Толстолоб - [26]

А затем они...

- Да, мальчик, - воскликнул Боллз. - Сегодня мы развлечемся по-крупному!

Затем они отправились в долгую поездку.

3

Прежние опасения Чэрити - насчет похода в бар - быстро рассеялись под воздействием алкоголя. Ее мысли снова были заняты ею самой, как это часто бывало, ее недостатками и неудачами. Сидя рядом с Джеррикой, она чувствовала себя маленькой и ничтожной...

С наступлением вечера народу прибывало все больше и больше. «Перекресток» заполнялся местными деревенщинами. Громкими, грубыми и, конечно же, крепко пьющими. Но никто не приставал к ним, не домогался и не пытался «склеить». Время от времени мужчины поглядывали в их сторону, но Чэрити подозревала, что их оценивающие взгляды были нацелены больше на Джеррику, чем на нее. Музыкальный автомат продолжал играть, бильярдные шары катались, дротики дартс впивались в мишени, веселье и пьянка были в полном разгаре.

Тем временем настроение у Чэрити ухудшалось еще сильнее.

Она снова попыталась поддержать разговор - Джеррика ей очень нравилась, нравилось говорить с ней - но теперь, после пяти бутылок пива, она чувствовала себя похороненной своими размышлениями. Джеррика сделала очередной заказ, затем слегка подтолкнула ее локтем.

- Эй, ты чего такая мрачная?

- Хм? О, извини, - ответила Чэрити, уткнувшись подбородком в руку. - Просто думаю.

Но Джеррике даже не пришлось спрашивать. Неужели печаль Чэрити была настолько неприкрытой?

- Как я тебе уже сказала, не грузись. Потерпи. В конце концов, ты встретишь своего принца.

Чэрити кивнула, тщетно пытаясь скрыть свою грусть. Фраза «в конце концов» меня и беспокоит, - угрюмо подумала она.

Бармен принес еще два пива, затем забрал у Джеррики пепельницу, которая к тому времени, была уже забита окурками. Пока он вытряхивал ее, Джеррика наклонилась вперед и прищурилась.

- Что за черт...

- Что? - спросила Чэрити.

Палец Джеррики коснулся поверхности стойки, в том месте, где стояла пепельница.

- Что это?

Теперь и Чэрити прищурилась. Какая-то надпись, - поняла она. На лакированном дереве просматривались слова, несомненно, нацарапанные ножом.

- Не могу разобрать, - призналась Чэрити.

Джеррика всмотрелась сильнее.

- Написано «Здесь был Толстолоб». И это странно. Похожая надпись есть в туалет, на двери кабинки. Кто такой «Толстолоб»?

Толстолоб? Глаза у Чэрити сузились, и в голове у нее возникло какое-то смутное воспоминание. Далекое, будто до него был миллион миль.

- Кажется, это местная легенда.

- Типа «Здесь был Килрой»?

- Нет, это что-то вроде местной страшилки. Помню, в детстве я слышала какие-то истории.

Глаза у Джеррики внезапно вспыхнули энтузиазмом.

- Расскажи мне эти истории. Я использую их в моей статье.

Чэрити слабо пожала плечами, слегка одурманенная от пива и самоанализа.

- Я плохо уже помню, это было очень давно. Просто какая-то история про ребенка-монстра, живущего в лесу. У него была гигантская лысая голова и кривые зубы. И, предположительно, он ел людей. Просто история, которую родители рассказывают, чтобы напугать детей. Знаешь, типа «Веди себя хорошо, иначе Толстолоб заберет тебя». Со временем из этого получился провинциальный миф.

- Это не миф, девочка, скажу я тебе. - Бармен наклонился к ним, поставив на стойку пустую пепельницу.

- Да, ну? - произнесла Джеррика. - Расскажите нам про Толстолоба.

Старое лицо посуровело, один глаз прищурился.

- Это не очень красивая история. Может расстроить таких городских девушек, как вы.

Джеррика лукаво улыбнулась.

- А вы попробуйте.

Бармен сделал паузу, провел рукой по бакенбардам и начал рассказ:

- Это было давно, но знайте, он появился из леса. Никто не знал, кем были его родители, и никто не хотел знать. Потому что Толстолоб был самым уродливым ребенком, которого только можно себе представить. На самом деле, я лично видел его однажды.

Джеррика явно ловила кайф.

- Вы видели его? Вы видели Толстолоба?

- Именно, девочка, и лучше бы я не видел. Он был одет в старые лохмотья, и клянусь, его запах вы учуяли бы за сотню ярдов. Вы точно знали, когда он рядом, потому что лес затихал. Так или иначе, звали его Толстолоб, потому что у него была очень большая голова, вдвое больше нормальной, и на ней не было ни единого волоска, а его глаза - японский городовой! Глаза у Толстолоба были огромными, косыми, и очень близко расположенными друг к другу. Походили на пару сваренных в крутую яиц, вдавленных в лицо, только одно - большое, а другое - маленькое. А зубы? У него был полный рот зубов, похожих на собачьи. Я знаю, что это так, потому что, как я уже сказал, сам его видел. Видел, как он ел оленьи кишки на одном из соевых полей возле Люс-Крик.

- Гадость какая, - заметила Джеррика, побледнев. - Оленьи кишки?

- Ну да, - усмехнулся старик. - Толстолоб любит кишки и мозги. Любит им сырыми.

- Да, бросьте, - сказала Джеррика.

- Это правда, клянусь. - Затем бармен плеснул себе в стакан виски и выпил. - И он ел не только животных - людей тоже. Не было ни одной недели, чтобы Толстолоб не отмачивал что-нибудь. Внезапно многие люди начали находить свой домашний скот убитым и выпотрошенным. Мы все думали, что это волк, или вроде того, хотя в этих местах за сто лет не видели ни одного волка. Потом мы начали находить не только мертвых животных. Попадались и трупы местных жителей - в северной части города, ближе к хребту. Кэт Шейд, Вера Эббот, Викки Славик и ее муж Мартин, едрен батон, и еще несколько, не припомню всех уже. Поэтому мы все объединились и отправились на охоту, поскольку думали тогда, что это волк, или вроде того. Конечно, мы поняли что ошибались, когда увидели его.