Точка радости - [32]

Наконец все уселись за уставленный столовскими яствами стол. Правда, обещанные красная икра с шампанским все-таки были. Дед Мороз немедленно снял шапку и отклеил мешавшие есть бороду и бакенбарды. Снегурочка расстегнула тесную шубку и закатала отороченные жидким пушком рукава. Старики наперебой потчевали гостей. Моряк то и дело подливал Деду Морозу, не забывая и про себя. Конец алкогольному беспределу положила мадам Марьяна, решительно накрыв рюмку своего друга бескомпромиссной ладонью.

— Вот так в сказку вторгается реальность, — разочарованно подытожил он.

Снегурку наперебой развлекали деды, рассказывая ей анекдоты и подкладывая с разных сторон горки салатов. Она вежливо хихикала и уминала их с завидным аппетитом.

Дамы ревниво косились на неверных кавалеров, расточающих свой и так уже иссякающий пыл на такой легкомысленный объект, как залетная Снегурка, которая растает гораздо раньше весеннего солнышка.

Светлана Сергеевна ушла первой. Вскоре за ней Евсюха. Антонина Андреевна, поев, уселась в уголке со своим вязанием: с ее коленей на пол сползало что-то зеленое в белую полоску, похожее на недовязанный шарф.

Ироида, сменив на посту моряка, вознамерилась, видимо, перепить Деда Мороза, что было делом рискованным. Вскоре ее заячьи уши валялись в опустевшем салатнике. Заведующая проникновенно пела на ухо осоловевшему кудеснику «Подмосковные вечера». Тот подпевал.

Юрий Андреевич затеял политические прения с кучкой патриотически настроенных дедов, вовлекая в спор даже упорных ухажеров Снегурочки. Вскоре недоступная сказочная дева осталась одна. Из возбужденной путаной речи Юрия Андреевича было ясно только то, что он призывает своих соратников вступить в новую, оппозиционную партию, главным ориентиром которой станет борьба за права стариков, очутившихся на обочине жизни. Штаб-квартира начнет функционировать прямо здесь, в «Кленах». Предлагалось начать действовать незамедлительно, потому что надо спасать отечество, попавшее в ненадежные руки.

Ироида, расчувствовавшись от собственного пения, рассеянно взглянула на опасных заговорщиков и снова, положив голову на плечо Деду Морозу, тихонько заголосила: «У природы нет плохой погоды…»

Все были одноразово счастливы.

Я заторопилась — подходило время вечерней прогулки с Хвостом. Подошла к Ироиде. Подождала, пока она допоет свою песню.

— До свидания, Ироида Евгеньевна.

— Уже?..

— Мне пора.

— Ну мы же только что начали!

— Начало всегда интереснее, чем конец.

— А неплохая была все-таки идея, — Ироида громко икнула, ткнув пальцем в плечо своего волшебного соседа, — насчет Дед Мороза-то, а?!

15

Тщательно, обсасывая, выбираю из селедки кости — обещала маме сделать «селедку под шубой». В сотый раз смотрю, как растяпа Женя Лукашин попадает в Ленинград и, трудно приходя в себя от похмелья, легко влюбляется в случайно подвернувшуюся женщину, походя руша надежды на семейное счастье еще двоих людей. Или нет, не так. Добрый и очаровательный Женя Лукашин, напившись до беспамятства и внезапно вырвавшись из обыденности, понимает наконец, что вот она, настоящая судьба, Наденька из Питера, а та, московская, Галя, это так, ерунда, ошибка…

Потом молодая и тонкая Гурченко вместе со своим приятелем надсмехается над старым бюрократом и занудой Огурцовым и звонко поет про «пять минут»…

Салат давно готов и водворен в холодильник.

Нагулявшись с Хвостом по морозной улице, падаю в долгий душный — забыла открыть форточку — сон. Когда открываю глаза, на часах уже шесть вечера. Шесть часов до Нового года.

Надо бы поздравить Пашу с Тонькой. Иду в магазин. Все стены там увешаны гирляндами мигающих огней и мишурой. Продавщицы в белых фартучках нарядно улыбаются. Непонятно от чего поднимается настроение. Вот так всегда бывает: ни с того ни с сего вдруг станет радостно, и захочется всем сделать что-нибудь хорошее, подарить, например, этим улыбчивым продавщицам по шоколадке. Неожиданно моя идея воплощается: подвыпивший дядька дарит им конфеты. Правда, одну коробку на всех.

Покупаю батон колбасы, кусок сыра, курицу гриль, банку маринованных огурцов и бутылку водки для Паши и его подруги. Сегодня можно.

У примагазинных дворняг тоже праздник. Многие отламывают для них небольшой кусочек от своего кажущегося бесконечным новогоднего чуда. Отламываю и я. Батон колбасы моментально исчезает. Приходится вернуться в магазин и купить еще один.

Мороз, наверное, градусов двадцать, если не больше. Окна в машине покрыты толстым слоем жесткого заледеневшего инея. Усердно, так, что начинает болеть рука, орудую скребком. Хвост нетерпеливо переминается на заднем сиденье: скоро поедем?

Поворачиваю ключ в замке зажигания — безрезультатно. Аккумулятор не подает признаков жизни. Может, его вообще нет? Открываю капот и задумчиво осматриваю сложные металлические внутренности. Да нет, вроде на месте. Как, впрочем, и все остальное. Пробую завести снова — результат тот же. Наверное, женщина всматривается в то, что находится под капотом, так же напряженно и бессмысленно, как отчаявшийся философ в так и не открытую им тайну существования.

— Че случилось-то? — веселый поддатый голос принадлежит пузатому мужику в расстегнутой дубленке.