Том 21. Кто убил доктора Секса? - [31]

Кто-то выстрелил ей в затылок с близкого расстояния из крупнокалиберной винтовки.

Глава 8

— Карен мертва?

Лицо Гаррета Сулливана приобрело нездоровый синевато-белый оттенок, когда он с трудом добрался до ближайшего стула и почти свалился на него.

— Она принимала ванну. — Я сам говорил с трудом. — Кто-то вошел туда и выстрелил ей в затылок с близкого расстояния из крупнокалиберного ружья. Ее мозг был разбрызган по всей стене.

— Бедная Карен! — пробормотал он. — Но почему? Я хочу сказать, кто мог пожелать…

— Ее напарник, — заявил я. — Тот, кто забрал все эти магнитные ленты, а затем убедил ее написать шантажирующие письма. Когда я разговаривал с вами раньше, я считал, что записки писала сама Карен, о чем я вам и сказал. Но я умолчал о том, что с самого начала предполагал, что у нее был партнер. Я говорил то же самое еще кое-кому. Это был своего рода тест, Сулливан. Один из троих должен был быть ее партнером по шантажу, он-то и успел добраться до Карен прежде меня. Признаться, у меня и в мыслях не было, что он ее убьет.

— Вы думаете, что ее партнером был я? — Он тоскливо посмотрел на меня. — Думаете, что я ее убил?

— Лучше скажите мне, док, где вы были после того, как я позвонил вам? — вкрадчиво спросил я.

— Здесь. — Он заморгал. — Нет, у меня нету алиби. Я был тут один. После вас ко мне никто не заходил и не звонил.

— Это делает вас очевидным подозреваемым! — бросил я. — У меня имеется свидетель, который слышал все, что я вам сообщил по телефону. К тому же вы были на той охоте с Рейнером, когда его убили точно таким же образом, каким сегодня была убита его жена.

— Я могу поклясться, что смерть Германа была несчастным случаем, — заговорил Сулливан хриплым голосом. — И я клянусь, что не убивал Карен. Я не выходил вечером из квартиры, Холман, и это чистая правда.

— Карен сказала мне, что в офис никто не входил после того, как она вернулась с похорон и решила навести там порядок, — заговорил я. — Сказала, что имелись всего две связки ключей: одна хранилась в доме, вторую вы ей вернули со всеми остальными личными вещами ее убитого мужа.

— Все верно, — согласился он, медленно кивая, — но…

— Так что ничто не могло помешать вам сначала воспользоваться ключами, войти в его офис и забрать ленты, а потом уж вернуть ключи Карен.

— Я этого не делал! — Сулливан выпрямился, глаза его широко раскрылись. — Это же безумие, Холман! Чего ради я стал бы воровать — ну какой мотив мог быть у меня для того, чтобы шантажировать этих людей?

— Я не знаю, — хмыкнул я. — Именно это мешает мне незамедлительно вызвать полицию и сдать ей вас.

Но возможно, я все же поступлю именно таким образом, Сулливан, если не смогу добиться от вас какой-то правды.

— Правды? — Он облизал пересохшие губы. — О чем?

— Доктор Секс — Герман Рейнер, — сказал я. — Вчера вечером я прослушал кусочек такой ленты, где клиентка рассказывала ему про оргию во время уикэнда, в которой участвовало пять человек, включая ее саму. Рейнер все время требовал уточнений, заявил, что нужно назвать имена конкретных людей, мол, это ей почему-то поможет. Если вы специалист по психоанализу…

— Нет, — глухим голосом сказал Сулливан, — такие сведения не могут помочь ни при каком анализе. Вас это интересовало, не так ли?

— Если это правда…

— Разумеется, это правда! — Он обтер пот со лба тыльной стороной ладони. — Послушайте, Холман. То, что Карен рассказывала про него, было правдой. Герман Рейнер был человеком, болезненное любопытство которого удовлетворялось если не созерцанием, то хотя бы описанием эротических сцен. Но к тому времени, когда я это выяснил, у меня уже появился комплекс вины, потому что я переспал с его женой. Это случилось один-единственный раз, — быстро добавил он. — Я приехал к ним повидаться с ним, но его не оказалось дома. Карен приготовила мне выпивку, стала изливать душу о своих горестях и болезнях, и не успел я опомниться, как оказался у нее в постели! — Он попытался победно улыбнуться, но у него не получилось, потому что думал он совсем о другом. — Короче говоря, она меня соблазнила, — добавил он с горестным вздохом.

— Таким образом, у вас был этот комплекс вины к тому времени, когда вы обнаружили, что Рейнер был любителем эротических сцен, — сказал я. — А как вы это выяснили?

— Как? Однажды, когда я был у него в кабинете, — смущенно заговорил Сулливан, и на щеках у него выступили красные пятна, — он сказал мне, что у него есть нечто крайне занимательное и он хотел бы, чтобы я это послушал. Потом он поставил одну из лент. Полагаю, мне следовало бы его остановить, но…

— Но в каждом из нас имеется что-то от любителя эротики, в том числе и в вас? — пришел я ему на выручку.

— Ну, нечто в этом роде, — согласился он. — Я вам солгал, конечно же он никогда не консультировался со мной, но я подумал, что должен каким-то образом объяснить вам, откуда мне известно содержание этих записей.

— Он всё дал вам прослушать?

— Не знаю… — Он пожал плечами. — Полагаю, к тому времени он уже отобрал несколько самых… смачных… с записями исповедей четырех своих клиентов.

Я почувствовал, что у меня отвисла челюсть.

— Четырех?