Точка Немо - [44]

Пун выжидал момента, когда начнется бал – это можно было определить по музыке, и, как только по всему острову разнеслись первые аккорды, подошел к Робертсу со спины и дал ему прикладом по голове. Пара ударов, и Робертс выведен из строя на продолжительное время. Пун связал его и стяжками прикрепил к конструкции внутри кокпита шлюпки – оставлять тело в эллинге, где его могли обнаружить до того, как беглецы отойдут по воде на безопасное расстояние, представлялось не самой удачной идеей. На поясе Робертса затрещала рация, и Пун ответил, что тот ушел в туалет, а обстановка спокойная – дежурный вопрос и дежурный ответ не вызывали у проверяющего никаких подозрений.

После этого Пун принялся загружать в шлюпку провизию. С ней все было просто – перетащить, и дело с концом. С водой пришлось тяжелее – погрузить в шлюпку бочку с тележки у Пуна не хватило сил, и чтобы не выливать воду, часть пришлось отлить в бутылки и канистры, которые Пун насобирал по всему эллингу. К урочному часу Пун полностью был готов. В это время Орландо плыл вдоль берега со стороны пляжа бродяг, это был самый безопасный способ добраться до эллинга, минуя базу. Когда порядком уставший Орландо вылез на защитный бон, Пун испытал облегчение – не напрасно он вырубил Робертса.

Орландо трясло из-за пережитого: его поразило сумбурное убийство Нейтана. Орландо казалось, что даже если бы Нейтан гарантированно собирался их предать, кровопролития, вероятно, можно было избежать, будь у них больше времени спокойно все обдумать. Отдышавшись, Орландо осмотрелся, без лишних слов помог Пуну заправить шлюпку и отправился с пятилитровой баклажкой морской воды в руках портить двигатели оставшихся лодок, чтобы помешать погоне – в том числе и тех, на которых с сухогруза доставили пассажиров «Линкольна». Влив в каждый бак морской воды, Орландо полез проверять системы шлюпки – и нашел все в удовлетворительном состоянии. Осталось дождаться темноты и отправиться путь.

Лон тоже направился к берегу бродяг, чтобы оттуда добраться до эллинга. Он слышал, как за его спиной, на площади, начался бал, но с первыми же звуками фанфар Лона сбили с ног и начали мутузить. Лон закрыл лицо руками и сжался в калачик, среди нападавших он узнал Тобе, остальные были ему незнакомы, но несложно было предположить, что разобраться с Лоном отправилась вся футбольная команда вояк. Вряд ли кто-либо из прохожих рискнул бы вмешаться и защитить Лона, но проверить это было невозможно – к началу бала остров опустел, жители ушли на главную площадь, чтобы поглазеть на невест.

– Давай! – закричал Тобе, и Лон сначала услышал хруст, а потом понял, что ему ударили по ноге железной палкой, чуть легче лома. Еще раз, и еще раз, и еще раз. Ноги пронзила острая, режущая боль, и Лон с ужасом осознал, что они сломаны.

Тобе и его банда ретировались, и в мгновение ока к Лону подскочили мальчишки.

– Они убили его? – спросил старший.

– Нет, он живой, дышит, вон, даже крови нет, – ответил ему кто-то из мальцов.

– Поднимем?

Мальчишки взяли со всех сторон.

– На счет три! – командовал старший. – Раз, два, три!

Лон закричал страшным голосом – мальчишки неосторожным движением сместили ему переломанные кости.

– Говорю, живой! Нам нужна тележка, – пробормотал малец.

Дети откуда-то раздобыли старую тележку с тремя колесами и аккуратно погрузили туда Лона. Боль была невыносимой, но Лону удалось не закричать и не отключиться.

– Найдите Даниту, – сказал Лон, не вспомнив ни об Орландо, ни об Альваро, ни о ком, кто мог бы помочь ему куда больше, чем маленькая филиппинская девушка.

Энрике – так звали старшего мальчишку, скомандовал остальным: «Везите его под антенну», а сам побежал к военной базе. Его друзья, чтобы не проходить через центр острова, пошли переулком на параллельную от главной площади улицу, узкую и кривую, со множеством резких поворотов вдоль несимметрично выстроенных контейнеров. Повороты создавали неудобства – каждый раз мальчишкам приходилось следить, чтобы не впечатать больные ноги Лона об очередную стенку, но вскоре заметили, что Лону уже без разницы – он отключился, и, наверное, в его состоянии это было неизбежно.

Энрике не мог проникнуть на базу военных, но, как мы уже знаем, часовые не гоняли мальчишек, когда они просто висели на стене, чтобы посмотреть на тренировки. Пацан повис, высунул голову и закричал: «То-о-о-ом». Через минуту с первого этажа жилого корпуса военных высунулась рыжая голова. После краткого инструктажа Том отправился за Данитой. Поскольку Тому было всего восемь лет, и он не был шибко хорошим рассказчиком, а Данита не преуспела во владении английским, у нее ушло несколько минут, чтобы понять, что на самом деле произошло. Данита бегом бросилась из контейнера, но уже на лестнице, ведущей вниз, сбавила шаг и пошла спокойнее, чтобы не вызывать подозрений. Выйдя из ворот, он двинулась по улице, не замечая Энрике.

– Мисс Данита…

– Иди отдельно, пока не остановлюсь, – тихо сказала филиппинка и устремилась к концу улицы.

Тем временем восемь мальчишек, от 7 до 14 лет от роду, втащили Лона на третий ярус, пронесли какими-то узкими коридорами, куда футболист едва помещался, а затем затолкали в проделанную в металлическом заборе дыру. Это был секретный ход в не менее секретное место мальчишек, которое между собой они звали Убежищем. Если бы Лон находился в сознании, он бы заметил, что мальчишки лезут на стройплощадку гигантской радиолокационной антенны, где должны вестись работы и шнырять строители. Но мальчишки знали, что антенна, несмотря на неготовность, заброшена и никогда не проверяется. Таким образом, в полном распоряжении банды находилась площадка размером два на два контейнера и отдельный контейнер, служащий основанием антенны и приспособленный под временное хранение стройматериалов. Это и есть убежище.