Только после Вас. Всемирная история хороших манер - [17]

В наши дни стандарт использования столовых приборов един во всем западном мире. Однако еще 500 лет назад в разных европейских странах за столом вели себя по-разному, о чем писал в своем пособии по этикету француз Клод Кальвиак.

Немцы используют ложку, когда едят суп или иную жидкую пищу; итальянцы же повсеместно пользуются вилкой; французы берут то, что им удобнее и по нраву. Итальянцы обычно предпочитают, чтобы за столом у каждого был свой нож. На это же обращают особое внимание и немцы, вплоть до того, что они сильно оскорбляются, если кто-то из едоков по незнанию возьмет их собственный нож или даже попросит одолжить его на минуту. Во Франции же обычай иной: все сидящие за накрытым столом используют два или три ножа, и это не создает никаких трудностей для трапезничающих.

Клод Кальвиак. Учтивые манеры (1560)

Еще больший интерес представляют различия, которые наблюдаются в застольных манерах жителей Европы и Китая. Китайская цивилизация древнее европейской, и в этой стране нож исчез с обеденного стола еще несколько столетий тому назад. Блюда в Китае изначально готовятся так, что есть их можно без ножа, и за столом всегда пользуются специальными палочками. Неудивительно, что азиаты считают нас варварами, которые едят «с помощью мечей», как говорят китайцы. Развитие застольных манер в Китае пошло по иному пути, и это можно объяснить тем, что там подавали пример не рыцари, как в Европе, а принадлежащие к высшему сословию ученые чиновники, бывшие куда более мирным социальным классом.

С другой стороны, «упадок» хороших манер наблюдается сейчас в ресторанах быстрого питания, где, например, все едят гамбургеры руками, не испытывая при этом ни малейших угрызений совести по поводу дурного воспитания или отсутствия культуры. Разумеется, этому можно найти и более хитрое объяснение, которое удовлетворит пацифистов: еда в таких закусочных специально готовится так, чтобы не нужно было использовать ножи.

Блеск и нищета культуры

Когда бесконтрольный образ жизни, принятый в Средневековье, сменился культурой, в которой ограничивались проявления чувств и любое импульсивное поведение, застольные манеры также стали объектом пристального внимания. Любое «животное» поведение во время трапезы вызывало отвращение и негодование; социальное давление заставляло человека, отклоняющегося от этикета, чувствовать страх и стыд. Негативное отношение к тем, кто «дурно» вел себя за едой, стало ритуалом и превратилось в повсеместную практику, границы дозволенного сдвинулись, что повлекло за собой возникновение многочисленных запретов и табу. Эта практика будет существовать до тех пор, пока модель человеческого поведения, появившаяся на свет благодаря рожденной ею культуре, и структура межличностных связей не изменятся существенным образом.

Придворная культура Франции в XVII в. требовала строгого соблюдения правил этикета за столом. Самым главным блюстителем хороших манер выступал сам «король-солнце» Людовик XIV. Когда жена одного из министров во время ужина выхватила стул перед носом у некоей графини, это повергло короля в такую пучину негативных эмоций, что трапеза была полностью испорчена. Король заявил, что он стал свидетелем настолько невыносимой надменности и грубости, совершенно не приставшей дворянке, что напрочь лишился аппетита. Обе женщины вынуждены были весь вечер смиренно извиняться и успокаивать возмущенного монарха.

Манеры за столом до сих пор являются одним из критериев социального разграничения. Люди оценивают друг друга, обедая в изысканных ресторанах, где существуют свои правила, очень напоминающие придворный этикет. Ведь целью посещения дорогого ресторана является не только – и не столько – утоление голода, ибо это также вопрос образа жизни и стиля. Поведение официанта и клиента регулируется этикетом: жесты, положение тела, способы подачи блюд, использование столовых приборов, а также порядок, в котором гостей рассаживают за столом, – все это предопределено заранее: строго, но элегантно. Этот код «цивилизованного» поведения делает ужин своего рода формальным событием.

Без хороших манер – никуда

И в наши дни, воспитывая детей, мы объясняем им правила этикета. С другой стороны, ребятишки учатся манерам, подражая старшим и используя примеры, которые предлагает им мир взрослых. Эразм Роттердамский, веривший в силу домашнего примера, избегал в своем трактате «О приличии детских нравов» назидательного тона, которого придерживались его современники и последователи, составляя учебники хороших манер, предназначенных для отпрысков из высших сословий. Так или иначе, обучение этикету всегда основывалось на провоцируемом извне подавлении присущих человеку импульсивных порывов. По крайней мере, именно так считал Элиас Норберт, который хоть и не являлся психологом, но утверждал, что, взрослея, дети просто забывают о том, что их чувства – стыд, удовольствие и гнев – были сформированы согласно общественным нормам, и это произошло под внешним воздействием с использованием наказаний.

Французский священник и педагог Жан-Батист де ла Салль, впоследствии причисленный католической церковью к лику святых и провозглашенный небесным покровителем всех учителей, составил в начале XVIII в. пособие по воспитанию под названием «Правила доброго поведения и христианского соблюдения приличий» (Les Règles de la bienséance et de la civilité chrétienne). Обратите внимание, какого менторского тона он придерживался в своем опусе.