Том 2. Драматургия. Проза - [14]

За такие обиды и боль,

Хоть союза волков с лебедями

И хотел наш покойный король.

Гондла

Совершилось, я в царской порфире,

Три алмаза в короне горят,

О любви, о прощеньи, о мире

Предо мною враги говорят.

Неужели отныне я стану

Властелином на двух островах,

Улыбаясь в лицо океану,

Что их держит на крепких стеблях?

Или просто к стране лебединой,

К милым кленам и розам уйду,

На знакомые сердцу равнины,

О которых я плакал в бреду?

Нет! Мне тягостно, жалко чего-то,

Я о чем-то великом забыл,

И, как черная птица, забота

Грусть навеяла взмахами крыл.

(Показывается Лера; прячущаяся за деревьями)

Сцена четвертая

Теже и Лера

Вождь

Странный лес, всюду шорохи, стоны,

Словно духи в нем бродят всегда;

Вон в траве промелькнуло зеленой…

Это женщина… женщина, да!

(Выводит Леру за руку)

Конунг

Это Лера?

Ахти

Я требую казни!

Лера милою Гондлы была,

А смеялась над ним без боязни,

С нами ела и с Лаге пила.

Груббе

Если женщина мужа не любит,

Эту женщину должно убить!

Снорре

Всякий радостно злую погубит,

Только… Гондлу бы надо спросить.

Лера (простирая руки к Гондле)

Брат, жених, я тебя умоляю,

Отправляйся с твоими людьми

К лебединому, к белому раю

И корону, корону прими.

А меня, бесконечно чужую

Мысли, сердцу и сну твоему,

Посади меня в башню глухую,

Брось в глубокую яму-тюрьму,

Только так, чтоб вечерней порою

Я слыхала, как молишься ты.

Будет звездами, солнцем, луною

Этот звук для моей слепоты.

Гондла

Вспомнил, вспомнил. Сиянье во взоре,

Небо в лунной волшебной крови

И взволнованный голос, и море,

Да, свободное море любви!

Новый мир, неожиданно милый,

Целый мир открывается нам,

Чтоб земля, как корабль светлокрылый,

Поплыла по спокойным водам.

(Берет у вождя меч и поднимает его рукоятью вверх).

Лера, Конунг и волки, сегодня,

В день, когда увенчали меня,

Я крещу вас во имя Господне,

Как наследников Вечного Дня.

Белым лилиям райского сада

Будет странно увидеть волков…

Конунг (отступая)

Нет, нам нового бога не надо!

Снорре, Груббе и Ахти

Мы не выдадим старых богов.

Гондла

Вы колеблетесь? Лаик, скорее!

Лаик, слышишь архангельский хор?

Лера

Ах, мне Бальдера жалко и Фреи,

И мне страшен властительный Тор.

Гондла

Вы отринули таинство Божье,

Вы любить отказались Христа,

Да, я знаю, вам нужно подножье

Для его пресвятого креста.

(Ставит меч себе на грудь)

Вот оно. Я вином благодати

Опьянился и к смерти готов,

Я монета, которой Создатель

Покупает спасенье толков

(Закалывается)

Лаик, Лаик, какое бессилье!

Я одну тебя, Лаик, любил…

Надо мною шумящие крылья

Налетающих ангельских сил.

(Умирает).

Сцена пятая

Те же перед трупом Гондлы.

Вождь (склоняясь над трупом)

Меч пришелся по жизненной жиле,

И ему не поднять головы!

(К исландцам)

Одного лебеденка убили,

А другого замучили вы.

(Поднимая меч рукоятью вверх)

Подходите, Христовой любовью

Я крещу, ненавидящих, вас,

Ведь недаром невинною кровью

Этот меч обагрился сейчас.

(Исландцы подходят один за другим, целуя рукоять меча).

Конунг

Гондла добыл великую славу

И великую дал нам печаль.

Снорре

Да, к его костяному составу

Подмешала природа и сталь.

Груббе

Я не видел, чтоб так умирали

В час, когда было все торжеством.

Лаге

Наши боги поспорят едва ли

С покоряющим смерть божеством.

Ахти (прячась за других).

Нет мне страшны заклятия эти

И в небесный не хочется дом,

Я пожалуй десяток столетий

Проживу и земным колдовством.

(Скрывается).

Вождь (к Лере)

Что же, девушка? Ты отступила?

Ты не хочешь Нетленного Дня?

Лера

Только Гондлу я в жизни любила,

Только Гондла окрестит меня.

Вождь

Гондла умер.

Лера

Вы знаете сами,

Смерти нет в небесах голубых,

В небесах снеговыми губами

Он коснется до жарких моих.

Он — жених мой, и нежный и страстный,

Брат, склонивший задумчиво взор,

Он — король величавый и властный,

Белый лебедь родимых озер.

Да, он мой, ненавистный, любимый,

Мне сказавший однажды: люблю! —

Люди, лебеди, иль серафимы,

Приведите к утесам ладью.

Труп сложите в нее осторожно,

Легкий парус надуется сам)

Нас дорогой помчав невозможной

По ночным у широким волнам.

Я одна с королевичем сяду

И руля я не брошу, пока

Хлещет ветер морскую громаду

И по небу плывут облака.

Так уйдем мы от смерти, от жизни

— Брат мой, слышишь ли речи мои? —

К неземной, к лебединой отчизне

По свободному морю любви.

Отравленная туника

Трагедия в пяти действиях

ДЕЙСТВУЮЩИЕ ЛИЦА:

Имр, арабский поэт

Юстиниан, император Византии

Феодора, императрица

Зоя, дочь Юстиниана

Царь Трапезондский

Евнух, доверенное лицо Императора

Время действия — начало VI столетия по Р.Х.

Место действия — зала Константинопольского дворца.

Действие происходит в течение 24 часов; между 3-м и 4-м действиями проходит ночь.

Действие первое

Сцена первая

(Имр и Евнух)

Евнух

Ты Имр из Кинда, кажется? Случалось

И мне слыхать о племени твоем.

Оно живет не в кесарских владеньях,

Не в золотой руке Юстиниана,

Но всё-таки достаточно известно,

Чтоб я решился выслушать тебя.

Имр

О, господин, несчастье и измены —

Вот всё, что видела моя заря.

Родился я к востоку от Йемена

В семействе Годжра, Киндского царя.

Но слишком дорогим я стал народу

И должен был бежать, и много лет

Ел хлеб чужой и пил чужую воду,

Перед чужим шатром шептал привет.

Я сделался поэтом, чтоб ласкали

Меня эмиры, шейхи и муллы,

И песни, мною спетые, летали

По всей стране, как римские орлы.

И как-то вечером на состязаньи