Томоджин - [28]

После шоколадки пить захотелось еще сильнее. Том плюнул на конспирацию, трансфигурировал себе стакан из коробочки от шоколадной лягушки и наполнил его водой с помощью заклинания. Полегчало. Рон смотрел на него, открыв рот от изумления.

— Пить хочу, — пояснил Том.

Гермиона тут же последовала его примеру.

— Уже не каникулы, — согласилась она, — а пить и правда очень хочется.

Гарри тоже справился с несложными заклинаниями. Рон действовал не так уверенно. Да, он же весь прошлый год колдовал сломанной палочкой. Том не преминул отметить, что палочка Джинни его отлично слушается. Интересно, что там за сердцевина? Его прошлая палочка, которую он нежно любил, была из тиса, а внутри было перо феникса.

Поезд прибыл на станцию. После пережитого страшного приключения студенты выглядели напуганными.

— Эй, Поттер! — послышался чей-то голос. — Говорят, ты так громко визжал, что напугал дементора?

Том обернулся. Память Джинни услужливо подсказала, что это Малфой. Впрочем, об этом не трудно было догадаться. Очень светлые волосы и серые, отливающие серебром глаза были характерны именно для этого семейства. К тому же мальчишка был весьма похож на Абраксаса, которого неплохо знал Том. Их даже можно было назвать друзьями. А это, значит, Драко? Внук? Да, судя по времени, внук. Тому даже стало не по себе. Жутко осознавать, что ничего не осталось, причем не только от его жизни. Весь мир изменился.

Поттер ничего не ответил, а Том не стал просвещать общественность. Если очкарику надо, он сам скажет, кто визжал. Что показательно, Грейнджер тоже промолчала. Что-то пытался сказать Рон, но Малфой уже ушел, а других слушателей не наблюдалось. Перепуганные страшными гостями студенты хотели как можно быстрее оказаться под охраной стен Хогвартса — в тепле и ярком свете огней Большого Зала.

Том бросил взгляд на тестралов и устроился в карете. Жутких лошадей он видел. Всегда. Но это было неважно. Важно было попасть наконец в Хогвартс.

Эта поездка прошла без приключений, и вот уже можно расположиться за факультетским столом и бросить взгляд на зачарованный еще Основателями потолок. Этот потолок всегда очаровывал Тома, он готов был часами смотреть на него. Да и на что другое тут было смотреть? На испуганных первогодок? На старого хрена Дамблдора, глаза бы его не видели? Злорадствовать, что Минни МакГоннагал так постарела? Сидящий за столом преподавателей Хагрид вызвал презрительный хмык и желание закатить глаза. Р. Дж. Люпин в потертой мантии тоже пристроился за столом рядом с мужиком, которого память Джинни идентифицировала как декана Слизерина и преподавателя зелий. Тот явно не был рад такому соседству. Да ну их всех! И Том снова перевел взгляд на потолок.

Шляпа выдала очередную ахинею. Мелких распределили. Дамблдор напугал всех дементорами и представил двух новых преподавателей. И если Люпин для Тома новостью не стал, то от назначения Хагрида ему стало дурно. Дамблдор что, совсем не соображает?! Или это дурной розыгрыш? В любом случае, оставалось только порадоваться, что сам он сейчас на втором курсе. УЗМС изучали на третьем. Теперь он этот предмет точно не возьмет, хотя всякие магические животные были очень интересными. Но не с Хагридом. С другой стороны, было понятно, откуда у Рона и остальных в списке учебников взялась «Чудовищная книга о чудовищах», которая во времена учебы Тома помещалась в Запретной Секции и на руки выдавалась только в присутствии преподавателя. Даже старшекурсникам. Да уж… Но наконец на столах появилась еда, а потом можно было отправляться спать.

Том уселся на кровать Джинни Уизли и обвел тоскливым взглядом спальню. Гриффиндор… Балдахины темно-вишневого цвета, хорошо еще не красные с золотом. Ладно, не в его положении привередничать. Он разложил вещи, а лампу поставил на тумбочку, что стояла в изголовье его кровати. Пусть будет хоть что-то родное. А лампу он почему-то сразу посчитал родной.

— Какая красивая! — послышалось рядом. Кажется, эту девочку звали Джудит. — Это из Египта?

— Да, — кивнул Том, — купила на каирском базаре.

— А там живет джинн? — поинтересовалась Мэйбл.

— К сожалению, нет, — притворно вздохнул Том и поднес руку к фитилю. Девочки восхищенно ахнули.

Глава 8

На следующий день начались уроки, все потихоньку налаживалось. Том выдохнул с облегчением. Вдали от миссис Уизли жизнь была прекрасной. Отношения с девочками, с которыми он делил спальню, у Джинни были нейтральными. Сперва они посмеивались над ней из-за ее обожания Поттера, а потом все общение свелось к минимуму, ведь Джинни общалась с Томом.

Братьям Уизли до сестры не было никакого дела. У близнецов имелись какие-то свои дела, Рон дописывал домашнее задание, пытаясь списать хоть у кого-то. Перси был традиционно очень занят. Оливер Вуд носился с расписанием тренировок квиддичной команды, отвлекая массу внимания на себя.

У Тома же все было в порядке. Написанные летом эссе были оценены на «Превосходно», чары и заклинания получались легко. С растениями в теплицах он управлялся. Зелья тоже варил на отлично. Проблем было две: Тайная Комната и Северус Снейп. И если с Тайной Комнатой все более-менее понятно: туда просто не нужно лезть через туалет с привидением, стоит поискать другой вход. То декан Слизерина настораживал. Он иногда замирал рядом с Томом. И ощущения от него были такими же, как от крысы. Это пугало и настораживало. Что общего могло быть у профессора Хогвартса и непонятной крысы? Декан Слизерина тоже был анимагом? Или было что-то еще? В любом случае, стоило быть осторожным. Мало ли что. Этот Снейп не из его времени. Если там что-то было, то это могло быть связано с тем лордом Волдемортом, которого маги до сих пор боялись называть по имени. Но что это могло быть? И что чувствует профессор рядом с «обновленной» Джинни? Как бы он не поделился своими соображениями с Дамблдором.