Том 3. Из дома вышел человек - [66]
10. Партийность и политические убеждения б/п
11. Сведения об общественной и революционной работе не вел
12. Сведения о прежней судимости (до Октябрьской революции, после нее) не судился
13. Служба у белых не служил
Показания по существу дела На квартире у Петра Петровича Калашникова (Петропавловская, 4, кв. 36) систематически происходили антисоветского характера собрания. Эти собрания, кроме меня и самого Калашникова, посещали литераторы и художники, в основном работающие в области детской литературы. Калашникова посещали: Дан. Хармс, А. Введенский, худ<ожни>цы Порэт и Глебова, Бахтерев, худ<ожник> Рудаков, Андроников и др. На собраниях у Калашникова велись антисоветского характера беседы, читались антисоветские произведения.
Сам Калашников представляет из себя человека, настроенного резко антисоветски. Он ушел из университета, где ранее работал, из-за несогласия с современной советской политикой обучения и воспитания молодежи. Калашников по убеждениям определенный монархист. В своих неоднократных высказываниях по этому поводу он всегда определял себя как сторонника старого режима. Он постоянно надеялся на изменение политического строя путем интервенции, причем он высказывал желание установления после насильственного низвержения существующего строя монархии. Все советские порядки ему в полном смысле этого слова ненавистны. Особенное возмущение с его стороны вызывала коллективизация деревни и раскулачивание. Он говорил мне, что над русским мужиком творится насилье, что мужика разоряют, что вся эта политика обернется против Советской власти, что мужик восстанет и т. д. Должен отметить, что в начале революции Калашников — я давно его знаю — был настроен довольно лево, но потом постепенно пришел к вышеуказанной позиции и ныне особенно непримиримо относится к существующему строю. Тех, которые в какой-то степени, может быть и очень незначительной, не согласны с его политическими взглядами, он настойчиво разубеждает и весьма доволен, когда ему удается доказать свою правоту. Калашников занимается сейчас большим трудом, в котором стремится доказать, что религиозные мифы действительно когда-то существовали. Это ему нужно, по его словам, для того, чтобы опрокинуть материалистическую теорию, ему ненавистную.
Признаю, что я являлся членом антисоветской группы, собирающейся у Калашникова, основное ядро которой составляли Калашников, Хармс и Введенский.
В дальнейшем обязуюсь конкретизировать и расширить данное мною показание.
Написано с моих слов правильно
Н. Воронич
16/XII-31
Допросил: (Бузников А. В.) <подпись>
(л. 103–104 об.)
В период НЭПа я сошелся с П. П. Калашниковым (которого знал еще раньше — студентом) на почве отрицательного отношения к новому существующему строю. Калашникова на квартире посещало очень много людей, из которых я помню Хармса, Введенского, Бахтерева, Туфанова, Полянского, Вигилянского, Барт, Эйсенер, Рудакова, Пестинского, Павлова, Цветкова, Заболоцкого, Карпинского и др. Все вышеуказанные лица были явно антисоветского направления, высказываясь против власти.
Инициаторами таких сборищ у Калашникова являлись: сам Калашников, Хармс, Введенский, Бахтерев.
С тех пор как я вновь сошелся с Калашниковым, начались довольно частые посещения его квартиры мною и вышеуказанными людьми. Происходившие беседы носили явно антисоветский характер, на этих вечерах зачитывались к.-р. произведения Хармса, Введенского и др., и, как правило, вечера всегда оканчивались пьянкой.
Сам Калашников был явным монархистом. Ведя часто политические споры, он говорил, что все, что пишется о достижениях Сов. власти, — это чушь, очковтирательство, что современный порядок ни к черту не годится, и, сравнивая коммунистический манифест с существующим положением, он доказывал, что обещанные свобода совести, печати, слова и прочее — не даны. Калашникова часто спрашивали, почему он не служит или не читает каких-либо лекций, и Калашников всегда неизменно отвечал, что он с этой публикой не желает иметь никакого дела. Вообще Калашников всегда мечтал об интервенции и открыто проповедовал низвержение существующего строя.
Занимался Калашников и литературными трудами, которые не предназначались для печати, так как были насквозь к.-р. и по содержанию, и по форме; изучал религию, увлекался мистикой и оккультизмом, стараясь к этим занятиям привлечь и меня.
Развивая мысль о вышесказанном, я хочу показать, что, являясь выходцем из буржуазной среды, служа офицером в старой армии, я так же, как и Калашников, принял отрицательно новый советский строй. Не разбираясь, может быть, хорошо в политике, я стал поэтому соучастником этой антисоветской группы и, посещая калашниковские вечеринки, часто сам высказывал недовольство мероприятиями Советской власти.
Записано с моих слов правильно: Н. Воронич 9/I-32
Допросил: (Мельников В. С.) <подпись>
(л. 105 об. — 106 об.)
ПРОТОКОЛ ДОПРОСА[22]
1931 года декабря мес. 20 дня я, уполномоченный СПО Бузников, допрашивал в качестве обвиняемого гражданина _____ _____ и на первоначально предложенные вопросы он показал:
