Том 18. Пьесы, сценарии, инсценировки 1921-1935 - [4]
. С удовольствием. С удовольствием.
Сомов. До свидания. (Ушёл.)
Терентьев. Погода-то, Лидия Петровна, а? Отличная погода!
Лидия. Очень хорошая погода.
Терентьев. Именно! Это… эта женщина — кто такая?
Лидия. Учительница в Селищах, подруга моя.
Терентьев. Та-ак. Что же это я её не видал раньше?
Лидия. Да она здесь только с осени и недавно воротилась из Москвы…
Терентьев. А вы… давно знаете её?
Лидия. В гимназии учились вместе.
Терентьев. В каком городе?
Лидия. В Курске.
Терентьев. Ага! Вот оно что!
Лидия, Чтоэтовасобрадовало?
Терентьев. Тут… случай такой! Черносотенный городок! Я был в нём при белых.
Лидия. Ужасные дни!
Терентьев. Да, на войне страшновато. Особенно — ежели отступать. Наступать — это очень легко.
Арсеньева(возвращается). Ну, Лида, мне нужно идти в село.
Терентьев. Погодите-ко, позвольте… то есть — извините! Ведь вы — дочь доктора Охотникова?
Арсеньева. Да. Но я вас не помню…
Терентьев. Ну — где же помнить! Однако это я самый лежал у вас, в квартире, в Курске, раненый…
Арсеньева. Фёдор… забыла как! Узнать вас трудно.
Терентьев. Ещё бы! Почти восемь лет прошло. К тому же я тогда был Степан Дедов, а настоящее имя моё Иван Терентьев. И растолстел, всё в автомобилях живу. Вот видите — встретились, а? Чёрт знает что! Учительствуете?
Арсеньева. Да.
Терентьев. Так. В партии?
Арсеньева. Нет.
Терентьев(несколько огорчён). Почему?
Арсеньева. Сразу не расскажешь.
Терентьев. А я думал, что вы, после того — в партию! Ваше поведение…
Арсеньева. Ну, какое же поведение!
Терентьев. Однако — риск!
Арсеньева. Тогда не одна я рисковала.
Терентьев. Нашли бы меня у вас — пуля вам или — вешалка… Ну, а отец?
Арсеньева. Его, как врача, мобилизовали белые, а на другой день какой-то пьяный офицер застрелил его…
Лидия. Как ты… спокойно!
Терентьев. Та-ак! Хороший был человек! (Лидии.) «Вы, говорит, желаете жить? Ну, так делайте что вам велят!» (Смеётся.) Вот история! И — даёт рыбий жир. Противная жидкость, да и команда эдакая: делай, что велят! А я с девятнадцати лет делал чего не велят, и мне уже было двадцать семь. В тюрьме сидел, в ссылке был, бежал, работал нелегально, считал себя совсем готовым человеком. И — вдруг: делай что велят, пей рыбий жир! Положим, кроме рыбьего жира, питаться нечем было. (Арсеньевой.) Его ведь звали Иван Константинович? Что ж, Катерина Ивановна, — по всем правилам нам следует возобновить знакомство?
Арсеньева. Я — не прочь.
Терентьев. Чудесно! (Лидии.) Заговорили мы вас? То есть это я заговорил…
Лидия. Нет, что вы! Мне интересно… Хорошо встретились вы…
Терентьев. Хорошо? Да, бывает.
Дроздов(за террасой). Катерина Ивановна — ждём! Ваня всегда с дамами.
Терентьев. Это — с больной головы на здоровую.
Дроздов. Ты, Ваня, с Катериной Ивановной осторожно, она — человек враждебный нам.
Терентьев. Не верю!
Арсеньева. Не нам, а — вам, товарищ Дроздов. До свидания, Лида.
Лидия. Ты вечером придёшь?
Арсеньева. Нет.
Лидия. Приходи!
Арсеньева. Не могу, дело есть. (Идёт с Дроздовым.) Так вы не забудете?
Дроздов. Всегда готов служить вам.
Арсеньева. Не мне, а ликбезу. Я в услугах ваших не нуждаюсь.
Дроздов. Строго.
(Арсеньева и Дроздов уходят.)
Терентьев(задумчиво глядя вслед им). Ну, пойду и я. До свидания.
(Лидия одна, позванивает чайной ложкой по графину с водой.)
Дуняша (входит). Лисогонов пришёл…
Лидия. Вы знаете, что Николай Васильевич уехал. Пусть он идёт к Анне Николаевне.
Дуняша. Он вас спрашивает.
Лидия. Я не могу принять его.
(Входит Лисогонов.)
Дуняша(усмехаясь). А он уж кругом обошёл, старый чёрт…
Лисогонов. Разрешите, уважаемая…
Лидия(встаёт). Что вам угодно? Я чувствую себя плохо.
Лисогонов. Все, все плохо чувствуют себя! Местность нездоровая, болото близко, — местность эта не для интеллигентных людей… Рабочие, конечно…
Лидия. Вы именно ко мне, да?
Лисогонов. Именно-с! Вот вы на спектакле сожаление выразили, что теперь нельзя достать кружев старинных. Действуя по симпатии, всё можно достать! И вот-с мамаши моей кружева желал бы преподнести…
Лидия. Простите, я должна… распорядиться… (Уходит)
Лисогонов(прячет кружева, ворчит). Дура, дура… (Надулся, покраснел.)
(Анна Сомова, Титова.)
Анна. Здравствуйте, Евтихий Антонович!
Лисогонов. Нижайшее почтение!
Титова. Чего в карман прячешь, Евтихий, человек тихий?
Лисогонов. Платок.
Титова. Двадцать лет человека знаю и — хоть бы что! Замариновался, как гриб в уксусе.
Лисогонов. В слезах замариновался.
Титова. Чужих слёз ты много пролил, это известно!
Лисогонов. Любишь ты, Марья Ивановна, насмешки…
Титова. А что мне любить осталось?
Анна. Лидия сказала — кружева продаёте?
Лисогонов. Я? Нет. То есть я хотел… но могу и продать.
Анна(рассматривает кружева). Русские…
Лисогонов. Не знаю-с. (Титовой.) Нам, обойдённым людям, смеяться друг над другом не следовало бы.
Титова. Разве я со зла смеюсь? Я — от удивления. Гляжу вот на тебя, сома, и — смешно: как это сом допустил, что ерши на сухое место загнали его и стал он ни рыба, ни свинья?
Анна. Марья Ивановна грубовато говорит, такая у неё манера, а говорит она всегда умно.
Лисогонов. За это, за ум и прощается ей…
Титова(рисуясь). И на пролетариев смотрю — удивляюсь! Ах ты, думаю, пролетариат, пролетариат, и куда ты, пролетариат, лезешь?
«Русское правительство есть только политическая партия, лишенная моральной связи с русским народом и враждебная ему по своим задачам. Под давлением необходимости русские власти устраивают гнуснейшую комедию народного представительства. Народ понял эту грубую комедию, он не хочет Думы, в которую желают посадить на роли представителей его желании каких-то темных людей, не известных ему», – писал Максим Горький в начале прошлого века. Он хорошо знал Россию, с 11 лет Алексей Пешков (будущий Максим Горький) вынужден был сам зарабатывать себе на жизнь и сменил много профессий, странствуя «по Руси».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Вы прочтёте в этой книге о весёлом и умном итальянском мальчике Пепе, о том, как рабочие Италии любят детей и всегда готовы прийти им на помощь. Рисунки Б. А. Дехтерёва. Ответственный редактор Г. И. Гусева. Художественный редактор Н. З. Левинская. Технический редактор Р. Б. Сиголаева. Корректор Н. А. Сафронова. Содержание: К читателям Максим Горький. Дети Пармы (рассказ) — 1911 г. Максим Горький. Пепе (рассказ) — 1913 г. Для младшего школьного возраста.
Рассказ «Челкаш» был написан Максимом Горьким в 1894 году. Уже в 1895 году «Челкаш» был напечатан в журнале «Русское богатство» и принес автору широкую известность.
Эта скандальная статья Горького вышла в 1922 году в Берлине. Ее не издавали в России ни до, ни после войны, ни в перестройку, — вообще никогда. Просто не издавали и все тут. Быть может, как раз потому, что именно в этом своем сочинении Буревестник говорит о сути революции откровеннее, чем где-либо еще, и чем это позволяли себе его товарищи-большевики. Он живописует варварство и отсталость крестьянской массы, подсказывая читателю, что искоренить это зло возможно только чрезвычайщиной. Создатель Челкаша и Клима убежден: «Как евреи, выведенные Моисеем из рабства Египетского, вымрут полудикие, глупые, тяжелые люди русских сел и деревень — все те почти страшные люди, о которых говорилось выше, и их заменит новое племя — грамотных, разумных, бодрых людей».«Интеллигенция и революция» — тема из разряда вечных.
В книгу М.Горького вошли роман «Фома Гордеев» (1899) – драматическая история молодого человека, не нашедшего места в жестоком и неискреннем мире дельцов, «хозяев жизни», а так же известные пьесы «Васса Железнова» (1936), «Егор Булычев и другие» (1932) и повесть «Мои университеты» (1923). Максим Горький: «Женщина иногда может в своего мужа влюбиться».
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
«Утро. Кабинет одного из петербургских адвокатов. Хозяин что-то пишет за письменным столом. В передней раздается звонок, и через несколько минут в дверях кабинета появляется, приглаживая рукою сильно напомаженные волосы, еще довольно молодой человек с русой бородкой клином, в длиннополом сюртуке и сапогах бурками…».
Алексей Алексеевич Луговой (настоящая фамилия Тихонов; 1853–1914) — русский прозаик, драматург, поэт.Повесть «Девичье поле», 1909 г.
«Лейкин принадлежит к числу писателей, знакомство с которыми весьма полезно для лиц, желающих иметь правильное понятие о бытовой стороне русской жизни… Это материал, имеющий скорее этнографическую, нежели беллетристическую ценность…»М. Е. Салтыков-Щедрин.
«Сон – существо таинственное и внемерное, с длинным пятнистым хвостом и с мягкими белыми лапами. Он налег всей своей бестелесностью на Савельева и задушил его. И Савельеву было хорошо, пока он спал…».
В третий том вошли произведения, написанные М. Горьким в 1896–1899 годах. Из них следующие входили в предыдущие собрания сочинений писателя: «Коновалов», «Болесь», «Зазубрина», «Ярмарка в Голтве», «Озорник», «Супруги Орловы», «Бывшие люди», «Мальва», «Скуки ради», «В степи», «Проходимец», «Дружки», «Каин и Артём», «Кирилка», «О чорте», «Ещё о чорте. Все эти произведения неоднократно редактировались самим М. Горьким. В последний раз они редактировались писателем при подготовке собрания сочинений в издании «Книга», в 1923–1927 гг.Остальные 12 произведений третьего тома впервые включены в собрание сочинений ГИХЛ в 1949 г.
В двадцатый том собрания сочинений вошла вторая часть «Жизни Клима Самгина», написанная М. Горьким в 1926–1928 годах. После первой отдельной публикации эта часть произведения автором не редактировалась.http://ruslit.traumlibrary.net.
В семнадцатый том вошли произведения, написанные М. Горьким в 1924–1936 годах. Из них следующие входили в предыдущие собрания сочинений писателя: «В.И. Ленин», «Леонид Красин», «Сергей Есенин», «О Гарине-Михайловском», «Н.Ф. Анненский». Некоторые из этих произведений редактировались писателем при подготовке собрания сочинений в издании «Книга», 1923–1927 годов, и при подготовке других изданий в 1930-х годах.Остальные произведения семнадцатого тема включаются в собрание сочинений впервые. За немногими исключениями эти произведения, опубликованные в советской периодической печати в 1925–1936 годах, М.
В двадцать четвёртый том вошли статьи, речи, приветствия, написанные и произнесённые М. Горьким в 1907–1928 годах. Некоторые из них входили в авторизованные сборники публицистических и литературно-критических произведений («Статьи 1905–1928 гг.», издание «Парус», Петроград, 1917–1918; «Публицистические статьи», 1931–1933; «О литературе», 1933-1935-1937, прижизненное) и неоднократно редактировались М. Горьким.Большинство же включённых в том статей, речей, приветствий были опубликованы в периодической печати и в авторизованные сборники не входили.