Точка отсчета - [127]

Круглая сережка диаметром чуть меньше сантиметра. Плоская подложка из тяжелого белого металла с торчащей иглой и закрепленная на ней жемчужная полусфера молочно-белого цвета. Силой от артефакта не веяло, а запускать в него Духов Чик постеснялся. Он и без них прекрасно чувствовал — амулет абсолютно безопасен. Если бы у него спросили: «А как ты это понял?», он бы ответил: «А хрен его знает!»

Игла прошла сквозь хрящ удивительно легко, совершенно бескровно и безболезненно. На выходе острие распухло и превратилось в шарик. Серьга села плотно и надежно.

— Если захочешь снять, то просто сними, — сказал альган по-русски, но удивительным голосом: словно пропел звонкими колокольчиками.

«Мать честная, все переводчики на Земле отдыхают!» — восхитился Чик и сережку, конечно, не снял.

— Побеседуем, потом подумаю, — ответил он и, сложив ноги по-тирски, сел на траву, — присаживайтесь, уважаемые, а то у меня шея затекла голову задирать, — сказал эту реплику по-гелински и выразительно потер себе шею. Мог бы говорить и по-русски, его бы поняли на любом языке, но раз уж на Гее, то…

«Уважаемые» без тени эмоций сели точно так же, ловко поправив плащи так, что оставались видны только нижние части сапог. Теперь взгляды почти сравнялись.

— Ты потряс наш мир, кто ты? — спросил альган. Похоже, он был главным в дуэте.

— Человек, — пожал плечами Чик.

— Ты из другого мира, тебя принесли сюда лооски, — сказал это, как ни странно, каган.

Чик ожидал услышать подобное от альгана.

— Знаете, уважаемые, мне тоже любопытно, как это случилось, но, может, представимся? Или я недостоин такой чести? — Сама язвительность. Нелюдей это совершенно не задело. Они в принципе не показывали эмоций.

— Мое имя длинное, тебе не произнести, но… — альган на секунду задумался, — называй меня Святой.

— Как? — Чик поразился.

— Зажми серьгу пальцем и послушай. — Дождался, когда удивленный Чик это проделает, и произнес: — Айнон.

Сквозь перезвон колокольчиков герою почудилось Аймой, или Айрон, или…

«Хрен с тобой, будешь Ароном», — подумал Чик. Не читал он Толкиена, не изучал Квэнья. Ничего не поделаешь, а то бы задумался о перипетиях эльфийского народа.

— А я Страж Мира, — произнес каган и повторил, когда Чик поспешно зажал пальцами «переводчик», — Тирон.

«Ясно, Тигран». Был у него знакомый армянин.

— А я… Владимир. — Наконец-то их, как он и ожидал, пробило. Оба вздрогнули, и… все, само спокойствие. — Можно просто Чик, или Рус, или Рус Четвертый. У меня много местных имен, — продолжил он.

А что? Они, видите ли, Святой со Стражем, зато он Владеющий миром. Тоже неплохо.

«Гости» выразительно зажали серьги, и Чик повторил свои местные имена.

— Нам легче звать тебя Русом, — странно, слово не перевелось, — это приблизительно «Лезвие Меча», к тебе больше подходит.

— Хорошо, Арон.

Альган не отреагировал на исковерканное имя и продолжил:

— Удовлетворю твое любопытство. Наши предки бывали в твоем мире, там плохо. От вас ушла Сила, а с нею боги. Они — осознавшая себя Сила, а после им дают имя. Обычно это делают люди, и имена становятся сакральной частью божества. Люди об этом интуитивно подозревают, но в точности не знают. Дав слабой богине плодородия имя Лоос, они определили ее судьбу. Случайно ли это или нет, никто не ведает. — На языке Чика вертелись язвительные замечания типа: «даже Святые?» Хотелось перебить, но в то же время и не хотелось. Альган подавлял, вызывал уважение и… Чик терпеливо надеялся услышать настоящую мудрость. — Вкусив Силы нашего Древа Жизни, она ошалела от резко возросшей мощи и стала делать то, чем была названа. Лоос — паучиха на древнейшем языке «перворожденных», а почти все слова их языка — сакральные. Вижу, тебе это непонятно, ну и неважно. Могу добавить, что мы — далекие потомки тех «перворожденных», а вы, люди, созданы позже и другими богами. Лоос захотелось власти, и чем больше, тем лучше. Власти прямой, подавляющей чужую волю. У своих жриц она ее добилась. Замахивалась на большее, но мир Геи давно поделен другими богами, среди которых много и посильнее ее.

— Я не силен в истории, Арон, но слышал, что до вашего появления богов было больше… — Чик решился наконец перебить альгана.

— Да, мелкие… мм… так тебе понятней: «узкопрофильные» ушли, отдав свою Силу крупным. Божественные Силы с нашим появлением изменилась, схожие мм… векторы слились. Это связано с нашими Силами, которые давно разнонаправлены… неважно, ты не поймешь. Тебя наверняка интересует Френом, я прав? — Чик удивленно кивнул. Его Духи давно прятались в расслоениях реальности, как он догадался? — Он — один из пришлых богов. Его основная паства в других мирах, а здесь он… можно сказать, развлекается. Его Сила черпается в иных реальностях, где находятся его миры, а сюда он запускает… мм, — альган честно старался подбирать наиболее понятные Чику термины, — узкоспециализированные, осознавшие себя мини-Силы, которых ты неверно именуешь Духами.

— Так они кто, боги, что ли? — перебил Чик с иронией.

— У богов обязательно есть почитатели, служители, да и Сил неизмеримо больше и многого другого. Нет, просто думающие Силы разной направленности, разного умения. Развлекается Френом. Не брезгует он и сбором Душевной Силы, братманы, у своих адептов, что относит его ближе к темному спектру божеств, куда можно отнести и вполне светлую Лоос, она тоже собирает братману. На продолжительности жизни тела это не сказывается, но упадок душевных Сил обычно ощущается. Характер становится более нервным, нетерпимым и так далее. — Внезапно альган замолчал и продолжил: — Извини, привычка к подробным пояснениям, иногда заносит.