще

Перед вами – долгожданная вторая книга о полюбившихся жителях Приречной страны. Повседневная жизнь всех шестерых – наивного Простодурсена, надёжного Ковригсена, неугомонной Октавы, непутёвого Сдобсена, вредного Пронырсена и Утёнка, умеющего отыскивать необычные вещи со смыслом, – неспешна и подробна. В этом завораживающем мире то ли сказки, то ли притчи времена года сменяют друг друга, герои ссорятся и мирятся, маются от одиночества и радуются праздникам, мечтают о неведомой загранице и воплощают мечту о золотой рыбке…