Только с дочерью - [116]

Наконец мой клерк ввел меня в помещение, где толпилось несколько сот мужчин. Он медленно обвел глазами комнату и увидел того, кого искал, – молодого иранца, которому что-то объяснил на фарси.

– Я говорю по-английски, – сказал юноша. – Это мужской департамент. – Что было ясно и без него. – Он хочет, чтобы вы подождали здесь. В этой очереди. Возможно, через час-другой он заглянет, чтобы справиться, как дела.

– Что происходит?

Молодой человек переводил вопросы и ответы.

– Вам выдадут паспорт.

– Сегодня?

– Да. Здесь, в этой очереди.

Я попыталась было этому воспрепятствовать.

– Я только сегодня впервые сюда пришла.

– Нет, этого не может быть.

– Честное слово. Сегодня утром я принесла анкету.

– Как бы то ни было, вам выдадут паспорт. Ждите здесь.

Оба ушли, оставив меня одну на грани истерики. Как же так? Махмуди до сих пор не мог добиться разрешения на медицинскую практику. Несмотря на всю его похвальбу, ни он, ни его семья не имели рычагов воздействия на чиновников от медицины. Но неужели я – и Амаль – недооценили влияние Махмуди в данном учреждении? Или влияние Маммаля? Или Маджида? Или Баба Хаджи с его связями в деловых кругах? Я вспомнила родственника Махмуди, которого первым увидела в аэропорту, – Зия Хаким без труда проскользнул через таможню.

От недоброго предчувствия мне было не по себе. Стоя в гуще шумной толпы иранцев, я ощущала себя голой, беспомощной, одинокой. Неужели это и вправду произойдет? Неужели дьявольский план Махмуди сработает?

Мне хотелось повернуться и убежать. Но бежать, кроме как на улицы Тегерана, было некуда. В посольство? В полицию? К Амалю? Но там я не найду Махтаб. Она была дома, во власти нашего врага.

И я осталась стоять в очереди, зная, что Махмуди потребует как минимум полного отчета от своих «связников», который и будет ему представлен.

Очередь двигалась ужасающе быстро. Я часами выстаивала за буханкой хлеба, куском мяса или килограммом яиц, половина из которых были битыми. Неужели для того, чтобы получить паспорт, требуется меньше времени? Неужели именно здесь люди работают быстро?

И вот я вручаю бумаги хмурому чиновнику. В обмен на которые он протягивает мне паспорт. Я с ужасом смотрю на него, не зная, что мне теперь делать.

Уже на улице я, несмотря на туман в голове, сообразила, что Махмуди не ждет меня так рано. Было лишь около часа. Он не предполагает, что я так скоро управилась и этот ужасный документ у меня на руках.

Я бросилась ловить такси – мне надо было найти выход из этой ловушки, – чтобы ехать к Амалю.

Я впервые явилась к нему без предварительного звонка, и на его лице отразились тревога и удивление – он понял, что что-то случилось.

– Невероятно, – сказал он, разглядывая паспорт. – Неслыханно. Видимо, у него есть связи, о которых мне неизвестно. У меня там тоже сидят свои люди, но мне такое не под силу.

– Что мне теперь делать? – спросила я. Амаль внимательно изучал паспорт.

– Здесь сказано, что вы родились в Германии, – заметил он. – Ведь это ошибка? Где вы родились?

– В Алме, штат Мичиган. Амаль осмыслил эту информацию.

– На фарси Альман означает Германия. Что ж, хорошо. Скажите Махмуди, что завтра вам надо отнести паспорт обратно, чтобы его поменяли. Так как этот недействителен. Завтра утром поезжайте в паспортный стол. Бросьте паспорт и уходите, так чтобы они не успели внести в него исправление. А мужу скажите, что чиновники оставили паспорт у себя. На решение этой проблемы понадобится время.

– Хорошо.

Я поспешно вышла от Амаля и поехала обратно через весь город, пытаясь упорядочить свои мысли. Я была настолько поглощена тем, как объяснить Махмуди ошибку в паспорте, что он застал меня врасплох.

– Где ты была? – прорычал он.

– В паспортном столе.

– Мне позвонили оттуда в час дня и сказали, что тебе выдан паспорт. – Он говорил тихо и злобно.

– Тебе звонили?

– Да.

– Извини за задержку. Пробки на дорогах ужасные. И мне не сразу удалось пересесть на другой автобус.

Махмуди смотрел на меня с подозрением. Он готов был обвинить меня во лжи, но я переключила его внимание на другое.

– Какие там сидят идиоты! – воскликнула я, сунув ему паспорт. – Смотри. После того как я прождала целый день, они допустили ошибку. Здесь написано Германия. Я должна отнести его обратно, и пускай исправляют.

Махмуди, внимательно прочитав запись в паспорте, убедился, что я говорю правду. Паспорт не соответствовал моему свидетельству о рождении.

– Завтра, – рявкнул он.

И больше не проронил ни слова.

Утром я попыталась уговорить Махмуди отпустить меня в паспортный стол одну. Ведь вчера я все правильно сделала. Справлюсь и сегодня. Но он меня и слушать не стал. Несмотря на то что к нему были записаны пациенты, он поехал со мной, втолкнув меня в такси с телефоном – самый быстрый вид транспорта. Он покрикивал на водителя, и тот домчал нас до паспортного стола в мгновение ока. Махмуди нашел своего знакомого, вручил ему паспорт, и через каких-нибудь пять минут исправленный документ словно по волшебству был у него в руках.

Теперь у меня имелось официальное разрешение на выезд из Ирана. На меня одну.

Махмуди забронировал мне место на самолет компании «Свиссэйр», вылетающий из Тегерана в пятницу, тридцать первого января.