Том 15. На Рио-де-Ла-Плате - [50]

— Эй! — крикнул им главарь. — Перекройте ему дорогу! Вперед галопом!

Это было очень умно с его стороны. Его отряд мгновенно пришел в движение и увлек нас с собой. Мы помчались галопом, и мне, оказавшемуся в самой гуще этой плотной толпы, было уже не выбраться оттуда. Я едва улучил время, чтобы глянуть на Монтесо. Тот был настолько поражен, что даже забыл кинуть клич своим гаучо. Впрочем, и это бы ничего не изменило. Все равно перевес был бы на их стороне.

Отряд стремительно летел вперед. Как ни пытался я остановиться или выбраться из этой лавы, все было напрасно. Я слышал брань и проклятия, исторгаемые Монтесо. Никто не отвечал ему. Я, наоборот, не говорил ни слова; наконец я перестал противиться происходившему и спокойно помчался вместе со всеми. Мы уносились все дальше и дальше, избегая приближаться к поселениям. Лишь одинокие гаучо или пеоны, застигнутые где-нибудь в поле возле лошадей, окидывали нас удивленными взорами.

Так прошло полчаса. С лошадей струился пот. Теперь они бежали рысью; нас по-прежнему окружали плотным кольцом. Я повнимательнее пригляделся к кавалеристам. Формы как таковой у них все-таки не было, правда, все они носили пончо и чирипы кричащих расцветок, но, если не считать двух этих предметов одежды, каждый был экипирован на свой лад. У некоторых имелось огнестрельное оружие, другие располагали лишь пиками. Кроме того, у всех, без исключения, были лассо и болас. Даже если принять во внимание обстановку, царившую в стране, где я находился, то все равно этих людей, скорее, следовало бы счесть сбродом авантюристов, нежели регулярным кавалерийским отрядом. Главарь их был облачен в весьма причудливый, кричащий костюм; у него не было никаких знаков отличия. Он выглядел прямо как Ринальдини[90].

Монтесо находился позади меня. Наконец ему удалось оказаться рядом со мной.

— Что вы скажете об этой подлости, сеньор? — спросил он меня, сопя от волнения.

— Ничего! — коротко ответил я.

— Я распоряжусь строго наказать этих людей!

— Пока что это невозможно. Если бы вы только меня послушались!

— Пожалуйста, не надо упреков! Как только мы сделаем остановку, я поговорю с ними. Эти негодяи должны проникнуться к нам уважением!

Нам не запрещали переговариваться, но громко посмеивались над бессильными угрозами Монтесо. Он был уверен, что самое лучшее для нас — оказать, насколько возможно, сопротивление. Я отсоветовал ему. Пока ведь мы вообще не знали, чего от нас, собственно, хотят добиться. В лучшем случае нам вопреки желанию пришлось бы прогуляться по степи, да и только. В худшем случае дело тоже ничем опасным кончиться не могло, мы ведь не преступники. Я высказал Монтесо эти доводы и успокоил его, удержав хотя бы от бесполезного сопротивления.

Мы преодолели довольно большое расстояние, когда лошадям наконец позволили перейти на шаг. Теперь можно было поговорить. Поэтому я обратился к главарю:

— Сеньор, когда вы объявите нам цель нашей поездки?

— В лагере, — коротко ответил он. — А теперь замолкните! У меня нет настроения отвлекаться на вас в дороге!

Это прозвучало очень грубо, так орут только на бродяг и мерзавцев. Я ответил ему тем же тоном:

— Я попрошу вас быть повежливее! Вы не с батраком имеете дело!

— О том, кто вы такой, мы еще поговорим, а сейчас, если вы не замолчите, я велю вас связать.

Я умолк. Монтесо бешено заскрежетал зубами.

Впереди показались горы, то есть то, что в этих краях называют горами: гряда холмов с разбросанными на них скалами. Когда мы достигли их, то увидели по другую сторону реку, вытянутую как будто буквально по струнке.

— Это река Рио-Йи, немного ниже она впадает в Рио-Негро, — пояснил Монтесо. — Там, внизу, — лагерь.

По обе стороны реки тянулась узкая полоска из редких деревьев и кустов. Назвать ее лесом, пожалуй, было нельзя. Справа вдали я увидел ранчо. Вся остальная местность казалась совершенно пустынной. Не было видно даже ни одною стада.

Когда мы спустились вниз и приблизились к реке, я увидел всадника, медленно ехавшего навстречу. Я узнал его; Монтесо тоже, он спросил меня:

— Видите этого мерзавца? Узнаете, кто он?

— Comisario criminal. Я чувствовал, что без него тут не обошлось.

— Будь у меня ружье, я б его подстрелил.

— Что толку об этом сожалеть? Это пока немыслимо. Помолчим.

Мошенник очень почтительно приветствовал главаря. Он назвал его майором. Нас же он не удостоил даже взглядом, хотя его лицо прямо-таки сияло от удовольствия. Разумеется, он развернулся и поехал вместе с нами к реке. Там, под деревьями, они остановились и спешились.

Почва здесь была топкой, именно поэтому мы нигде и не видели пасущихся животных. Конечно, нас все еще окружали плотным кольцом, но мне хорошо было видно реку. Она была не слишком широка, но казалась глубокой.

Мы тоже оставили седла. Место, где мы очутились, выгодно отличалось от окрестностей, потому что оно было сухим и песчаным. И все же для лагеря оно не годилось. Кому захочется оставаться в болоте со зловонными испарениями и тучей всевозможных насекомых! По этой причине доблестная кавалерия, наверное, не собиралась здесь надолго задерживаться и наша участь, соответственно, должна была решиться здесь.