Титаник. Рождение и гибель - [62]
К читальному залу примыкал салон первого класса. Из всех общих помещений «Титаника» этот зал больше других шел в сравнение с лучшими отелями мира. Его оформление подражало якобитскому стилю XVII в. или стилю эпохи Людовика XV, словно повторяя зал Версальского дворца. Полированные деревянные панели, украшенные изысканной резьбой, нежно подсвечивали канделябры электрических настенных светильников. Огромные зеркала отражали свет, падавший из больших окон с витражными стеклами, а свет огромной центральной люстры позволял любоваться тонкими узорами лепного потолка. Возле одной стены стоял великолепный камин с резным украшением и зеркалом над ним, а у противоположной стены высился искусно отделанный книжный шкаф красного дерева. Помещение было обставлено удобной мягкой мебелью, обтянутой зеленым вельветом. Пол устилал ковер с витиеватым флоральным рисунком, а из окон открывались прекрасные виды на океан. В одном из углов стояло пианино.
Взяв книгу, пассажиры могли пройти в читальный зал по соседству или расположиться на одном из кресел или диванов, расставленных вокруг. Здесь также стояли столы для игры в карты или письма, тихие альковы располагали к непринужденной беседе, а мгновенные услуги стюарда – к потягиванию утреннего кофе или послеполуденного коктейля.
Пройдя по коридору вдоль левого борта, мимо буфетной и бара салона, мимо третьей дымовой трубы, выходим к кормовому трапу первого класса. Хотя это изначально не планировалось, возле него разместили две большие каюты. Апартаменты правого борта на пути из Саутгемптона в Куинстаун занимал Фрэнсис Браун, в память о котором нам осталась коллекция замечательных и редких фотоснимков «Титаника». Точно такую же каюту по левому борту занимал Томас Эндрюс.
С площадки кормового трапа две двери вели в курительный салон первого класса. Темные панели красного дерева, покрывавшие стены этого зала в раннем георгеанском стиле, были богато украшены резьбой и перламутровой мозаикой. Панели, скрывавшие короба воздуховодов, уходивших в турбинное отделение, украшали орнаментальные витражи с изображением пейзажей, античных кораблей, исторических и мифологических персонажей. Подсвеченные изнутри, они придавали помещению теплую атмосферу. Огромные витражные окна эркеров выходили на открытый променад. Пол устилали линолеумные плитки синего и красного цвета с флоральным рисунком, чередовавшиеся в шахматном порядке.
Над полкой мраморного камина висела большая картина «Порт Плимут» кисти известного британского художника Норманна Вилкинсона (картина его же работы под названием «Приближение к Новому миру» с видом на порт Нью-Йорка висела в том же самом месте на борту «Олимпика»). Этот камин был единственным настоящим камином на борту судна и действительно топился углем. Дымоход выходил на шлюпочную палубу (здесь имелась двойная изоляция, чтобы пассажиры не обожглись о раскаленный металл) и попадал в четвертую дымовую трубу. Камины в салоне и читальном зале первого класса были лишь архитектурными элементами и не имели даже встроенного электрообогревателя.
Как и в салоне по соседству, в фюмуаре тоже имелся бар. Однако мебельная обстановка была более массивной – кожаные кресла красного дерева с подголовниками и стулья вокруг бесчисленных карточных столиков. Если читальный зал больше подходил для дам, то этот зал имел мужской характер, напоминая собой лондонский клуб. Здесь висела карта маршрута, и ежедневно в полдень на нее наносили данные о суточном пробеге – этого требовала традиция, существовавшая на всех трансатлантических пароходах: с четверга до пятницы 386 миль; с пятницы до субботы 519 миль; с субботы до воскресенья 546 миль…
С кормовой стороны к курительному салону примыкали веранда и пальмовый дворик. Эти помещения были призваны усилить впечатление от «Титаника», как от загородного дворца или теплого летнего кафе, поскольку стиль оформления напоминал средиземноморский. Решетчатая отделка стен, похожая на оформление «Парижского кафе», была увита гирляндами зелени, поэтому при выходе из курительного салона через дверь-вертушку пассажир словно попадал в оранжерею. Плетеная мебель вместо плюшевых ковров салона лишь стимулировала эту иллюзию. Здесь были арочные окна от потолка до пола, солнечный свет из которых отражался в зеркалах, выполненных в форме окон. Пол был выложен линолеумными плитками оранжевого и белого цветов в шахматном порядке. Раздвижные двери по обе стороны корта вели на прогулочную палубу возле грот-мачты. Пальмовый дворик и примыкавший к нему променад были излюбленными местами для игр детей из первого класса.
Последней палубой была шлюпочная. В самой нижней точке палуба имела высоту 28,194 м над килем. В передней ее части на расстоянии 57,92 м от носовой оконечности помещались капитанский мостик и рулевая рубка. На стенах мостика, открытого с обоих боков, поблескивали различные приборы и оборудование. Пять механических телеграфов фирмы «Дж. У. Рей & К°» с большими круглыми барабанами стояли вдоль передней переборки с опускающимися рамами окон: два машинных, швартовный, маневровый и аварийный. На каждом из машинных телеграфов имелась контрольная круговая шкала, которая сигнализировала о направлении вращения валов паровых машин. В кабинах крыльев мостика имелись кнопки управления свистками для оперативной подачи сигналов в туман и ящик для биноклей. В нижней части кабины имелась дверца для замены навигационного огня, который располагался с внешней стороны. На крыше обеих кабин стоял фонарь лампового телеграфа Морзе.
«Нормандия» была самым оригинальным, элегантным и самым красивым кораблем своего времени. По это было и самое большое и быстроходное судно. Воплощение роскоши и комфорта в мире, измученном депрессиями и предчувствием Второй мировой войны.«Нормандия» погибла 10 февраля 1942 года в нью-йоркском порту из-за небрежности рабочих, проводивших на ее борту сварочные работы, и непрофессионализма людей, руководивших тушением начавшегося пожара. И как бы ни была коротка жизнь этого лайнера, память о нем останется навсегда в истории мирового кораблестроения.Очередная книга серии рассказывает об истории создания и судьбе французского трансатлантического лайнера «Нормандия».
Грацианский Николай Павлович. О разделах земель у бургундов и у вестготов // Средние века. Выпуск 1. М.; Л., 1942. стр. 7—19.
Монография составлена на основании диссертации на соискание ученой степени кандидата исторических наук, защищенной на историческом факультете Санкт-Петербургского Университета в 1997 г.
В монографии освещаются ключевые моменты социально-политического развития Пскова XI–XIV вв. в контексте его взаимоотношений с Новгородской республикой. В первой части исследования автор рассматривает историю псковского летописания и реконструирует начальный псковский свод 50-х годов XIV в., в во второй и третьей частях на основании изученной источниковой базы анализирует социально-политические процессы в средневековом Пскове. По многим спорным и малоизученным вопросам Северо-Западной Руси предложена оригинальная трактовка фактов и событий.
Книга для чтения стройно, в меру детально, увлекательно освещает историю возникновения, развития, расцвета и падения Ромейского царства — Византийской империи, историю византийской Церкви, культуры и искусства, экономику, повседневную жизнь и менталитет византийцев. Разделы первых двух частей книги сопровождаются заданиями для самостоятельной работы, самообучения и подборкой письменных источников, позволяющих читателям изучать факты и развивать навыки самостоятельного критического осмысления прочитанного.
"Предлагаемый вниманию читателей очерк имеет целью представить в связной форме свод важнейших данных по истории Крыма в последовательности событий от того далекого начала, с какого идут исторические свидетельства о жизни этой части нашего великого отечества. Свет истории озарил этот край на целое тысячелетие раньше, чем забрезжили его первые лучи для древнейших центров нашей государственности. Связь Крыма с античным миром и великой эллинской культурой составляет особенную прелесть истории этой земли и своим последствием имеет нахождение в его почве неисчерпаемых археологических богатств, разработка которых является важной задачей русской науки.
Автор монографии — член-корреспондент АН СССР, заслуженный деятель науки РСФСР. В книге рассказывается о главных событиях и фактах японской истории второй половины XVI века, имевших значение переломных для этой страны. Автор прослеживает основные этапы жизни и деятельности правителя и выдающегося полководца средневековой Японии Тоётоми Хидэёси, анализирует сложный и противоречивый характер этой незаурядной личности, его взаимоотношения с окружающими, причины его побед и поражений. Книга повествует о феодальных войнах и народных движениях, рисует политические портреты крупнейших исторических личностей той эпохи, описывает нравы и обычаи японцев того времени.
Слово «пират» появилось в Древней Греции. Слова, имеющие с ним общий корень, означают: испытание, опыт; покушение, опасное предприятие; нападение, схватка; подвергаться искушению. Действительно, пиратский промысел привлекал искателей удачи, готовых подвергнуться трудным испытаниям, нападать, вступать в схватки, осуществлять опасные предприятия. Конечно же, этих людей искушала возможность богатой добычи.Образ пирата прочно вошел в приключенческую литературу, а затем в кинематограф. Моряками-разбойниками, флибустьерами, каперами, викингами, витальерами, корсарами и прочими «джентльменами удачи» (которым она улыбалась далеко не всегда) порой восхищались, но чаще рассказывали о них страшные истории.О самых знаменитых морских разбойниках рассказывает очередная книга серии.
Предлагаемая вниманию читателей книга Гаральда Карловича Графа (1885–1966), старшего офицера эскадренного миноносца «Новик», капитана 2-го ранга, участника Русско-японской, Первой мировой и Гражданской войн, эмигранта с 1921 года, является первой частью его большого труда — «На „Новике“. Балтийский флот в войну и революцию», изданного в Германии в 1922 году. Успех «Новика» был феноменален, тираж быстро разошелся, при этом одна часть его была вывезена в РСФСР, а другая прочно осела в частных и общественных библиотеках русской эмиграции.
Новая книга известного российского писателя-мариниста Владимира Шигина посвящена ныне забытым катастрофам советского подводного флота. Автор впервые рассказывает о предвоенных чрезвычайных происшествиях на наших субмаринах, причиной которых становились тараны наших же надводных кораблей, при этом, порой, оказывались лично замешанными первые липа государства. История взрыва подводной лодки Щ-139, погибшей в результате диверсии и сегодня вызывает много вопросов. Многие десятилетия неизвестными оставались и обстоятельства гибели секретной «малютки» Балтийского флота М-256, погибшей недалеко от Таллина в 1957 году.
Книга известного российского писателя-мариниста капитана 1-го ранга Владимира Шигина посвящена драматическим событиям, происходившим на Российском Черноморском флоте в 20—30-х годах XIX века и связанных с деятельностью адмирала А.С. Грейга и его супруги, завладевших всей внешней торговлей юга России и пытавшихся превратить Черноморский флот в особое «удельное княжество». Вот уже почти двести лет эти события были сокрыты непроницаемой завесой тайны. Собрав и обобщив редкие архивные материалы, свидетельства современников, автору книги впервые удалось воссоздать полную и правдивую картину тех давних событий, раскрыть тайну смерти легендарного командира брига «Меркурий» А.И.