Тони и Сьюзен - [42]

Через несколько дней светловолосая Франческа Гутон повела его в книжный, помочь выбрать подарки для детей Полы. Ему нравились ее уклончивая улыбка и подразумевающий взгляд. Потом он принял приглашение на обед к Джорджу и Эленор Артурам, фуршет, много народу. Он сидел в углу дивана с Роксаной Ферман, беседуя о кафедральных делах, и радовался, что Эленор слишком занята по хозяйству, чтобы уделять ему внимание. Незадолго до Рождества он получил открытку от Луизы Джермейн, деликатные слова, написанные изящным почерком. Это напомнило ему о его подозрении, — которое, пока Лора была жива, имело чисто академический характер, — что она им увлечена.

Он отметил День благодарения с семьей своего брата Алекса в Чикаго и сумел не омрачить застолья. Десять рождественских дней провел в пригородном доме Полы в двадцати милях от Нью-Йорка. Теперь Мертон ему нравился, и он не мог вспомнить, почему раньше он ему не нравился. Он гулял с детьми по снежным пригородным улицам, вставал с ними на коньки и смотрел, как они пробуют новые лыжи на горке. В своей маленькой спальне у Полы, в северо-западном углу дома, где помещались только кровать и шкаф, полный Полиных книг, он почувствовал себя так, словно начинал жить заново. В комнате были новые синие обои, пахло свежими простынями, из нее виднелся склон с голыми деревьями. Он составил план.

Он уехал в четверг после Нового года, до Нью-Йорка добрался поездом, не дав Мертону отвезти его в аэропорт. У него была идея решить вопрос секса тогда же, до возвращения домой. Когда он остался один, его нервы напряглись так, что в груди как бы искрило электричество. Он чувствовал это все время, пока ехал в поезде вдоль реки. Когда он расписывался в гостиничном журнале, у него перехватило дыхание. Гостиница была захудалая, невдалеке от центра. Он сказал себе; меня зовут Тони Гастингс, профессор математики. Я не отсюда. Я пережил тяжелое испытание.

Я пообедаю в дорогом изысканном месте. Он нашел ресторан в богатом отеле, но у него не было ни аппетита, ни терпения на долгие перерывы между блюдами. После обеда он вышел и робко ходил среди толпы, поглядывая на грязные окна, как таящийся охотник. Он подумал: Рэй, Лу и Турок здесь, смешались с толпой, они меня увидят. Музыкальные магазины, закусочные, ломбарды, игровые автоматы. Он сказал: я не бесполый я как все, но голова у него была полна мыслями о грабителях и о том, что его обворуют. В его воображении его сгибали в бараний рог. Он зашел в бар и удивил себя (хотя так и спланировал поступить), подсев к женщине за барной стойкой. Ей было за тридцать, на ней было черное платье с белыми цветами и белым бантом, у нее было круглое лицо и испуганный вид.

— Привет, — сказала она.

— Привет.

— Как звать?

— Тони. А вас?

— Шэрон.

Она разрешила ему отвезти ее домой на такси. Он был нервически изумлен своим успехом, так как испытывал глубокий страх перед чужими людьми и никогда раньше не снимал в общественном месте женщин. Он все еще боялся и думал, не навстречу ли смерти направляется, но ее тревога отчасти ослабила его страх. По дороге она сказала:

— Если хотите знать, я не проститутка.

Он подумал, означает ли это, что у двери она его развернет. Она сказала:

— Я самостоятельная девушка, в универмаге работаю. Я холостячка.

На лестнице она сказала, что любит знакомиться с людьми, но большинство мужчин, которые ей попадались, были стремные. Он надеялся, что он не стремный. Она тоже надеялась. Говорила она принужденно. Он заметил, что она дрожит.

— Вам холодно? — спросил он.

— Да нет.

Ее квартира была на третьем этаже. Подойдя к двери, она глубоко вздохнула, как будто силой унимая дрожь. Она взглянула на него виновато.

— Нервничаю, — сказала она.

Он хотел положить ей руку на плечо. Она вывернулась, схватила его руку и указала на кольцо.

— Жене изменяем, как я погляжу.

— Моя жена умерла.

Она достала из сумочки ключ и впустила его. Велела не шуметь, в соседней комнате спала соседка.

Ее комната была маленькая. В ней была доска с художественными открытками над кроватью. У нее был открытый шкаф с платьями.

— От чего она умерла?

— Ее убили.

Он сел на кровать и рассказал все Шэрон. Она сидела на стуле, не двигаясь, и смотрела на него без выражения. Сначала он изложил историю кратко, основные события. Потом, хотя и не собирался этого делать, пустился в подробности. Он вернулся к началу и описал все шаг за шагом. Она смотрела на него пустыми глазами, слушала.

— Ой, мистер, — сказала она. — Вы меня стремаете.

Он описывал манекены в кустах и вдруг понял что выражает ее взгляд, который она не сводила с него все время, пока он говорил. Ужас. Она была чужой человек, но и он был чужой человек.

Он остановился, сам потрясенный. В ужас она пришла не от вызванных им образов Рэя, Турка и Лу.

— Простите, — сказал он. — Я забылся.

Она смотрела на него через комнату, словно меряя расстояние между ними.

Секунду спустя он спросил:

— Хотите, чтобы я ушел?

— Ага, — сказала она. — Наверно, лучше уходите. — Она опять дрожала.

Когда он вышел за дверь, на ее лице было облегчение. Она припала к двери, готовая захлопнуть ее, если он передумает.