Том 6. Революции и национальные войны. 1848-1870. Часть вторая - [4]

Оставалось уладить двоякого рода вопросы. Тянувшиеся так долго затруднения были созданы сложным и своеобразным положением герцогств, а также невозможностью для датского короля смотреть на них как на органическую часть своего королевства; итак, нужно было точно установить на будущее время их конституционное положение. Кроме того, у Фридриха VII не было прямого наследника, и хотя ему было только 42 года, нельзя было рассчитывать, что он будет когда-нибудь иметь законного наследника, потому что он только что вступил в морганатический брак. Спрашивалось: будет ли одинаковым для королевства и для герцогств закон о престолонаследии в случае прекращения прямой нисходящей линии? Это было, как известно, спорным вопросом, именно и явившимся основанием для притязаний герцога Аугустенбургского. Во избежание новых осложнений было решено тотчас выбрать наследника для всех частей монархии.

Однако необходимо было, чтобы этот наследник был признан Европой. С другой стороны, датский король не мог решать конституционные вопросы своей единоличной властью. Гол-штиния была членом Германского союза, поэтому было необходимо считаться со взглядами последнего; активное вмешательство Пруссии и Австрии и принятые перед ними обязательства делали неизбежным соглашение с ними; наконец, различные державы, принимавшие более или менее активное участие в конфликте, не могли теперь пе быть заинтересованными в окончательном его разрешении. И действительно, на конференции, состоявшейся в Лондоне 2 августа 1850 года, уполномоченные Великобритании, Франции, России и Швеции-Норвегии выработали ноту, к которой примкнула Австрия. Эта нота, признавая принцип сохранения неприкосновенности датской монархии, принимала к сведению желание датского короля установить новый порядок престолонаследия. Итак, начались переговоры для улаживания двоякого рода вопросов: 1) о престолонаследии и 2) о конституционных правах герцогств применительно к принципам, положенным в основу Берлинского договора.

Закон о престолонаследии. Наследником Фридриха VII был выбран принц Христиан Глюксбургский, соединявший в своем лице различные права. Сам он по мужской линии происходил от Христиана III и был женат па дочери Луизы-Шарлотты, сестры Христиана VIII, которая была замужем за ландграфом Гессенским. Согласно же закону, допускавшему для королевства наследование по женской линии, наследником короны должен был быть сын Луизы-Шарлотты; но, с согласия всей королевской семьи, он передал свои права шурину. Русский император в качестве ольденбургского герцога[55] имел некоторые законные права по крайней мере на известные части Голштинии, но соответствующим актом он также отказался от них в пользу принца Христиана. Все эти соглашения были затем торжественно ратифицированы и гарантированы договором, подписанным в Лондоне пятью великими державами и Швецией-Норвегией 8 мая 1852 года. К этому договору примкнули и некоторые другие государства, именно Ганновер и Саксония, но характерно, что не примкнул Германский союз. Наконец, герцог Аугустенбургский, который также был потомком Фридриха III и права которого как потомка по прямой мужской линии превышали права принца Глюксбургского, был принужден вступить в соглашение с датским королем. Все принадлежавшие ему в Дании поместья были куплены у него за 6 000 000 крон, взамен чего он подписал 30 декабря 1852 года акт, которым обязался не возбуждать более волнений и признавал установленный порядок престолонаследия. Новый закон о престолонаследии был обнародован в 1853 году.

Осуществление Берлинского договора. Решение вопроса о конституционном положении герцогств представляло немалые трудности ввиду указанной выше сложности их правового положения. Кроме того, нужно было согласовать законное желание Дании прочно утвердить в герцогствах власть со стремлениями Германии к объединению и щепетильностью немецких держав. Но и это было еще не все: хотя датская конституция 5 июня 1849 года была очень либеральна, Пруссия и Австрия, поддерживаемые в этом пункте Россией, относились к ней очень неодобрительно и были против ее введения в какой бы то ни было части герцогств. Сначала датский король хотел включить Шлезвиг всецело в состав монархии, согласно выработавшейся па политическом жаргоне формуле: королевство до Эйдера (Eiderstaat). Но так как эта формула не была одобрена именно по упомянутым уже нами причинам, то Дания мало-помалу отказалась от нее и принуждена была допустить принцип составного государства. Именно, Шлезвиг терял всякую связь с Голштинией, но вместе с тем отнюдь не включался в состав королевства: оба герцогства, оставаясь в известных отношениях разделенными, объединялись одной общей конституцией. Это положение было развито в королевском манифесте 28 января 1852 года, возвещавшем предстоящую выработку общей конституции. Австрия и Пруссия признали себя удовлетворенными; сейм одобрил их поведение и заявил, что по отношению к Голштинии и Лауэнбургу манифест 28 января не содержит в себе ничего противоречащего федеральной конституции (июль 1852 г.). Итак, герцогства были окончательно очищены от немецких войск (март 1852 г.).