Лорд Вайтфильд присел, вытер лоб и удовлетворенно улыбнулся. К нему опять вернулось хорошее настроение. Он заговорил с майором Хортоном по поводу серии статей, которые печатала одна из его газет, — о насущных нуждах Британии.
— У нас, кажется, есть время, — обратился Люк к «черноволосой ведьме». — Вы обещали показать мне парники и огороды лорда Вайтфильда.
— Зачем это вам?
— Хорошо бы съесть морковку прямо с грядки.
— А как насчет зеленого горошка?
— Не возражаю, даже еще лучше.
По тропинке от теннисного корта они вскоре вышли на огороды. В этот час здесь никто не работал.
— Вот вам и горошек, — сказала Бриджит.
Однако Люка ни горошек, ни морковь совсем не интересовали.
— Почему вы подвели в этой партии? — спросил он недовольно.
— Простите, но я вообще плохо играю в теннис, — удивленно подняла брови Бриджит.
— Не так уж плохо! Ваши ошибки преднамеренны. Каждый удар — на полмилю за площадку!
— Мои попытки улучшить свою игру были тщетны, — холодно сказала Бриджит.
— Просто притворялись.
— Вы, конечно, правы, мой дорогой Ватсон.
— А зачем это делали?
— Гордон не любит проигрывать.
— А как же я? Думаете — я люблю проигрывать?
— Боюсь, мой дорогой Люк, эти вещи несопоставимы.
— Не могли бы вы сказать точнее?
— Пожалуйста, если хотите. Никто не ссорится со своим хлебом с маслом. Так вот, Гордон и есть мой хлеб и масло, а вы — нет.
— Почему вы так упорно желаете выйти замуж за этого абсурдного и совершенно не подходящего для вас маленького человечка?! — задохнулся от негодования Люк.
— Как его секретарь я получаю всего шесть фунтов в неделю, а будь его женой — распоряжалась бы сотнями тысяч, не говоря уже о бриллиантах и жемчугах, которые я получу, стаз леди Вайтфильд.
— Но соответственно у вас будут и другие обязанности.
— Почему мы должны так мелодраматично воспринимать самые обычные вещи в этой жизни? — сказала холодно Бриджит. — Если вы представляете себе Гордона в качестве любящего мужа, то ошибаетесь. Он просто маленький человечек, который никогда не вырастет. Ему необходима мать, которая бы опекала, но никак не жена. К сожалению, мать Гордона умерла, когда ему было всего четыре года. А сейчас лорд хотел бы, чтобы его приласкали, посочувствовали и главное — терпеливо слушали о лорде Вайтфильде и его успехах.
— У вас хорошо подвешен язык — собираетесь этим воспользоваться?
— Я — молодая женщина, наверное, не глупая, современная, но, к сожалению, без денег. Я предпочитаю вести честную жизнь. Моя работа в качестве жены Гордона практически ничем не будет отличаться от работы секретаря Гордона. Через год, в лучшем случае, он вспомнит, что меня следовало бы перед сном поцеловать. Разница будет заключаться только в зарплате или, точнее, — доходах.
Они молча глядели друг на друга, бледные от злости.
— Что же вы молчите, мистер Фицвильям, — насмешливо промолвила Бриджит. — Вы старомодны, не так ли? Почему вы не изрекаете прописную истину о том, что я продаю себя за деньги?
— Вы хладнокровный дьявол! — произнес сквозь зубы Люк — Это все-таки лучше, чем быть чувствительной дурочкой. Я твердо это знаю!
— Отчего вы так категоричны? — сказал Люк с усмешкой.
— Знаю, что значит — любить мужчину. Вы, наверное, встречали Джонни Корнельса? Мы были помолвлены. Я его просто обожала, как говорят, пылинки с него сдувала, тем тяжелее была рана. Он бросил меня и женился на симпатичной пухленькой вдовушке с поместьем и с доходом тридцать тысяч фунтов в год. Такие вещи развенчивают любую романтику. Что вы скажете по этому поводу?
— Да, такое случается.
— И это случилось.
Последовала пауза. Гнетущее молчание легло между ними, Бриджит первая нарушила его.
— Надеюсь, вам теперь понятно, почему вы не имели права разговаривать со мной в таком тоне, — сказала она с легкой иронией. — Вы живете в доме Гордона.
— Теперь уже вы произносите прописные истины, — с трудом сдержался Люк. — Нет, я имею право так говорить с вами!
— Почему? Что за чепуха?! — вспыхнула Бриджит.
Лицо Люка исказилось, как от физической боли.
— Я имею такое право, оно принадлежит человеку, который любит. А я вас… люблю, чертовски люблю!
— Вы… — она отступила назад.
— Да, смешно? Я приехал сюда и неожиданно встретил вас. Вы выходили из-за угла дома — и в этот самый миг… Вот как это случилось. Вы говорили о необыкновенных историях, так вот это и есть моя сказка. Вы просто околдовали меня. Чувствую — если бы вы указали на меня своим пальчиком и сказали: «Превратись в туман», — я бы исчез.
Он приблизился к ней.
— Я люблю вас до безумия, Бриджит Конвей. Как же мне радоваться, если вы собираетесь выйти замуж за этого пузатого напыщенного маленького лорда, который капризничает, когда проигрывает теннисную партию?
— Что же, по-вашему, я должна делать?
— Выйти замуж за меня! Однако мое предложение вызовет у вас бурю смеха.
— Я буду долго смеяться — право, не знаю, над кем и над чем.
— Хорошо, мы выяснили наши отношения… Наверное, следует вернуться на теннисный корт? Может быть, на этот раз вместе со мной захотите выиграть?
— Вижу, что вы — по крайней мере в теннисе — немногим отличаетесь от Гордона! — сказала Бриджит, улыбаясь.
Люк внезапно схватил ее за плечи:
