Ткач - [43]

— Все поэты им обладают, разве ты не знал?

Фин пожал плечами, стараясь не встречаться взглядом со стариком. Тот отошел от перил и медленно направился прочь, Фин пошел следом.

— В такой день стоит прогуляться.

— Действительно.

Они надолго замолчали. Фин и радовался компании, и недоумевал над тем, как этому человеку удалось его смутить настолько, что даже привычная веселость никак не желала возвращаться. Сердце не сжималось тревожно, ровно билось в груди, пальцы не дрожали, взгляд не метался хаотично, вот только стремление к чему-то неуловимому, недостижимому уверенно росло в нем.

Они спускались все ниже, к воде. Фин уловил, что устройство порта напоминало спираль. Здания опоясывали мосты, с каждым ярусом их количество росло, а чем ближе к воде, тем меньше становилось навесных, зато всё шире становился пронзающий «паруса» белоснежный и прочный Главный мост. Фин вполуха слушал рассказ Лотрентара о том, как устроен город, глазел по сторонам и ловил себя на мысли, что подсознательно ищет среди прохожих брюнетов со светлыми глазами. Таких не встречалось.

— Сейчас мы на самом краю. Когда вернемся к центру, можно будет перекусить…

Фин смотрел на воду, подкрадывающуюся к его ногам и отбегающую, не успев прикоснуться.

— Мы ставим сдерживающие сети, усмиряющие воду, вблизи порта почти не бывает волн.

Лотрентар коснулся ладонью поверхности воды, словно ткани, разглаживая складки моря. Фин оторвался от своих мыслей.

— Ты говорил, что где-то можно поесть?

Старик рассмеялся и направился к центру порта. Еще с полчаса они молча шли, поднимаясь к четвертому ярусу мостов, и остановились у одного из зданий. Дверь привычно распахнулась без приложения каких-либо усилий со стороны входящих.

Помещение напоминало обычный большой зал, в котором радушный князь кормит своих воинов, послов и многочисленных жен, правда, стены его были гладкими, полы — идеально чистыми, свечи — только лишь бесполезным декором, посуда — необходимостью во что-то класть пищу. Ничего общего с обычным большим залом, в котором угощает богатый князь, решил Фин и вздохнул, оглядывая долгие ряды столов, скамьи, окна, вырезающие из неба ровные квадраты синевы, чтобы разбросать их по снегу стен.

— Но ведь здесь…

— Ресторации должны ублажать вкусовые рецепторы и не отвлекать от наслаждения пищей наслаждениями иного рода, — пояснил Лотрентар, видя некоторое замешательство Фина.

— А где я могу насладиться чем-то иным, кроме пищи?

— Мы храним историю в музеумах, книги на полках своих комнат, красоту в подводном мире, каждый имеет право спуститься туда.

— Я обязательно это учту.

К их столу подошла девушка с подносом, полным разнообразных блюд. Фин не стал уточнять, что они ничего не заказывали, должно быть, здесь не принято выбирать, а может быть, выбор ограничен. Старик хитро посмотрел на Фина, помогая девушке покрывать стол разнообразной посудой.

— Здесь есть всё, что может предложить это заведение в такой день, такую погоду и таким людям, как мы.

— А что, сегодня особый день, особая погода и… откуда они знают, что у меня нет аллергии на… да хоть на вот это?!

Фин схватил кусочек обжаренной рыбы, положил его в рот — и расплылся в блаженной улыбке.

— Вот видишь, — Лотрентар так же принялся за еду. — Никто не занимается своим делом просто так. Повар готовит то, что соответствует обстановке, его настроению и умению, девушка подает то, что должно понравиться вошедшим, потому что умеет определять желанное.

— Но как? — проворчал Фин с набитым ртом.

— Потому что никто не борется с праздностью только для того, чтобы победить её, бороться с праздностью нужно так, чтобы наслаждаться этим.

Фин только молча удивлялся и наслаждался едой. Покончив с последним бокалом глотка жизни, Фин сообразил, что расплачиваться ему нечем. Даже карманов, в которых могла бы чудом заваляться монетка, не оказалось на его одежде.

— Что же делать, Лотрентар, у меня нет денег…

— У меня есть.

Серебристые шарики упали в специальное углубление в столе.

— Но я…

— Ты, айрими, очень много спрашиваешь, очень много думаешь, но очень мало видишь.

Старик улыбнулся, взял Фина за локоть и вывел на один из навесных мостов неподалеку.

— Мы не думаем о том, что досталось нам легко. Мы легко расстаемся даже с тем, что потребовало значительных усилий. Поэтому деньги незначительны. Они — лишь инструмент, упрощение, не смысл.

— А о чем же вы думаете? — Фин склонил голову набок, задумчиво поглаживая пальцами перила.

— О прекрасном. Потому никуда не торопимся, хорошо выполняем свои обязанности и живем мирно.

— Идиллия. Такое почти невозможно себе вообразить.

— Только если фантазия твоя бедна и зашорена. Однако ты же поэт, айрими.

— Расскажи мне еще. Расскажи об этом мире.

— Раньше люди здесь жили иначе. Это было так давно, что не осталось в живых тех, кто видел. Кто-то говорит, что жилось так сложно, потому что горы еще пронзали небо, позволяя злу проникать сюда.

— Так раньше здесь была земля?!

— Конечно! — Лотрентар посмотрел на Фина, как на лишенного рассудка. — Ведь есть же дно у этого моря, есть и рифы, и отмели. Много трехсотлетий назад это было. До тех пор, пока не появились айрими. Великие и опасные воины опустили пики гор под воду, уничтожив несправедливость, довлеющую над мирами. Сохранилось совсем немного свидетельств о том, каковы они были, эти братья.