Том 3. Книга 1. Поэмы. Поэмы-сказки - [58]

Шрифт
Интервал

Над дрянь-гусляришкой реветь в три ручья-то!
Аль черная ночь-тобой крутит-дурман?
И длится, и длится зеркальный обман…
И вот уж, мечом-поиграв-рукоятью,
Уста гусляру припечатал печатью.
— Смеется! — И это, мол, нам нипочем!
Так, слезка за слезкою, луч за лучом,
В том зеркале чудном — с закатного краю —
Вся их повторяется встреча вторая.
И видит гусляр, как в волшебном стекле,
Эбеновый волос на белом сукне,
И светлую саблю с письмом рукописным,
И крест тот широкий — любви бескорыстной,
Которым нас матери крестят: — Живи!
Ох, латы ломает! Рубаха в крови!
Кровавое сердце взметнулось над хлябью!
— Спаси мою душеньку! — Грудка-то — бабья!
Кровавою дланью громам поклялась!..
Так, перед морями двух плачущих глаз,
В морях тех небесных — далече-далече! —
Вся их разыгралась последняя встреча.
* * *
И снова: гладь — гладью,
Синь — синью…
Где сердце упало — красно!
Оставьте вы Царского сына,
Он память-читает-письмо.
Науки — не царское дело,
Мозги не пристали гербам.
Знать, лютая страсть одолела,
Коль сразу прочел — по складам:
— Нигде меня нету.
В никуда я пропала.
Никто не догонит.
Ничто не вернет.
* * *
Как цветочек!
Смотреть-то жалость!
Эх вы, сабельных
Два куска!
«Что ж, — шепочет, —
Теперь осталось?»
— Ей войска, а тебе — тоска! —
Размахнулся всею силой рук:
Ан уж нету старика — паук!
Как притопнет, поглядев вострó:
Ан уж нету паука — мокрó!
Сам же в воду — добывать свое добро.

Ночь последняя

«Ой, вётлы, ой, вётлы —
Полночные мётлы!
Ой, вётлы!
Ой, рот ты мой блёклый,
Глаза мои стёклы —
Ой, вётлы!
Пришел к побережью
Без парня — челнок-то!
Ой, вётлы!
Не жить мне на свете!
Ой, вётлы, ой, ветер,
Ой, ветер!
Бери меня, ветер,
На крылышки, ветер,
Ой, ветер!
Берите, туманы!
Не быть мне румяной —
Туманы!
Отравой-обманом —
Объелась-дурманом,
Ой, ветер!
Не жить мне на свете!
Ой, вётлы, ой, ветер,
Ой, ветер!»
А Ветер в ответ ей:
«Я милого встретил,
Шлет вести.
Жив белый твой цветик,
Да только не весел,
Не светел.
В кумашной палатке
Плывет без оглядки —
С солдаткой.
У страшной солдатки
Под огненной пяткой —
Твой сладкий!
А хочешь — за бабой
Разбойной — в погоню?
Обгоним!
А хочешь — волну
За волной поторопим?
Затопим!
Затопим, закружим,
Закружим, отслужим?
Отслужим!
А дружкá — назад,
K груди пламенной!»
А она, в слезах:
«Ветер, нá меня!
Ветер, нá меня!
Туман, нá меня!
Отпусти меня,
Гроб мой каменный!»
* * *
Мчится, мчится вместе с Ветром — молодая!
Заметает след — ветла седая.
Не пушись, ветла!
Не трудись, метла!
Кому дело, что я с ветром утекла?
«Ох ты, ветер, не былó бы нам подвоху!»
— А ты, мать моя, сиди себе, не охай!
Крепче всяких уз —
Ветровой союз!
Чай, не первой в своей верности клянусь! —
«Что ж то, ветер, не слыхать морского шуму?»
— А ты, мать моя, сиди себе, не думай!
Встречных птиц считай,
Звезды в лоб щелкáй, —
Не очнешься — и уж царство-нам-Китай!
«Что толкаешься, мужик ты сиволапый?»
— А ты, мать, меня за крылышки не цапай!
Не слетишь — не трусь!
Не таков я гусь, —
Не таких еще носил через всю Русь!
«Прямо в небо норовит, лесной шишига!»
— А ты, мать моя, сиди себе, не прыгай!
Для двух ног твоих
Тот пролет велик —
Не с любовничком упасть на пуховик!
«Ой, родимый, погоди, никак не сяду!»
— Сиди, мать моя, сиди, сиди, не падай!
До низóв-равнин —
Не вершок-аршин!
Уж не ссорься лучше с Ветром ты старшим!
«Говорят тебе, дурак, сидеть неловко!»
— Нет, уж некогда — годить! Верста — делов-то!
Не одна краса,
Что твоя коса!
Не одной тебе, чай, в верности клялся!
«Что ж ты, подлый, обернулся кверху брюхом?!»
— Не сумела усидеть, змея, — так рухай!
Знай, змея из змей:
Сахарок-твой-клей
Так и тает промеж двух ее грудей!
* * *
— Ух! —
  — Кто ж это так ухнул вдруг?
Просто вылетел из тела — дух!
Да не плачь ты, полунощный сыч!
Просто тело о кремень-кирпич.
И пополз меж камней —
Змей…

Конец

Над подвалами — полы,
Над полами — потолки,
Купола — над потолками,
Облака — над куполами.
Там — про наши дела
Пальцем пишет — Судьба.
Пишет — ровно плугом пашет:
Не до грамоты ей нашей!
Берегись, народ крещеный:
Пишет прописью саженной!
В облаках — промеж звезд —
Чуть зажглось — уж сбылось.
Под престолами — подвалы,
Над престолами — обломы
Облаков багровых, грозных
С красной молнией и с громом.
Сверху — страсть, снизу — смрад…
А еще царей винят!
Веселись, пока веселый!
Над подвалами — престолы.
Как нашлет Бог грозу,
Был вверху, стал внизу.
Нáд подвалами — престолы,
Пóд подвалами — погосты,
С черной костью нашей рабской,
С мертвой плотью нашей скотской.
Сверху — страсть, снизу — смрад…
А еще рабов винят!
Веселись, лик бледный, впалый!
Под престолами — подвалы!
Не пропеть петуху —
Был внизу, стал вверху.
— Кто ж всё царствьице мое разнес в труху?
— А ты кто? — Царь.
— Какой ты Царь!
Нет, — ты не Царь, скажи:
Комарь.
Кровосос ты, ишь раздулся с нашей кровушки!
Где крестьянские все наши телочки-коровушки?
Царь, залечивай
Раны-немощи!
Есть нам нечего,
Пить нам не на што!
Свиньям месиво —
Вот обед наш весь!
Гниль да с плесенью —
Вот и век наш весь!
Гниль да плесень да горящая солома!
— Кто пустил вас, черти-дьяволы, в хоромы?
— А мы сами пришли!
Одолели вши.
Всё нутро-кишки
Проскребли жмыхи.
Чтоб спознался Царь крестьянский с нашим горем —
Мы царю-то Комару-то — брюхо вспорем!
— Что вы, дурни, Царю брюхо пороть?
У Царя-то, чай, священная плоть!
Али к Божьему закону тупы?

Еще от автора Марина Ивановна Цветаева
Сказка матери

`Вся моя проза – автобиографическая`, – писала Цветаева. И еще: `Поэт в прозе – царь, наконец снявший пурпур, соблаговоливший (или вынужденный) предстать среди нас – человеком`. Написанное М.Цветаевой в прозе отмечено печатью лирического переживания большого поэта.


Сказки матери

Знаменитый детский психолог Ю. Б. Гиппенрейтер на своих семинарах часто рекомендует книги по психологии воспитания. Общее у этих книг то, что их авторы – яркие и талантливые люди, наши современники и признанные классики ХХ века. Серия «Библиотека Ю. Гиппенрейтер» – и есть те книги из бесценного списка Юлии Борисовны, важные и актуальные для каждого родителя.Марина Ивановна Цветаева (1892–1941) – русский поэт, прозаик, переводчик, одна из самых самобытных поэтов Серебряного века.С необыкновенной художественной силой Марина Цветаева описывает свои детские годы.


Дневниковая проза

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Повесть о Сонечке

Повесть посвящена памяти актрисы и чтицы Софьи Евгеньевны Голлидэй (1894—1934), с которой Цветаева была дружна с конца 1918 по весну 1919 года. Тогда же она посвятила ей цикл стихотворений, написала для неё роли в пьесах «Фортуна», «Приключение», «каменный Ангел», «Феникс». .


Мой Пушкин

«… В красной комнате был тайный шкаф.Но до тайного шкафа было другое, была картина в спальне матери – «Дуэль».Снег, черные прутья деревец, двое черных людей проводят третьего, под мышки, к саням – а еще один, другой, спиной отходит. Уводимый – Пушкин, отходящий – Дантес. Дантес вызвал Пушкина на дуэль, то есть заманил его на снег и там, между черных безлистных деревец, убил.Первое, что я узнала о Пушкине, это – что его убили. Потом я узнала, что Пушкин – поэт, а Дантес – француз. Дантес возненавидел Пушкина, потому что сам не мог писать стихи, и вызвал его на дуэль, то есть заманил на снег и там убил его из пистолета ...».


Проза

«Вся моя проза – автобиографическая», – писала Цветаева. И еще: «Поэт в прозе – царь, наконец снявший пурпур, соблаговоливший (или вынужденный) предстать среди нас – человеком». Написанное М.Цветаевой в прозе – от собственной хроники роковых дней России до прозрачного эссе «Мой Пушкин» – отмечено печатью лирического переживания большого поэта.


Рекомендуем почитать
Гарденины, их дворня, приверженцы и враги

А. И. Эртель (1885–1908) — русский писатель-демократ, просветитель. В его лучшем романе «Гарденины» дана широкая картина жизни России восьмидесятых годов XIX века, показана смена крепостнической общественной формации капиталистическим укладом жизни, ломка нравственно-психологического мира людей переходной эпохи. «Неподражаемое, не встречаемое нигде достоинство этого романа, это удивительный по верности, красоте, разнообразию и силе народный язык. Такого языка не найдешь ни у новых, ни у старых писателей». Лев Толстой, 1908. «„Гарденины“ — один из лучших русских романов, написанных после эпохи великих романистов» Д.


Биографический очерк Л. де Клапье Вовенарга

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Зефироты (Фантастическая литература. Исследования и материалы. Том V)

Книга впервые за долгие годы знакомит широкий круг читателей с изящной и нашумевшей в свое время научно-фантастической мистификацией В. Ф. Одоевского «Зефироты» (1861), а также дополнительными материалами. В сопроводительной статье прослеживается история и отголоски мистификации Одоевского, которая рассматривается в связи с литературным и событийным контекстом эпохи.


Дура, или Капитан в отставке

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Собраніе сочиненій В. Г. Тана. Томъ пятый. Американскіе разсказы

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Встреча чумы с холерою, или Внезапное уничтожение замыслов человеческих

В книге представлено весьма актуальное во времена пандемии произведение популярного в народе писателя и корреспондента Пушкина А. А. Орлова (1790/91-1840) «Встреча чумы с холерою, или Внезапное уничтожение замыслов человеческих», впервые увидевшее свет в 1830 г.


Том 4. Книга 1. Воспоминания о современниках

Марина Ивановна Цветаева (1892–1941) — великая русская поэтесса, творчеству которой присущи интонационно-ритмическая экспрессивность, парадоксальная метафоричность. В Собрание сочинений включены произведения, созданные М. Цветаевой в 1906–1941 гг., а также ее письма разных лет и выполненный ею перевод французского романа Анны де Ноаль «Новое упование».В первую книгу четвертого тома вошли воспоминания поэтессы о К. Бальмонте, Н. Гончаровой, М. Волошине, А. Белом и других ее современниках.http://ruslit.traumlibrary.net.


Том 3. Книга 2. Драматические произведения

Марина Ивановна Цветаева (1892–1941) — великая русская поэтесса, творчеству которой присущи интонационно — ритмическая экспрессивность, пародоксальная метафоричность. В Собрание сочинений включены произведения, созданные М. Цветаевой в 1906–1941 гг., а также ее письма разных лет и выполненный ею перевод французского романа Анны де Ноаль «Новое упование».Во вторую книгу третьего тома вошли шесть пьес романтического цикла 1918–1919 гг., созданных специально для актеров-студийцев Е. Вахтангова, а также две пьесы середины 20-х гг., написанные по мотивам античной мифологии.http://ruslit.traumlibrary.net.


Том 1. Стихотворения 1906-1920

Марина Ивановна Цветаева (1892–1941) — великая русская поэтесса, творчеству которой присущи интонационно — ритмическая экспрессивность, пародоксальная метафоричность. В Собрание сочинений включены произведения, созданные М. Цветаевой в 1906–1941 гг., а также ее письма разных лет и выполненный ею перевод французского романа Анны де Ноаль «Новое упование».В первый том вошли стихотворения 1906–1920 гг.http://ruslit.traumlibrary.net.


Том 2. Стихотворения 1921-1941. Переводы

Марина Ивановна Цветаева (1892–1941) — великая русская поэтесса, творчеству которой присущи интонационно — ритмическая экспрессивность, пародоксальная метафоричность. В Собрание сочинений включены произведения, созданные М. Цветаевой в 1906–1941 гг., а также ее письма разных лет и выполненный ею перевод французского романа Анны де Ноаль «Новое упование».Во второй том вошли стихотворения 1921–1941 гг. и переводы поэтических произведений.http://ruslit.traumlibrary.net.