Только здесь - [56]

– Потому что мы, – он вручил мне одежду, – идем на свидание.

– Да? – удивленно спросила я.

Казалось, Тео сам удивился своей самоуверенности, потому что неловко почесал шею и пробормотал:

– Я хочу сказать… Конечно, если ты не против…

Я не дала ему возможности договорить. Я уже набрасывала пальто и заматывалась шарфом. Тео наблюдал за мной, и на красивых губах расцветала улыбка, я давно не видела его таким счастливым.

– А куда мы идем? – спросила я.

– Это сюрприз.

Выяснилось, что туда нельзя проехать на машине, поэтому Тео повел меня на вокзал, и там нам пришлось простоять десять минут, дожидаясь нужного нам поезда. Но как только Тео заметил, что, стоя на холодной платформе, я дрожу от холода, он взял меня за руку, и от его прикосновения у меня по спине побежали мурашки, а по телу разлилось тепло.

В поезде мы ехали недолго, но, сидя в нашем битком набитом купе, я нетерпеливо притоптывала ногами по полу, а поезд ехал со скоростью улитки. Но вскоре Тео схватил меня за руку, и мы вышли на нужной нам остановке. Как только мы ушли со станции, нас снова одолел ветер.

– Хэмптон-Корт? Что мы тут забыли? – спросила я, когда мы присоединились к толпе людей, переходящих мост, ведущий во дворец, который когда-то принадлежал Генриху VIII. Под мостом бежала Темза.

Тео рассмеялся, отпустил руку и притянул меня поближе к себе.

– Разве это не очевидно? Мы идем кататься на коньках.

Я взволнованно улыбнулась и повернулась к нему. Он посмотрел на меня и снова рассмеялся.

– Значит, ты любишь кататься на коньках?

– Конечно, люблю, – ответила я. – Сто лет здесь не бывала.

Когда-то давно у нас с Найей и Грейс была традиция приезжать сюда раз в год и кататься на коньках. Мы обедали в одном из ресторанчиков по другую сторону моста и брали горячий шоколад. И хотя в итоге нам приходилось несколько часов выстаивать в очереди и на обратном пути домой у меня всегда нещадно болели ноги (оттого, что на мне так долго оставались коньки), это всегда был один из самых веселых дней в году. Но в какой-то год стало недостаточно холодно, и каток закрыли. И после этого мы забросили нашу традицию.

– На самом деле, я никогда здесь не бывал, – признался Тео.

Я вскинула брови.

– Серьезно? Ты всю жизнь прожил рядом с Хэмптон-Корт и так ни разу и не приехал покататься на коньках?

Тео пожал плечами.

– Мама плохо катается на коньках, – сказал он. – Всегда говорила, что если мы пойдем, она нас опозорит, ибо все время будет падать.

– Ты что, всерьез считаешь, что каждый, кто сюда приходит, умеет кататься? Поверь, сегодня ты увидишь множество падающих людей, и это произойдет еще до того, как мы попадем на каток.

Тео легонько рассмеялся, и от этого смеха у меня стало тепло на душе.

– Я буду их считать.

Как выяснилось позже, еще прежде чем мы попали на каток, Тео насчитал двенадцать эпических падений.

Но Тео больше интересовали умелые фигуристы. Посреди катка всегда виднелись стайки людей, которые, рассекая воздух, с легкостью скользили вокруг либо лавировали, объезжая тех, кто ехал слишком медленно. Почти каждый раз кто-то из них пытался проехаться задом наперед, и им всегда блестяще это удавалось – до тех пор, пока они не врезались в кого-то позади себя.

И, конечно, были люди, которые изо всех сил хватались за бортики катка, отчаянно пытаясь не упасть и не испачкать джинсы, не набить себе синяков на пятую точку. Грейс с Найей всегда оказывались в их числе, и даже несмотря на то, что мы приезжали сюда годами и у них было достаточно времени, чтобы попрактиковаться, они так и не добились никакого прогресса.

Меня ни в коем случае нельзя было назвать спецом по фигурному катанию, но как только мы с Тео вышли наконец на каток и поехали, мне стало совершенно ясно, что это именно я буду его вести.

Практически в ту же секунду, как Тео выехал на лед, он заскользил слишком быстро, у него разъехались ноги, и он вскрикнул, хватаясь за меня, чтобы не упасть. Я не смогла сдержать смех, а Тео сделался пунцовым. Он быстро схватился за бортик и восстановил равновесие.

– Тут скользко, – сказал он, глядя на меня из-под своих длинных ресниц.

Я прикусила губу, чтобы сдержать смех.

– А чего ты ожидал? Это же лед.

Тео робко и осторожно посмотрел на каток. Я поняла, что он еще не скоро осмелится сдвинуться с места.

– Хочешь, прокатимся вдвоем? Сделаем круг? – спросила я, протягивая ему руку.

Но, глядя на лед, Тео покачал головой, а затем снова посмотрел на меня, у него в глазах застыл страх.

– Мне нужно к нему привыкнуть. Ты иди и прокатись. К тому моменту, как вернешься, я буду готов.

Конечно, я понимала, что мне придется проехать не один круг, пока Тео снова почувствует себя уверенно, но когда я «пролетала» мимо него уже в пятый раз, я начала гадать, сможет ли он вообще привыкнуть ко льду. Он почти не сдвинулся с места. Все время пытаясь сохранить равновесие, но постоянно поскальзываясь на месте, наблюдая, как все его обгоняют.

Пока я с легкостью скользила по льду, я чувствовала на себе внимательный взгляд. Каждый раз, как мы смотрели друг на друга, у него на губах появлялась смущенная улыбка. Но при виде его патетичных попыток выйти на лед мне стало так грустно, что я подъехала к нему и снова протянула ему руку.