Толпа, массы, политика - [51]
Конечно, и раньше были многие бесформенные массы. Но, в сегодняшнем смысле, масса, согласно трактовке Гвардини, нечто другое. Для современного человека естественно встраиваться в организацию и повиноваться программе. Нельзя больше говорить о личности и субъективности в прежнем смысле. Постепенно исчезает чувство собственного бытия и неприкосновенной сферы «личного». Более того, подчеркивает он, слово «личность» постепенно заменяется словом «лицо», персона. Это слово указывает не на нечто богатое и необычное, а на более скромное и простое, что «однако может быть сохранено в каждом человеческом индивиде… утверждать такую единственность и отстаивать ее не прихоть, не привилегия, а верность кардинальному человеческому долгу. Здесь человек вооружается против опасности, угрожающей ему со стороны массы и со стороны системы, чтобы спасти то у последнее, самое малое, что только и позволяет ему оставаться человеком»[176].
Гвардини прекрасно видевший все отрицательное, что несет в себе множество похожих друг на друга единиц, ставит вопрос и о положительном смысле массы, о тех новых человеческих возможностях, которые могут открыться при этом. Разве шанс стать лицом не есть безусловно хорошее? «Поэтому вместо того, чтобы протестовать против нарождающейся массы во имя культуры, основанной на личности, разумнее было бы задуматься над главной человеческой проблемой массы… приведет ли уравнение, неизбежное при многочисленности, к потере только личности или также лица? Первое можно допустить, второе никогда»[177]. Согласно его мнению, масса, которая несет в себе опасность абсолютного порабощение и использования человека, дает ему также шанс стать вполне ответственным лицом, если он окажется в состоянии решить задачи внутреннего освобождения, «самозакаливания» перед все разрастающимися чудовищными безличными силами.
Современные цели овладения миром столь сложны, что они уже не под силу не только индивидуальной инициативе, но и кооперации людей индивидуалистического склада. Требуются такие согласованные действия, которые предполагают совершенно иной склад человека, отказывающегося от индивидуальных особенностей. «Сегодня этот процесс сопровождается неслыханным унижением человеческого достоинства и насилием над человеком, так, что мы рискуем не заметить его положительного смысла. И тем не менее он есть. Он в огромных размерах работы, которым соответствует небывалое величие человеческой позиции: полная солидарность как со своей работой, так и с ближним по труду… Товарищество, если в основе его лежит лицо, это величайшее человеческое благо массы, благодаря товариществу снова можно будет обрести в новых изменившихся условиях массового общества человеческие ценности добра, понимания, справедливости»[178].
Что же касается демократии и ее ценности, то их сохранение зависит от того, удастся ли их заново осмыслить и обжить «в скудном и суровом существовании не личности, а лица того лица, из которого складывается масса». В современном мире действия человека не имеют больше конкретного облика, они «протекают в аппаратах под покровом формул и цифр». Что же представляет собой в этих условиях ответственность человека? Ответ Гвардини достаточно своеобразен.
Главная опасность таится в самой культуре, а точнее в основе культурного творчества во власти над сущим. Положительная или отрицательная направленность власти зависит от того для каких целей она используется. «Оказывается, что современный человек не дорос до правильного распоряжения властью, более того, он даже не осознает проблемы. Это означает, что непрерывно возрастает возможность злоупотребления властью»[179]. Как он выражается, власть демонизируется. Если совесть не несет ответственность за принадлежащую человеку власть, то ею овладевают демоны. В том числе и поэтому существенной чертой грядущей культуры будет опасность. В самой свободе заложена принципиальная опасность. Речь идет об укрощении и правильном распоряжении властью. Власть становится центральной проблемой, вокруг которой должна сосредоточиться работа грядущей культуры. Должно сложиться духовное искусство управления, «осуществляющее власть над властью». В наше время культура это отчаянная схватка не на жизнь, а на смерть. Что гарантирует, спрашивает он, что свобода сделает правильный выбор? Ничего. Именно поэтому, власть становится центральной проблемой для грядущей культуры, в ходе которой сложиться духовное искусство управления, осуществляющее власть над властью.
Давая неоднозначную трактовку массового общества, многие авторы обращают внимание и на неоднозначность роли СМИ в этом процессе. В частности, американский социолог Мельвин де Флуэ в своей вышедшей в 1966 г. работе «Теория массовых коммуникаций» пишет о том, что по мнению некоторых средства массовой информации ответственны за снижение общественных культурных вкусов, за внедрение психологии преступности, способствуют общему моральному разложению, угнетают творческую инициативу, политически усыпляют массы. Однако существует противоположная точка зрения, что СМИ способствуют разоблачению аморализма и коррупции, действуя как гарантия свободы слова, несут культуру в миллионные массы, представляют ежедневно развлечения для масс, уставших от индустриального труда, информируют о событиях в мире, рекламируют товары, стимулируют деятельность экономических институтов, распространяют научные и культурные ценности. А общественное мнение превратилось в постоянно действующий и действенный элемент социальной жизни.
