То осень, то весна... - [8]

Увидев его, Оливия вспыхнула, но голос ее прозвучал спокойно:

— О, доброе утро, мистер Ван дер Эйслер. Визит к пациенту?

Мистер Ван дер Эйслер, человек прямой и добропорядочный, в случае необходимости, однако, мог лгать без зазрения совести и решил, что в данном случае подобная необходимость наступила.

— Нет-нет, просто у меня появилось несколько часов свободного времени. Я подыскиваю подходящий коттедж для друга, на несколько месяцев приезжающего в Лондон.

Он вышел из машины и встал рядом с ней.

— Какая приятная неожиданность, что я встретил вас. Как раз позавчера мне пришлось заглянуть в регистратуру, и Дебби рассказывала, как ей не хватает вас. Она сказала, что вы нашли другую работу. Какая удача…

— Правда? — Оливия поймала его взгляд, и что-то заставило ее добавить: — На самом деле это не так. Я уверила ее в этом потому, что она боялась, что ее уволят. Как у нее получается?

— Более или менее нормально. — Он улыбнулся, и в этой улыбке было столько доброты, что ей внезапно захотелось рассказать ему о бабушке, ядовитые подковырки которой по поводу неудачных попыток найти работу отнюдь не облегчали ее жизнь. Но вместо этого Оливия сухо произнесла:

— Приятно вас увидеть, но не хочу мешать вашим поискам.

Однако мистер Ван дер Эйслер оказался не тем человеком, которого можно так просто сбить с толку.

— Что до этого… — начал было он, но был остановлен появлением Родни, выскочившего из машины и схватившего Оливию за руку.

— Оливия, я должен был тебя увидеть…

Оливия убрала руку.

— Зачем? — холодно спросила она.

— Ну, все-таки мы старые друзья и все такое, понимаешь? Мне не хотелось, чтобы ты думала обо мне плохо, ты тогда так разозлилась. — Он с интересом взглянул на возвышающегося над ним мистера Ван дер Эйслера. — Я полагаю, — продолжил Родни, — что это и есть тот счастливчик? — Улыбаясь, он пожал ему руку. — Оливия сказала мне, что собирается замуж и очень хорошо описала вас. Все получается отлично, правда? — Он похлопал Оливию по плечу. — Не можешь себе представить, как я рад видеть тебя счастливой. Слушай, мне пора бежать. Привет твоей матери. Пока, старушка.

Он улыбнулся им обоим, сел обратно в машину и, не оглядываясь, укатил прочь.

Оливия потупилась, желая скрыть краску стыда, а мистер Ван дер Эйслер любовался ее волосами.

— Я могу объяснить. — Оливия по-прежнему не поднимала головы. — Я не описывала ему вас, а просто сказала, что он высок, имеет серьезное занятие и много денег. — И сердито добавила: — Разве так не сказала бы любая девушка?

Мистер Ван дер Эйслер, привыкший иметь дело с капризами своих пациентов, постарался коснуться этого вопроса как можно более деликатно.

— Каждая девушка должна знать себе цену, — согласился он. — А вы действительно собирались замуж за этого парня?

— Видите ли, я давно с ним знакома, задолго до того, как умер отец, и мы были вынуждены переехать сюда. Он стал как бы частью моей прежней жизни, и мне не хотелось с ней расставаться. Надеюсь, вы понимаете, что я хочу сказать. — Тут Оливия посмотрела на него. Он смотрел на нее с успокаивающим пониманием и готовностью подать надежный совет. Она тихо добавила: — Извините меня, не могу понять, почему мне захотелось рассказать вам эти скучные подробности. Простите еще раз, просто он, Родни, очень расстроил меня.

Мистер Ван дер Эйслер отобрал у нее корзинку.

— Садитесь в машину. Перед тем как вы пойдете в магазин, мы выпьем по чашечке кофе.

— Нет-нет, благодарю вас. Я не могу больше вас задерживать. Мне надо купить рыбы…

Она почувствовала, как ее вежливо подсаживают в машину.

— Где мы сможем выпить кофе? Я проезжал мимо нескольких магазинчиков.

— Минутах в пяти ходьбы есть кафе. Это близко. Скажите, я не очень вас задерживаю? — беспокойно спросила Оливия.

— Разумеется, нет. Пока мы будем пить кофе, я хочу посоветоваться с вами, как мне лучше найти коттедж.

Кафе находилось в переулке. Он поставил машину, открыл перед Оливией дверь, и они вошли в полупустое помещение. Оно было маленьким, всего пять столиков, стулья выглядели ненадежно. Мистер Ван дер Эйслер, в котором было больше ста килограммов веса, осторожно уселся. Его сомнения вызвал и кофе. Когда его подали, сомнения оказались не напрасными, но Оливия, которая была счастлива отвлечься от скуки повседневной жизни, выпила кофе с видимым удовольствием и откровенно рассказала о своей жизни с бабушкой.

— Я полагаю, вы рады, что имеете возможность немного отдохнуть, — предположил он, протягивая ей пару сочных, принесенных вместе с кофе бисквитов.

— Что вы, совсем нет. Я хочу сказать, что мне надо как можно скорее устроиться на работу, только у меня нет никакой квалификации… — Она продолжила бодрым голосом: — Конечно, я скоро что-нибудь найду, я уверена в этом.

— Несомненно, — согласился он и перевел разговор на другую тему.

Опираясь на многолетнюю практику общения с застенчивыми пациентами, Ван дер Эйслер добился того, чтобы Оливия успокоилась, и только после этого как бы ненароком упомянул, что скоро возвращается в Голландию.

— О, но вы ведь еще вернетесь сюда?

— Да, я состою в клинике Джерома внештатным консультантом, так что часто бываю здесь. Кроме того, я практикую в нескольких голландских клиниках, поэтому приходится разрываться. — Он допил остаток кофе. — И вы собираетесь в ближайшее время оставаться жить у бабушки?