Том 3. Князь Велизарий - [55]

Они подписали мир, который назвали Вечным. По этому Договору вся покоренная ими территория возвращалась прежним владельцам, и Юстиниан обещал выплатить Хосрову большую сумму за постоянное присутствие персидского гарнизона в Каспийских воротах — восемьсот тысяч монет. Он не стал разбирать фортификации в Дapace, но согласился отойти в Константине, которая немного дальше отстояла от границы. В это же время все языческие философы, удравшие к персидскому двору из Афин, когда четыре года до того Юстиниан закрыл там университет, в том числе бедный Симмахус, получили позволение временно возвратиться в Римскую империю, не боясь, что с ними могут расправиться и привести в порядок свои дела, собрать библиотеку языческих классиков, чтобы ими пользовался Хосров. Сам Юстиниан разрешил это. Ему казалось, что он нанес смертельный удар старым богам не только в Афинах, но и в доминионах, потому что он превратил все храмы в христианские церкви и секвестрировал все сокровища.

Так обстояли дела в Персии. Опасения, что фракции будут мутить воду, оказались не напрасными. А Юстиниан оказался прав в том, что позволил отозвать Велизария с границы, потому что иначе потерял бы трон, и что самое главное — жизнь.

Мне, наверно, не следует снова повторять сказанное выше по поводу взаимной ненависти Синих и Зеленых. Они были постоянно заняты обсуждением единосущности и многосущности Бога-Сына и пытались оправдать предсказание Священного Писания. Как писал евангелист Матфей, Иисус говорил своим двенадцати апостолам, когда посылал их проповедовать христианство:

«Не думайте, что я пришел принести мир на землю, не мир пришел Я принести, но меч. Ибо Я пришел разделить человека с отцом его, и дочь с матерью ее, и невестку со свекровью ее. И враги человеку домашние его».[64]

И так было во многих христианских семьях в городе. Сын и деверь могли носить розетки Синих и быть ортодоксальными верующими, а отец, мать и невестка носили Зеленые цвета и считали Бога-Сына Единосущным. Они обливали друг друга кипятком, подсыпали яд в вино, богохульствовали, считая, что участвуют в богословских дискуссиях. Если Зеленые воздвигали статую победившего возничего колесницы и писали на ней: «В честь такого-то победителя соревнований и в вящей славе Христа Единосущного», то Синие собирались ночью и зачеркивали надпись, потом лишали статую головы и закрашивали все синим цветом. Тогда Зеленые пытались им отомстить, поджигали винную лавку, где обычно собирались Синие. На улице было страшно появляться после наступления темноты. Часто можно было увидеть доктора, помочь больным, или священника, спешащего дать причастие умирающим. По улицам шастали полуночные искатели приключений, и даже самые бедные отверженные не смели задерживаться на улицах. Банды молодых пижонов убивали, грабили, запугивали или подкупали полицию, чтобы она ничего не делала. Война продолжалась даже против мертвых. По ночам просверливали дырки в могилах и через эти дыры сбрасывали письма, позорящие умерших. «Пусть тебе не спится спокойно, Синий (или Зеленый). Придет Судный день, а пока вспоминай победы Зеленых (или Синих), а когда проснешься, будешь навеки проклят!»

Зеленые были более сильной фракцией во время правления Юстиниана, он их поддерживал, и они занимали лучшие места на ипподроме. Но Теодора настояла на том, чтобы Юстиниан все переиграл. Теперь лучшие места занимали Синие, им давались всевозможные поблажки — давали деньги и назначали на дворцовые и выгодные политические должности, они пользовались официальной поддержкой. Была ликвидирована монополия Зеленых в нижних судах. Но Зеленые не собирались уступать Синим без отчаянной борьбы. Пока они обладали властью, то Синим приходилось нелегко, а теперь Синие изо всех сил пытались им отомстить, и должен признать, они вели себя более грубо и агрессивно, чем это делали в свое время Зеленые. Даже днем происходили дерзкие разбойные ограбления. Если в это время погибал Зеленый, а агрессором оказывался человек, принадлежащий к фракции Синих, то Синему достаточно было заявить в суде, что это на него напал Зеленый, и его тут же отпускали без суда и следствия. Граждане не имели права носить с собой оружие, но об этом законе все старались забыть. Стало весьма модным носить с собой короткий острый кинжал, прикрепленный к бедру. Днем его скрывали под туникой, а ночью оружием щеголяли в открытую. Как результат подобных беспорядков — стало модным носить фальшивые драгоценности: патриции больше не носили золотые пояса с драгоценными камнями, а надевали пояса из меди с украшениями из стекляшек. Тоже самое касалось и колец.

Гнев Юстиниана против Зеленых был временной мерой: он решил, что позволит им занимать равное с Синими положение и попытается сохранить баланс сил между двумя цветами. Но пока оказалось, что быть Зеленым весьма опасно! Люди в большом количестве переходили на сторону Синих, кроме того, к Синим присоединилось множество криминальных элементов, справедливо рассудивших, что розетка Синих делает их недосягаемыми для закона. Можно было наблюдать в то время поистине удивительные сцены. Молодые женщины участвовали в борьбе между разными фракциями, становились жертвами и убийцами наравне с мужчинами. Необходимо отметить, что к женщинам эта междоусобная война имела самое прямое отношение, потому что со времен язычества женщины не имели права следить за соревнованиями колесниц, если только они, как моя госпожа или императрица Теодора, не были танцовщицами, развлекавшими зрителей. Рассказывали, что жадные сыновья угрожали собственным отцам: «Если ты не дашь мне сотню золотых монет, я сегодня же явлюсь с моими убийцами-друзьями и сожгу твой склад».